– Кстати, а почему звали на шестом канале, общий вызывной ведь пятый?

– Веришь, нет – глупо получилось. На индикаторе каналов носимой радиостанции одну цифру на шкале неправильно показывало, вроде светилось «пять», а на самом деле канал шестой… Испортилось в ней табло, а разобрались только здесь, когда в мастерскую принесли. А в мощной автомобильной что-то от удара свиньи в машину расконтачилось, вообще потухла…

– Почему не верю? Всякое бывает.

Так, не торопясь, мы и болтали, потягивая пиво. А что, нормальные мужики. Правда, они так и не сказали, что делали в том районе, но я и не спрашивал. Мало ли… Тем более если их оттуда вытаскивал Патруль, значит, они нормальные. Может, эти, как их… «Охотники за головами»? Не, тут любопытство будет лишним, пожалуй…

Вдруг спине стало холодно, как будто неизвестный снайпер решил положить на меня «галку» своего оптического прицела. Стараясь не подавать вида, медленно поворачиваю голову, осматриваю помещение бара. Лица все те же, рабочий день только-только закончился, может, и прибавилось один-два человека… Или три?..

Весело болтавший с Нинон посетитель заметил, что я смотрю в его сторону, и быстро отвернулся к барменше. А что это она такая радостная? Ба, да это же… Жако собственной персоной! Почему я его сразу не узнал? Понятно, он отпустил бородку погуще, и волосы у него сейчас гораздо длиннее. И что мне делать? Эх, поспрошать бы его где-нибудь в теплом месте… Но официально ему никто ничего не предъявлял, плакатов с его мордой на столбах не развешивали. Я могу разве что позвонить Борису и сообщить, что фигурант в городе, но для этого мне нужно выйти из бара. А резко срываться из-за стола – не катит, подозрительно, он сразу и свалит, ищи его потом.

– …Летаешь-то давно?

Блин, со мной разговаривают, а я что-то отключился от беседы…

– Нет, с этой весны. А в этом полете со мной ученица была, помогла немного.

– Кто такая? Она здесь бывает?

– Здесь – нет, но могу сказать, где вы могли на нее полюбоваться.

– Ну и где?

– В «Танцующих звездах», она там выступала.

– Подожди-подожди… А как ее зовут?

– Эва Стар, а что?..

– Ты серьезно?

– Не веришь, не надо. Можешь на вышку зайти, у диспетчера спросить.

– Понял, спасибо… А когда представление будет?

– Об этом лучше в клубе спрашивать. Она еще после ранения восстанавливается.

– А что с ней случилось? Когда?

– Во время гастролей, в Нью-Рино. Вроде как хотели похитить, дело темное. Ее ранили, вылечилась, скоро уже снова выступать будет. Пока в норму приходит – захотела поучиться управлению самолетом.

– Вот ведь как бывает…

Мы посидели еще минут пятнадцать, и я решил откланяться.

– Ладно, приятно было познакомиться, меня дома жена ждет, не хочу ее огорчать. Если что – я сюда почти каждое утро приезжаю, ну или через диспетчера можете что передать.

Пожав всем троим руки, выхожу из бара. Снаружи никого нет, возле машин никто не отирается. Так, когда лучше отзвониться Борису? Наверное, из джипа, лучше на ходу, тогда вряд ли кто подслушает разговор. Подхожу к «Буцефалу», и тут же от стоящей рядом машины охотников отделяется невысокая тень, в руке что-то зажато…

– Ну когда же ты наконец сдохнешь? – тихо шипит голос Жако, его рука подымается…

– …Парни, берите его! – приказываю я уверенным громким голосом, от неожиданности он вздрагивает и оглядывается на долю секунды…

…Прыгаю в сторону, одновременно вытаскивая «Глок», стрелять мы начинаем одновременно…

…Моя короткая очередь проходит по нему снизу вверх, но в левый бок словно бьют молотом и сразу обжигают раскаленным паяльником…

…Жако лежит на спине, задрав бородку к темнеющему небу, я встаю, меня почему-то сильно качает из стороны в сторону, пинком отбрасываю от его руки пистолет со странно длинным стволом…

…Касаюсь левой рукой места, где внизу кончается бронежилет, рука становится мокрой, внутренний голос пытается пискнуть «Коротка кольчу…», и тут вставшая на дыбы земля с размаху бьет меня по лицу…

Открыв глаза, вижу белый потолок, кое-как поворачиваю голову – вроде бы похоже на больничную палату. Свет режет как ножом, приходится закрыть лицо рукой, все равно смотреть не на что. Сквозь звенящий шум в ушах пробиваются голоса, пытаюсь разобрать слова, но получается с трудом. Наверное, разговаривают в коридоре, возле дверей…

– Доктор, что с ним?

– А вы ему кто?

– …Он для меня самый близкий человек! – Женский голос отвечает с непонятным вызовом, следует небольшая пауза.

– Если так, то могу вам сказать следующее: ранение не тяжелое, но он у вас совсем не молодой парень. Видимо, в результате болевого шока он потерял сознание и ударился головой. Есть или нет сотрясение мозга – мы сможем выяснить тогда, когда он придет в себя. Так что учтите, вам придется поберечь его здоровье… Хотя бы некоторое время.

– Вы это на что намекаете, доктор? – Женский голос аж зазвенел от злости.

– Постарайтесь не создавать для него стрессов в ближайшее время, а вы что подумали?

– Извините, пожалуйста… Я очень испугалась за него… – Сказано извиняющимся тоном.

– Понимаю вас, бывает.

– Можно я посижу рядом с ним?

– Да, конечно, только тихо.

Интересно, кто там такой заботливый? Но тут все снова исчезает в темноте…

Следующее пробуждение было гораздо более приятным. На улице вечер давным-давно закончился, и небо потемнело, перейдя от сумерек к ночи. Укрывшись белым халатом, в кресле рядом сидела Эвелин. Она задремала, наверное, когда читала – на ее коленях лежала раскрытая примерно посередине книга. Я пошевелился, и девушка тут же чутко встрепенулась и стала тереть глаза:

– Эва, ты так интересно выглядишь в белом халате! Хотя в купальнике ты куда лучше…

– Мне сказали, что стрессы для тебя сейчас вредны, подожди, пока не выздоровеешь. Потом покажу и купальник, и все остальное…

Она шутит, но на ресницах блестят слезы.

– Как там дела у Джинджер, она в порядке?

– С ней осталась Магда, сначала напоили ее успокоительным, потом с врачом по телефону переговорили, так что сейчас в норме. Она у нас очень сильная… Ну ты и сам это знаешь. Завтра утром сюда приедет.

– А ты что, до утра тут собралась сидеть?

– Пока не выгонят. Или пока не надоем…

Эвелин взяла меня за руку, и несколько минут мы с ней молчали.

Она вдруг сказала:

– Пожалуйста, не зови сейчас врачей… Хочу побыть рядом с тобой.

– Мы с тобой поменялись местами, вот ведь как получилось… Но татуировку я делать не буду, мне ведь не нужно выступать на сцене.