Та самая служанка, неслышно возникла за спиной у девушки.

–Проходите, леди.

Элрион пришлось пройти и сесть за стол к магу. Но он даже не взглянул на свою гостью. Все его мысли были заняты изучением свитков, которые были разложены перед ним. Элрион смотрела исподтишка, но так и не смогла прочесть, ни единого слова.

– Врядли получится, – холодно проговорил маг. Элрион подняла глаза и обнаружила, что он уже с минуту смотрит на неё.– Язык для магов. У нас слишком много недоброжелателей, чтобы писать на всеобщем языке.

Лита, поставила перед Элрион большую кружку с чаем.

–Простите…– снова извинилась Элрион. –Просто я…

–Ты постоянно извиняешься, девочка…– проговорил маг, убирая со стола книги и бумаги, – хотя по тебе не скажешь, что у тебя мягкий характер.

Элрион смолчала. Не скажет же она, что боится его…

–Вот как…

–Но…– девушка, аж поперхнулась чаем,– зачем вы так! Это ведь моя голова! Кто вам давал право…!

Маг подался вперед так резко, что девушка замолчала на полуслове.

–Значит, учись защищаться. Ставить барьер на свои мысли это первое, чему учат в столице.

–Разве другим не стыдно, читать то, что у другого в голове?– удивилась Элрион.

Лорд Сетсий усмехнулся и сел обратно.

–Это не твой тихий город, девочка. Здесь сотни сильных магов самых разных мастей, а не один маг-погодник на всю округу.

Элрион решила не поднимать эту тему. Все равно она мало в этом смыслила, и у неё не было желания злить своего гостеприимного хозяина.

–Итак…поговорим о деле.

–Каком деле…?

–О вчерашнем, если быть точным, – маг провел рукой по глазам, прогоняя сон. Элрион поняла, что маг не спал много ночей, а не только эту.

–Ты говорила, что ходила за луноцветом, так?

–Да, это так…Но я не виновата!– тут же попыталась она оправдаться. – Графиня, она…

–Я знаю!– лорд Сетсий слегка повысил голос, и Элрион замолчала,– я все знаю. Меня интересует другое. Как ты смогла сорвать цветок?

–Я не знаю…просто, брала и рвала…– удивилась девушка. – Как и обычные травы или цветы.

–Ладони не жгло? Плохо не было?

–Нет…

Маг нахмурился и потер подбородок.

–Весьма странно…что ж, с этим потом разберемся.

–Могу я спросить…?– робко раздался голос Элрион. Маг удивленно поднял на неё глаза.

–Спрашивай.

–Когда я ходила в дальние Чащи…там, было нечто.

–Нечто?

–Да…чудовище. Монстр похожий на волка и человека…оно не тронуло меня в последний раз, когда я была в лесу. Кажется, он там прячется.

Маг колко смотрел на девушку. Элрион поежилась от его взгляда и отвела взор.

–Этот монстр назвал имя?

–Нет, только сказал, что это Чаща его дом уже десять лет.

Маг вдруг резко встал из-за стола.

–Спасибо за ранний завтрак. Лита! Прибери здесь все.

Лорд Сетсий, не оборачиваясь, вышел из кухни, и его шаги ещё долго звучали в коридоре где-то далеко.

Элрион удивленно смотрела вслед магу и недоумевала, что могло его так расстроить. Лита тихо убирала со стола, бесшумно сновала туда-сюда по кухне с тряпкой и веником.

Рассвет встретил Элрион в том же самом кресле около камина. Девушка задремала и не слышала осторожных шагов сзади.

–Просыпайся.

От этого негромкого голоса Элрион подскочила, как ужаленная. Она сразу же заметила мага. Лорд Сетсий был одет как на парад. Темно-синий, с серебром камзол, черный кожаный жилет поверх кремовой шелковой рубашки, начищенные до блеска сапоги до колена. На поясе висел меч тонкой работы, но очень мрачный и грозный на вид. Маг был причесан, длинные волосы были убраны сзади в сложную косу, перевязанную кожаным ремешком.

Элрион несколько секунд разглядывала мага, пока он не оборвал её думы.

–Сейчас подготовят лошадей. Мы с тобой поедем в замок императора.

–Как…в замок…к императору!– Элрион нервно усмехнулась,– Я думала, я просто свидетель!

–Ты и есть просто свидетель,– проговорил лорд Сетсий. Маг накинул длинный плащ с капюшоном, и обернулся к девушке. – Совет магов и людей сегодня решит судьбу твоей хозяйки. Император вынесет окончательный вердикт. Если твои слова будут полезны при расследовании, то тебя отпустят.

–Но, вы же слышали мои слова, – проговорила Элрион. – они хоть чего-то стоят?

Маг промолчал и вышел из дома. За огромным окном Элрион тут же увидела, как он седлает своего коня.

Девушка мрачно глядела за окно, и, всматриваясь в мага, пыталась понять, что это за человек. Казалось, в его душе есть только заученные наизусть кодексы и законы империи. Не понятно было и то, как он отреагировал на рассказ Элрион о страшном звере. Возможно, он знает, что это за монстр…

Девушка вышла во двор. Маг подал ей руку и Эл ничего другого не оставалось, как снова сесть впереди мага.

Им открыли кованые ворота, и конь лорда Сетсия понёс всадников в сторону императорского дворца.

Они ехали через город, по людным улица, где люди громко кричали, торгуясь, кто-то ругался грязно и мерзко, плакали чьи-то дети, лаяли дворовые собаки. Элрион немного удивилась, что лорд Сетсий не боится ехать в таком людном месте – мало ли что может произойти. За всеми ведь не уследишь…

Да и вообще, как такой могучий и знатный маг везде ходит один и все делает один?

–Видимо гордость не позволяет мне просить помощи,– раздалось у неё над ухом. Элрион сразу вжалась, голова непроизвольно попыталась втянуться в плечи. Она чувствовала, как маг сверлили её затылок глазами, но промолчала.

Подъезжая к императорскому дворцу, Элрион не прекращала удивленно открывать рот. Стена, окружавшая дворец, была огромна и сложена из неведомого девушке, зеленоватого камня в крапинку. На башне между огромными зубьями стены, ходили имперские солдаты – на солнце блестела кольчуга и броня, воин был увешан оружием. И конечно на его поясе висели заклинания в простых холщевых мешочках. Такие раздавали всем солдатам в случае чего. Обычно маги запирали туда огонь или воду. Буйные ветра стоили дороже, а гнев земли под ногами считался вообще редкостью. Слишком сложно было запирать эту стихию, чтобы потом выпустить на волю.

Тем временем, лорда Сетсия пропусти в ворота, и они оказались на огромной имперской площади. Мостовая была выложена из белого мрамора, на огромной площади располагался и дворец, и храм Старших богов, возле него сидели люди в белых одеждах.

–Это послушники, – сказал лорд Сетсий. – Наш император считает, что чем ближе мы к богу, тем ближе его милость.