– Папа забыл прийти за мной, – сказал он спокойно. – На нас наехала машина, и его ударило в ухо. У него шла кровь, а они увезли меня на «Скорой помощи». Воздушную подушку разорвало, как ты предупреждала и потому не позволяла мне сидеть впереди.

Она слушала и понятия не имела, как ему сказать, что папа не ушибся и не забыл за ним приехать. Папа лежал в морге. Слова сержанта все еще звучали у нее в ушах.

– Можно нам идти домой? – Она кивнула, не в состоянии говорить. Она помогла сыну надеть куртку, и дежурный врач вышел с ними на стоянку.

– Вы уверены, что в таком состоянии можете вести машину? – спросил он ее озабоченно. Она тихо промолвила «да». Вести машину ей было по силам. Она только не могла думать. Не могла осознать, что произошло. Мысленно твердила, что этого не могло быть. Тим наверняка сейчас готовил им дома завтрак. Она посадила Джимми на заднее сиденье и всю дорогу старалась притворяться, что все нормально, хотя ее трясло. Как только они вошли в дом, навстречу им выбежал испуганный Крис.

– Отец и Джимми вчера не вернулись домой, – сказал он, еще не увидев Джимми. – Я знаю, ты оперировала, так что тебе я позвонить не мог, а у отца телефон не отвечал. – Он увидел Джимми, стоявшего за спиной матери, с синяком на лице. – Где папа? – спросил он их обоих, такой же растерянный, как Джесси. Она не ответила, и оба мальчика посмотрели на нее с ужасом.

– Его здесь нет. Дома нет. Я приготовлю завтрак, – пробормотала она, не зная, как им все сообщить. Потом она попросила Криса привезти домой Хизер и Адама.

– Что-нибудь случилось с отцом? – спросил он у них обоих. Ответил Джимми:

– Мы попали в аварию. В нас врезалась машина. Папа ударился ухом, у него шла кровь, а я стукнулся головой.

Он показал брату синяк, и Крис больше не расспрашивал ни его, ни мать. Он вышел, не сказав ни слова, и через двадцать минут все четверо детей сидели в кухне, выжидающе глядя на мать. По дороге Крис рассказал им, что ему было известно, но знал он немного.

– С папой все нормально? – спросила Хизер озабоченно. Адам разозлился, что срывается поездка к приятелю, но Крис крикнул им, что нужно немедленно вернуться домой, и на этот раз Адам не спорил. Он почувствовал испуг брата, и в душе похолодело – наверное, случились какие-то неприятности.

Джесси села за стол рядом с ними. Она хотела рассказать им о происшедшем сразу всем вместе, но не знала, с чего начать. Для нее это было слишком. Да и вообще теперь все не имело смысла. Как он мог умереть от удара машины? Джимми ведь выжил. А почему не он? Подробностей она не знала, да какая разница? Все начиналось и заканчивалось тем, что Тима больше нет. Страшно и невероятно. Она посмотрела детям в глаза и заплакала.

– Вчера случилось нечто ужасное. Я не знаю, как было дело. – С этими словами она посмотрела на Джимми и притянула его к себе на колени. Он сидел, вцепившись в нее. – Папа погиб, – прорыдала она, и трое других детей обняли ее и друг друга и заплакали. Но что толку? Это была ужасная ложь, ставшая реальностью. Она всегда волновалась из-за Криса, когда он ездил по ночам, но никогда – из-за Тима. Она считала само собой разумеющимся, что муж и отец будет с ними всегда. Она не думала, что это может произойти с ним. А теперь она и дети долго сидели на кухне, плача и обнимая друг друга.

Потом она позвонила Бену, рассказала ему все и попросила съездить с ней в морг. В полиции им сказали, что она должна опознать тело мужа, но Бен сделал это за нее. Она не могла заставить себя посмотреть на мертвого Тима. Она хотела видеть его живым, касаться, обнимать, но она не хотела помнить его мертвым. Этого ей не вынести! И не верила, что он больше никогда не вернется домой.

