— угадывать его вектор и идти не туда, куда идут все, а ориентироваться на более глубинные и долгосрочные процессы.

Он был абсолютно современным человеком — не в смысле освоения Интернета или мобильного телефона (который он, к слову, не очень жаловал). Но он живо интересовался самыми разнообразными текущими проблемами общества и, надо сказать, не выставлял ему высоких оценок. Он, например, полагал, что в рамках англосаксонского права следует рассмотреть в суде неправомерность рекламы как таковой, поскольку она фактически делается за наш счет — уже заложена в стоимость продукта, мы за это платим, не являясь об этом информированными. Будучи одним из представителей в ЮНЕСКО, он утверждал, что искусство не может принадлежать кому-то одному, много говорил о переходе прав, то есть фактически выступал против копирайта.

Таких примеров можно привести множество.

Вообще, Капица казался мне абсолютно свободным человеком, которого ни при каких обстоятельствах нельзя было принудить к какой-то ненужной или нелюбопытной ему деятельности. Он говорил ровно то, что думал.

И тут дело не в возрасте или статусе — с этим надо родиться. Его более всего беспокоили та энтропия мыслительного процесса, которую мы наблюдаем в последнее время в мире, всеобщее падение уровня ответственности, кризис морали. Я помню, мы много беседовали с ним в самый разгар кризиса 2008 года, и он всегда подчеркивал, что переживаемый кризис далеко не исчерпывается экономической составляющей. Вообще, у него был рецепт того, как можно изменить ситуацию. Рецепт крайне простой, но, на мой взгляд, единственно верный: первым делом нужно начать в школе и в массовом сознании культивировать науки — речь, разумеется, шла о настоящих науках — физике, химии, математике, философии, а не о менеджменте и политтехнологиях.

Я много советовался с ним, когда мы запускали журнал, он был одним из вдохновителей и многое скорректировал на первом этапе, и мне хотелось бы надеяться, что мы в некотором смысле продолжаем его дело. Я не хочу называть его популяризатором науки, это слишком поверхностное понимание того, чем он занимался. Он занимался скорее распределением знаний. И, собственно, журнал был задуман именно как подобный распределитель знания, как площадка, на которой Капица и люди, подобные ему, могли бы без суеты выразить свою мысль, расставить самые важные вопросы и попытаться ответить на них.

Он призывал именно к этой непрерывности мыслительного процесса — то, что сильнее всего пострадало в результате развития технологий, дающих возможность моментально переключиться с одного на другое. Полноценно развитая мысль, если ее не перебивать телефонными звонками и не дробить на клиповые сегменты, в конце концов сама все выстроит.

Такая мысль сама приведет к морали и не даст скатиться в пропасть. Собственно говоря, это и есть путь к свободе — той, которой обладал он сам.

Необходимо упомянуть о том, что президент Российской Федерации одобрил инициативу ряда организаций и общественных деятелей по увековечению памяти российского физика Сергея Капицы — ведущего телевизионной программы «Очевидное — невероятное». Соответствующий документ был размещен на официальном сайте президента.

Как отмечается в тексте указа, правительству Москвы рекомендовано присвоить имя ученого одной из улиц или площадей столицы и рассмотреть вопрос об установлении мемориальной доски на доме, где жил Капица. Кроме того, Министерству культуры и Министерству связи и массовых коммуникаций РФ поручено разместить в Интернете ретроспективу научно-просветительской телевизионной программы «Очевидное — невероятное», бессменным ведущим которой был Капица.

Согласно информации агентства «Интерфакс» от 13 апреля 2014 года, в рамках шагов по реализации этого указа городская межведомственная комиссия по наименованию территориальных единиц, улиц, станций метрополитена, организаций и других объектов Москвы поддержала предложение о присвоении безымянному проезду на юго-западе столицы наименования «улица Сергея Капицы».

В 2010 году С. П. Капица был удостоен звания почетного профессора Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова.

Рыжов Юрий Алексеевич,

политический и общественный деятель,

академик РАН, чрезвычайный и полномочный посол

— Хорошо помню несколько встреч с незабвенным Сергеем Петровичем Капицей…

Помню, как в начале 1990-х годов он позвонил мне, договорился о встрече, приехал в посольство России во Франции вместе со своей хорошей знакомой Евгенией Флавицкой, ныне президентом культурной ассоциации «Россия — Франция». Е. М. Флавицкая — правнучка известного русского художника К. Д. Флавицкого. Сопровождал его и оператор с камерой.

— Будем делать интервью, — решительно заявил Сергей Петрович.

Не знаю, получилось ли интервью, я его позднее не видел, но просидели мы все вместе несколько часов. Говорили и о перспективах перестройки, и о совершенствовании российско-французских отношений, и о будущей картине мира, видевшейся тогда в розовом цвете… Уже тогда поразило умение Капицы вести беседу: поддержать ее течение, когда она теряла внутренний ритм и, напротив, сдержать, увести в сторону, разрядить шуткой, когда начинали закипать страсти.

Именно тогда мы обнаружили, что совершили в жизни противоположные длинные рокировки: он окончил МАИ, а позднее работал в Физтехе; я окончил Физтех, а позднее работал в МАИ. Между этими событиями у нас обоих была недолгая, но весьма плодотворная работа в ЦАГИ.

…В другой раз Сергей Петрович буквально уговорил меня совершить вместе с ним путешествие через Евротоннель. Этот замечательный, один из самых длинных в мире тоннель, связавший железнодорожным сообщением Париж и Лондон, значительно сократил время путешествия через Па-де-Кале, сделав его продолжительность немногим более двух часов. По дороге Сергей Петрович, человек, бесспорно, энциклопедических знаний, рассказал неизвестные мне аспекты истории тоннеля, поведал о скрытых нюансах и «подводных камнях» его строительства, о перспективах использования. Тогда мы были с ним в числе первых пассажиров Евротоннеля и поездка была незабываемой.

Бок о бок мы работали с Сергеем Петровичем и в Общественном комитете защиты ученых. Много сил было тщетно положено нами, чтобы снять обвинения с физика Данилова, дело против которого было начато в 1999 году. Будучи тогда директором теплофизического центра Красноярского университета, Валентин Данилов, по заказу китайской стороны, занимался изготовлением испытательного стенда, на котором можно