Вампирша разделила апельсин на две половинки и протянула одну из них гостю.

— Ты молод, глуп и упрям, — улыбнулась она. — Хорошо, я помогу тебе. Ведь я знаю, к кому ты придешь за утешением.

Эрфиан поймал взгляд лазурных глаз Нави и отвернулся. Вместо привычного холода в них светилось тепло.

Больше он не попадется. Довольно.

— Расскажи мне про Миритию. Что это за боги, о которых говорила Янтин?

— Это не боги, — покачала головой Нави. — Это один бог. Точнее, богиня. Лилит.

Служанка забрала у гостя пустой кубок, у вампирши — блюдо с остатками фруктов и удалилась, тихо прикрыв за собой дверь.

— Она поклоняется Лилит? — спросил Эрфиан. — Тоже мне невидаль.

— Она не поклоняется Лилит. Она ее дочь. Одно из семерых созданий, кому Прародительница подарила бессмертие. А вместе с бессмертием — особый дар. Каждому свой. Миритии — голос.

— Ты в это веришь? Дети Лилит, особый дар?

Нави неопределенно улыбнулась.

— Кто знает, мой маленький воин. На свете есть много удивительных вещей. До встречи со мной ты не знал, что магией Сновидцев могут владеть не только люди с золотыми волосами и фиалковыми глазами. А теперь постиг все секреты сам.

— Почти все.

— Да. Ты прав. Слушай, Эрфиан.

* * *

— О боги. Неужели это и правда я?

Янтин сидела на берегу реки и всматривалась в свое отражение. Она проводила пальцами по лицу, кожа которого стала гладкой, как шелк, теребила копну темных кудрей, разглядывала тело, ставшее гибким и сильным, и не могла поверить тому, что видит. Эрфиан устроился под развесистым деревом, бросив дорожную сумку на траву. После трех суток, проведенных у постели женщины-Следопыта, он чувствовал себя разбитым. Как и предупреждала Нави, пришлось отдать все силы, но он об этом не жалел. Из старухи Янтин превратилась в юную девушку. Высокая, смуглокожая, с длинными стройными ногами и гордой осанкой. Совершенное дитя пустыни. После бледной, почти прозрачной Нави, хрупкой, как изящная ваза, Эрфиан редко смотрел на смуглых женщин, но решил, что Янтин хороша. И, пожалуй, он не будет против, если она решит отблагодарить его за подарок. Но потом, все потом.

Словно услышав его мысли, женщина-Следопыт приблизилась. Она не торопилась одеваться, нежась в лучах утреннего солнца.

— Я тебе нравлюсь?

— Ты сама знаешь, что красива.

— Мы отправимся в путь вечером. Дальше нет лесов, придется идти по ночам.

Янтин села рядом с ним и посмотрела на небо.

— Как ты это сделал? — спросила она. — Это магия твоей богини сладострастия?

Эрфиан прилег на траву, положив руки под голову, и закрыл глаза.

— Я должен отдохнуть. Когда начнет темнеть, я найду в лесу дичь.

Он почувствовал, как прохладная ладонь Янтин прикоснулась к его щеке.

— Ты обещал рассказать, зачем тебе вампирша Мирития.

— Она меня позвала.

— Ты в нее влюблен?

Эрфиан улыбнулся, не открывая глаз. Будь она хоть трижды воином, а все равно остается женщиной.

— Нет.

— А в госпожу Нави?

— Не знаю, — ответил он, помедлив.

— Но ведь ты с ней…

Когда пальцы Эрфиана легко сжали ее руку, Янтин вздрогнула, но не отстранилась.

— Зачем тебе это знать?

— Никто не возвращался к госпоже, а ты вернулся, и она приняла тебя. Почему?

— Не знаю. — Он погладил ее по щеке и заправил за ухо темную прядь. — Оденься, ты можешь замерзнуть. Если я не проснусь, разбуди меня после полудня.

Глава третья. Эрфиан

1910 год до нашей эры

Окрестности города Фелота

— Фелот. Вот где она поселилась.

— Надолго она ни в одном месте не задерживается. Но сюда возвращается примерно раз в три луны.

Эрфиан кивнул, предпринимая очередную попытку высечь из камня искру. С моря дул сильный ветер, ветки не хотели загораться, он был голоден, холод пробирал до костей, а болтовня Янтин приводила в ярость. Он умудрился выжить в этом путешествии и не убил ее. Скорее всего, потому, что думал о Нави и о предстоящей встрече с Миритией, а не о спутнице, воин в которой умер за полторы луны, а на смену ему пришла глупая капризная девчонка. Янтин обижалась, когда он после ужина укрывался шерстяным одеялом и засыпал, делая вид, что ее не замечает. Когда он слишком долго молчал, она принималась расспрашивать его — думает ли он о госпоже, скучает ли? В мире есть много красивых женщин, помимо госпожи, и одна из них находится рядом.

К женскому вниманию Эрфиан относился спокойно, принимая его как нечто само собой разумеющееся, вздыхал про себя, когда оно становилось чересчур навязчивым, но внимание этой женщины было не просто чрезмерным — вызывало отвращение. Хотелось взять ее за плечи и встряхнуть, чтобы привести в чувство. Сейчас Янтин сидела на песке и наблюдала за тем, как Эрфиан, которому удалось добыть огонь, поджигает несколько хворостинок. Ее лицо выражало недовольство. Она походила на эльфенка, которого заставляют есть невкусное блюдо. Или на красавицу, впервые в жизни получившую от мужчины отказ. Последнее было ближе к истине. И, чем дольше они шли, тем сильнее Эрфиан убеждался в том, что к этой женщине он прикасаться не хочет. Даже для того, чтобы на одну ночь избавиться от тяжелых мыслей. Невелика беда — Мирития путешествует не одна, и, если там не найдется ни одной эльфийки, сойдут и вампирши. А, может быть…

— Что тебя смутило? — язвительно спросила Янтин.

— Ничего, — ответил Эрфиан, поднимаясь и подталкивая ветки в костер ногой. Если он расскажет ей, о чем только что подумал, то у нее будет очередной повод для ревности. На этот раз она будет ревновать к вампирше, к которой он не прикасался — да и вряд ли прикоснется, разве что в мечтах. — Я голоден, нужно поймать дичь. Здесь водятся кролики.

— Не люблю кроликов, — надулась Янтин.

— Оставайся голодной.

Эрфиан поднял с земли плащ, накинул его на плечи и взял лук со стрелами. Кролика он сможет поймать голыми руками, но кто знает, вдруг встретится дичь покрупнее.

— Постой. — Янтин тоже встала. — Я пойду