Они зашли в бюро ритуальных услуг и сделали все приготовления, а потом Бен отвез ее домой. Он просил ее не беспокоиться о Лили. Томас, сказал, что сам заедет и проверит все – Джесси должна остаться дома с детьми. Но ее чувство ответственности не позволило свалить все дела на коллегу. Она сказала, что поедет в больницу с ним. Надо было исполнить долг перед пациенткой и ее отцом. Бен пообещал заехать за ней, и в пять часов она оставила детей, дав слово скоро вернуться. К ним приехала подружка Криса и двое друзей Хизер. Адам углубился в мир видеоигр, не желая верить в происшедшее. А Джимми спал в родительской постели. Джесси полежала с ним немного, дожидаясь Бена.

Лили переместили в палату интенсивной терапии. Дыхательную трубку вынули. Она вышла из наркоза, но оставалась под его воздействием. Судя по показаниям приборов, все шло нормально. Отец заходил к ней, и дежурная сестра сказала, что он пошел в кафетерий перекусить. Джесси проверила медицинскую карту и сделала несколько назначений. Она удовлетворилась положением дел, а Бен пообещал ей еще раз заглянуть к Лили ночью.

Они уходили, когда отец Лили вышел из лифта и направился им навстречу. Он выглядел сильно расстроенным, но заговорил с Джесси, а не с Беном.

– Я не верю тому, что вы сказали мне сегодня утром, – заявил он твердо. – Вы, быть может, достигли предела своих возможностей, но это не значит, что кто-то еще, более сведущий, не сможет исправить положение. – Мгновение Джесси не отвечала, а потом кивнула. Ей хотелось закончить на этом. Она отлично знала, что никакой специалист не вернет Лили утраченное, но Билл Томас еще не мог принять это как данность. В свое время он поймет, у него просто не останется другого выбора. – Я организую консультации в Нью-Йорке и в Лондоне. Я слышал, что в Швейцарии есть нейрохирург, специализирующийся на таких проблемах. И я хочу отвезти ее в Гарвард.

– Я вас понимаю, – сказала Джесси. – Я бы тоже, наверное, так поступила. Доктор Штайнберг попозже зайдет на нее взглянуть.

Билл обратил внимание на ее растерянный вид. Наверное, опасается, что другие консультанты окажутся квалифицированнее и вынесут иной вердикт.

– А вы? Разве вы не вернетесь ночью? – возмущенно спросил он.

– Мне очень жаль, я не могу, – сказала Джесси извиняющимся тоном. – Я приеду завтра.

– Вы же ее нейрохирург! Разве вам не следует сделать обход сегодня ночью? – Тон его мгновенно стал враждебным и агрессивным.

– Непременно приеду, если у нее возникнут проблемы, – заверила его Джесси. – Я поговорю с дежурным врачом, и доктор Штайнберг придет сразу же, при первой необходимости. Мне очень жаль, но я должна быть сегодня с моими детьми. Вернусь завтра, как только смогу.

Билл в ярости протиснулся мимо них, и они вошли в лифт. Она еле держалась на ногах. Джесси понимала, что ей не следовало приезжать. Как бы она ни хотела видеть Лили, ей это было не по силам. Как и общение с ее отцом, которое не очень хорошо складывалось.

– Ты должна была сказать ему, – процедил Бен. Ему потребовалась вся его выдержка, чтобы не встряхнуть Билла хорошенько и не выкрикнуть в сердцах все, что о нем думает. Что он, воображающий себя властелином мира, на самом деле таковым не является. Что он был груб и жесток с Джесси. Но ей хотелось только поскорее попасть домой к детям и утешить их. Ей хотелось лежать в постели и оплакивать мужа, которого она так любила и которого никогда больше не увидит. Бен отвез ее домой, и она поблагодарила его, выходя из машины. Он дождался, пока она вошла в дом, и потом, по дороге к себе, сам ронял скупые слезы. Он тоже отказывался верить, что Тима больше нет, и не мог даже вообразить, каким унылым станет теперь существование Джесси. В ее жизни была только работа, муж и дети. Они редко встречались с друзьями и жили друг для друга. Тим был ее лучшим товарищем. У Бена болело сердце за нее и за детей. Для них настало тяжелое время.