Она взволновалась и сказала, что отвезет его сама. Встретилась с ним возле своей машины. Не успела опомниться, как он уже сидел за рулем. Выглядел прекрасно.

— Я думала, что ты заболел, — сказала она.

Он рассмеялся и сказал, что с их отношениями покончено.

Она заплакала, хотела узнать, в чем дело. Молила его об ответе.

Он припарковался на темной боковой улице. Обнял ее, поцеловал. После этого грубо оттолкнул ее от себя и вышел из машины.

Она бросилась за ним. Попыталась ударить.

Он схватил ее за руку, вывернул и швырнул на землю. Тут же ударил по затылку пластмассовой дубиной, которую скрывал под курткой. Он сшил себе специальный карман. Руки у Теда всегда были на месте.

Она взвизгнула и тут же замолчала.

Эта женщина была полностью в моей власти. Я знал ее интимно, насколько это было возможно. Но жидкость, что вытекла из ее черепа, ничем не отличалась от той, что я видел у других. Тем не менее это приключение укрепило меня в решимости достижения цели. Я почувствовал экстаз. Решил праздновать это событие в память об О. Р. Отмечать каждую годовщину.

Чувствуя, что ей вот-вот станет дурно, Петра быстро дочитала остальной текст и посмотрела посмертные зарисовки — Марты Добблер и всех остальных.

Портрет Марты чем-то отличался от прочих. В глазах женщины было обожание.

На мертвом лице он написал полные жизни глаза.

В тот вечер в гостинице она долго лежала в очень горячей ванне, смотрела телевизор и заказала чизбургер себе в номер.

Приятная комната: белые стены, голубое покрывало на кровати. Цена выше, чем мог позволить себе участок, но зато она вволю попользовалась Интернетом.

Снаружи жизнь била ключом. Отель находился на площади Джека Лондона. В другой раз она бы все здесь обследовала. На этот раз желания выходить на улицу у нее не было. Завтра утром она сразу же поедет в аэропорт.

Запив чизбургер колой, она подошла к минибару, оглядела бутылочки с пивом и коктейлями. Поколебавшись, решила отказаться от выпивки.

На тумбочке зазвенел мобильник. Все еще в прежнем режиме, она не переключила его с момента засады на Курта Добблера.

Еще один ее ляп, угрожающий и без того не слишком гладкой карьере. Ворвалась в дверь, набросилась на Курта, надела на него наручники. Разбудила бедную дочку.

Она оправдалась вынужденными обстоятельствами.

Заместитель начальника Диас вошел в ее положение.

Курт Добблер, лежа на полу собственной гостиной, угрожал подать на нее в суд.

Он бы и подал, и выиграл бы дело, если бы не криминальное поведение брата.

В шкафу на одежде обнаружили кровь. Курт заявил, что он и понятия не имел о том, что Тед спал с Мартой, а уж тем более пользовался его домом как ночлежкой, откуда он ежегодно ходил на преступления.

Возможно, он говорил правду: что можно узнать у такого человека? Угроза публичного скандала заставила «Тихоокеанскую динамику» нажать на Курта, и он не стал обращаться в суд.

Черт с ним, в конце концов. Петре было жаль Катю, хотя это было не ее дело. Она ведь полицейский, а не социальный работник. Тед Добблер больше никому не вышибет мозги, и дело закрыто.

С помощью друга.

Это сделал Айзек. Пригодился подарок Флако Джарамилло. Наконец-то он объяснил ей, зачем ему понадобилось оружие.

Она и не подозревала скрытности в характере юноши. Слава богу, все обошлось.

Петра взяла телефон, посмотрела на высветившийся номер, надеясь, что звонит Эрик. Завтра в Лос-Анджелесе у них обед в ресторане. Эрик намекал, что им предстоит серьезный разговор, что-то связанное с карьерой.

Высветились цифры 213. Не Эрик, но человек, с которым она была не прочь поговорить.

— Привет, — сказала она.

— Привет, — откликнулся Айзек. — Надеюсь, я вам не помешал?

— Нисколько. Что случилось?

— Я просто хотел сказать, что был сегодня в участке, и там теперь новый капитан. Некто Стюарт Бишоп. Он сказал, что знает вас, и был дружелюбно настроен.

— Стю? Вы шутите.

— А что, есть проблема?

— Нет, — воскликнула Петра. — Никакой проблемы. Она даже рот раскрыла. Невероятно.

— Он показался мне очень приличным человеком, — сказал Айзек.

— Он замечательный. Был моим напарником, пока не ушел из участка.

— Значит, вернулся.

Как и Эрик, Стю хотел стать частным детективом. В отличие от Эрика, у него имелись семейные деньги и связи. Значит, он снова в участке. Он ей раньше ничего об этом не говорил.,

Впрочем, они ведь несколько месяцев не общались. Вернулся, стал капитаном. Как он это провернул? «В вашем участке будут перемены».

— Значит, я сообщил вам хорошую новость, — сказал Айзек.

— Еще бы, — улыбаясь сказала Петра. — А как ваши дела, герой? Когда состоится церемония?

— Когда-то на следующей неделе. Надеюсь, они ее отменят.

— Еще чего, — сказала она, — наслаждайтесь моментом. Вы и Рейс — обожаемые жители нашего города. Будет пресса. Вы это заслужили.

— Я не герой, Петра. Мне просто повезло.

— Вы молодчина. Хизер Сальсидо родилась в рубашке.

Маленькая Хизер из Ла Бреа, Калифорния. Темноволосая, большеглазая, девушка двадцати трех лет. Капитан болельщиков. Хорошенькая, несмотря на синяки на щеке. Недавно окончила сестринскую школу, проработала в отделении педиатрической пульмонологии менее года. Жила в семье. Семья традиционная: отец — отставной шериф, мать — домохозяйка, старший брат — офицер, настоящий мачо.

По тому, как девушка смотрела на Айзека со своей госпитальной кровати, и тому, как смотрел на нее он, видно было, что эти юношеские отношения скоро примут новый оборот.

Петра улыбалась.

— Нет, — сказал он. — Нам просто повезло.

— Значит, вы счастливчик, — сказала она. — И я вам за это благодарна.

— Это я должен вас благодарить. За то, что вы так многому меня научили.

— Мне было только приятно, доктор Гомес.

— Еще одна вещь…

— Пистолет, — догадалась она.

— Я…

— Его внесли в дело как законно зарегистрированное оружие. Оно вам принадлежит с января. Вы имеете полное право носить его с учетом того, что проживаете в криминогенном районе. Оказывается, все на свете к лучшему. Вы согласны?

Пауза.

— Спасибо, — сказал он растерянно.

— Не за что. Ну а теперь ступайте и развлекитесь немного.

Пятница, 5 июля, 20 часов. Закусочная Леонарда. Лос-Анджелес, к западу от Даунтауна, перекресток Восьмой улицы и Олбани