По первоначальному штату Главного управления по заграничному снабжению армии состояло из Канцелярии междуведомственного комитета заграничного снабжения и Главного управления, 4 отделов – валютного, морских перевозок, военно-статистического, сухопутных перевозок. Штат отдела сухопутных и речных перевозок и штат отдела морских перевозок Главзагран были утверждены особо – 19 и 4 сентября 1917 года, соответственно – на основании решения Временного правительства (заседание 25 июля 1917 г., пункт 35; журнал 84 от 4 сентября 1917 г.) и введены в действие с 1 июля 1917 года[1036]. От 226 должностей в ГУ ЗС, предусмотренных первоначальным штатом после последнего сокращения (10 июля 1918 г.), осталось 85 (37,6 %).

22 июля 1918 года на заседании ВЗС был утвержден и введен в действие новый штат ГВСанУ. По штату управление состояло из канцелярии, 4 отделов (административно-мобилизационного, врачебно-санитарного, хозяйственного и временного эвакуационного), Военно-ученого комитета и его лаборатории. По штату в ГВСанУ полагалось 149 должностей – 19 руководителей, 62 – специалистов, 68 – технических (50 – переписчики)[1037]. К сожалению, сведения об укомплектовании штатов ГВСанУ в фонде управления (РГВА. Ф. 34) не отложились или не были нами выявлены.

С передачей ГВСанУ в Наркомздрав неприятности не уменьшились – все лето 1918 года менялось руководство управления. 13 июня член врачебной коллегии ГВСанУ И.С. Вегер докладывал Э.М. Склянскому о кризисном состоянии руководства ГВСанУ (ушел начальник управления Головинский), которым проводилась, по его мнению, «далекая от интересов дела» интрига. Вегер ходатайствовал о «скорейшем назначении» нового начальника управления[1038]. Однако новое назначение ненамного улучшило положение. 13 сентября наркому здравоохранения Н.А. Семашко в связи с увольнением начальника эвакуационного отдела К.С. Кузьминского была направлена жалоба на нового начальника ГВСанУ А.А. Цветаева с просьбой «об оздоровлении атмосферы управления». Цветаев, докладывал наркому здравоохранения председатель коллектива служащих ГВСанУ В. Карибский, создал в управлении условия, не позволяющие «служить делу даже тем лицам, которые относятся к нему с исключительной любовью» (в данном случае, речь шла о К.С. Кузьминском)[1039]. 14 сентября президиум совещания врачей санитарных поездов направил Н.А. Семашко служебную записку, которая «срочно» была им направлена Э.М. Склянскому. В записке обращалось внимание наркома на то, что «крайне трудная и ответственная эвакуационная работа терпела за минувший год громадный ущерб по причине широкой междуведомственной перестановки и находилась по очереди в ведении различных организаций». «Поистине гигантская работа» эвакуационного отдела при ГВСанУ, – докладывали служащие, – совершалась благодаря «энергичной и плодотворной деятельности» К.С. Кузьминского[1040].

В свою очередь А.А. Цветаев 27 августа просил Н.А. Семашко указать, «кому сдать должность и дела» (временный заместитель начальника ГВСанУ Л.Р. Ивановский категорически отказался их принимать). Цветаев указал наркому Л.Д. Троцкому на отсутствие «должной деловой базы» в ГВСанУ[1041]. Причем, когда военно-санитарный инспектор РВСР (до этого – Высшего военного совета) Л.Р. Ивановский прибыл 21 сентября для временного исполнения должности начальника управления на основании данного накануне Э.М. Склянским словесного распоряжения, Цветаев заявил, что распоряжением Главного начальника снабжений без «соответственного на этот счет указания от своего непосредственного начальства» сдать дела не имеет права[1042].

В Военно-метеорологическом отделе ЦУС, сохранившим после реорганизации 21 августа 1918 года права главного управления, служило 15 человек (начальник, старший ученый метеоролог и 3 зав. отделами составляли 7 условных «руководителей»; кроме того, в отделе работали 6 специалистов и 3 технических сотрудника)[1043].

В 1919–1920 годах комиссии Л.М. Глезарова и А.В. Эйдука постоянно отправляли на фронт офицеров и военных чиновников из главных довольствующих управлений. Только в 1919 году на фронт оправились 70 бывших офицеров ГАУ[1044].

В это же время начальник Главного артиллерийского управления А.В. Зотов неоднократно пытался (безрезультатно) сохранить в управлении наиболее ценных специалистов. 19 июля 1919 года в обращении к А.В. Эйдуку начальник ГАУ ходатайствовал о том, чтобы откомандирования из ГАУ впредь не проводились. По его подсчетам, на фронт было выделено 55 человек – «приступив к работе по новому, значительно сокращенному штату, ГАУ с большим трудом распределило руководство работой по весьма разнообразным, специальным вопросам между оставшимися в ГАУ специалистами артиллерийского дела». А.В. Зотов докладывал: «Деятельность ГАУ с каждым днем увеличивается, вопросы техники снабжения, развиваясь и усложняясь, требуют наличия не только достаточного числа работников вообще, но, что самое главное – требуют хотя бы минимума соответствующих подготовленных специалистов – руководителей весьма сложного артиллерийского дела»[1045].

К февралю 1920 года из ГАУ на фронт командировали 66 бывших офицеров и военных чиновников (по комиссии Л.М. Глезарова – 55, А.В. Эйдука – 11). Эти 66 офицеров заменили состоящими в резерве офицерами, признанными медицинскими комиссиями годными к замещению административных должностей в обстановке мирного времени, «каковых в разное время прибыло в ГАУ около 10 бывших офицеров, все остальные ушедшие на фронт бывшие кадровые офицеры были заменены женщинами»[1046].

25 мая 1920 года врид начальник ГАУ вновь докладывал о ситуации, возникшей с откомандированием высококвалифицированных специалистов из вверенного ему управления – на этот раз непосредственно Главному начальнику снабжений (ГНС)[1047]. В этом докладе Зотов обратил внимание ГНС на стремление специалистов перейти на службу в многочисленные учреждения Московского военного округа, причина которого лежала в недостаточности жизнеобеспечения сотрудников, существовавших «на 1/4 красноармейского полка» при полном отсутствии «натурализации» содержания служащих. Более того, Зотов докладывал – сотрудники готовы уйти из ГАУ «даже на фронт»![1048]