– «Когда в блистательном девическом хороводе узрели Вас намедни мои телесные очи, то некое пламя любви объяло предсердие мое, и сделался я другим человеком. Я не тот, что бьш, и не быть мне таковым впредь, и не диво, ибо мне и всем за несомненное являлось, что денница рассветная, предвестием дня Аврору выводящая…»

Я с ужасом смотрел на одухотворенное лицо Анри, внутренне радуясь отсутствию Лиса, ибо его комментариев хватило бы на десяток подобных пергаментов. «Господи! – подумал я. – Ну как могла моя умная, тонко чувствующая йестра полюбить этого крашеного попугая?!» Я попытался воскресить в памяти чувство благодарности к этому лангедокскому рыцарю и спешно призвал видение недавно окончившегося боя. На душе несколько полегчало, но вопрос оставался открытым… «Скорее всего в Святой Земле ему было не до распевания баллад, – глядя на увлеченно зачитывающего свое творение Анри де Мерета, размышлял я. – С мечом в руках он выглядит куда умнее. Боже мой, семь лет… Интересно, чего она ждала? Хотел бы я посмотреть на ее лицо, когда Инельгердис получит подобное послание», – не удержался я от невольной усмешки, прислушиваясь к потоку славословий, исторгаемых бароном.

– «Посему низменнейше молю великолепие Ваше удостоить меня, раба Вашего, приятием, ибо намерен я и себя и весь мой удел в волю Вашу предложить»'.

Трубадур закончил читать и, переводя дыхание, вопросительно уставился на меня.

– Блестящий слог! – собравшись с силами, выда-вил я из себя.

– Вы полагаете? – большие темные глаза поэта зажглись живейшей радостью. – Мне и самому нравится. Истинному рыцарю должно иметь идеал любви чистой и возвышенной, – продолжал развивать свою мысль куртуазный воитель. – Такой, о которой гласят признанные правила, принятые при Дворе богини Венеры.

Он повел рукой в сторону стены, на которой красовались золочеными буквами выписанные «правила»:

– 1. Супружество не есть причина к отказу в любви, – прочитал я. «Занятная мысль»… Дальше читать я не стал. "Боже мой, – с жалостью оглядывая живое, привлекательное лицо рыцаря, подумал я.

– Нормальный вроде человек с виду… Похоже, ему срочно надо прогуляться по свежему воздуху. Он тут попросту свихнулся на этих рыцарских романах!"

Молодой человек между тем вновь погрузился в задумчивость.

– Одного только не знаю, – изрек он, глядя куда-то в потолок.

– Кому посвятить это послание? Я изумленно уставился на собеседника.

– Как? Разве есть несколько претенденток на роль вашей прекрасной дамы?

– После того, как я месяц назад расстался с Клэр де Бланш – Кутей, – пояснил трубадур, – две девушки пленили мой взор: Генриетта де Шаблон и Матильда де Мирабель…

– Второе имя мне нравится больше, – честно признался я.

– Мне тоже, – равнодушно отозвался Анри де Мерета. – Но к Генриетте ближе ездить, она моя соседка…

Я замолчал, пораженный этим аргументом. В дверь тихо постучали.

– Ваша милость, – молодой оруженосец Анри просунул свою физиономию в дверь. – В зале все готово для трапезы.

Барон де Мерета со вздохом отложил пергамент, видимо, так и не решив сердечную дилемму.

– Прошу вас, – он вежливо пропустил меня вперед. – Идемте ужинать. Надеюсь, рана вашего брата не столь опасна? – с искренней заботой осведомился Анри де Мерета, спускаясь рядом со мной по лестнице. – И она не помешает ему принять участие в трапезе… Вы представить себе не можете, как я рад был его увидеть! Тогда, в Яффе, когда мы познакомились, нам пришлось многое пережить вместе. В тот день, когда в один час пали рыцарь, у которого Ингвар был оруженосцем, и мой собственный армигер, мы сражались бок о бок оставшиеся дни у знамени короля Ричарда. Одному Богу ведомо, сколько раз в то время мы спасали жизнь друг другу! – в глазах рыцаря-трубадура зажегся огонь воспоминаний, пицо его оживилось «Да, – подумал я. – Это объясняет многое…»

– Надеюсь, – учтиво обратился ко мне хозяин замка, – вы с Ингваром останетесь погостить у меня?

– Увы, нет, – ответил я. – Да и вы вряд ли долго останетесь в этом замке. Раймунд Тулузский собирает все верное ему рыцарство Прованса и Лангедока под свои знамена.

Анри остановился, услышав столь неожиданную новость.

– Война? – коротко спросил он. Я тяжело вздохнул и кивнул в ответ.

– Граф де Монфор перешел границу…

– Что ж, – барон заметно оживился, – тогда нам тем более стоит хорошенько отужинать! Неизвестно, когда придется делать это в следующий раз!

Похоже, мысль о предстоящей войне начисто вытеснила из головы галантного Анри де Мерета «правила амурного поведения». Мы вошли в длинную залу, посреди которой красовался стол на толстых дубовых козлах, уже уставленный всевозможными яствами, по большей степени охотничьими трофеями из местных лесов.

– Кстати, барон, – с деланным безразличием обратился я к хозяину, – куда ведет дорога, идущая от вашего замка?

– В замок Монсегюр, – ответил он.

Я нехорошим взглядом поглядел в зарешеченное окошко, откуда открывался вид на тропу, петляющую в горах. Монсегюр был повсюду – куда бы я ни шел, и проехать мимо не было никакой возможности.

– Где же Ингвар? – бросая тревожный взгляд на двери, спросил Анри.

– Барон… – запинаясь и с трудом подбирая слова, начал я. – Боюсь, что в отношении моего… м-м-м… брата вас ожидает большой сюрприз. Дело в том…

И в этот момент на лестнице, ведущей в пиршественную залу, послышались тихие шаги. Я замолчал. Медленно спускаясь по ступеням, в уже знакомом мне роскошном темно-зеленом платье с серебряным шитьем, изящно придерживая его край рукой, шла моя сестра. Лис, выполнявший при ее раненой особе роль не то санитара, не то кавалера, галантно поддерживал поврежденную руку баронессы. Все присутствующие в зале, замерев, глядели на это шествие. Лицо Инель-гердис было бледно и спокойно, лишь серые широко открытые глаза выдавали ее волнение; длинные волосы, которые она так старательно прятала под хауберк, были заплетены в две косы и уложены вокруг головы…

Я покосился на хозяина замка. Тот, обалдело глядя на девушку, поднялся со своего места.

– Что это за небесное видение? – восхищенно выдохнул он в полнейшей тишине.

– Дело в том, – обретая почву под ногами, завершил я свою фразу, – что ни один из моих младших братьев не сподобился добраться до Святой Земли. Зато это сделала моя сестра.

Анри перевел недоумевающий взгляд с гордо шествующей леди на меня и обратно.

– Сестра? – тупо повторил он.

– Да-да, – подтвердил я. – Моя сестра Инельгер-дис, высокородная принцесса из рода Камдилов. Прошу не судить строго наш обман, но все произошло так быстро…

Де Мерета меня не слышал. Удар тяжелым мешком по голове, практикуемый в наших вестфольдских забавах2, не произвел бы на новичка такого оглушительного эффекта, как на несчастного трубадура перевоплощение рыцаря Ингвара в прекрасную Инельгер-дис Между тем Лис и моя сестричка приблизились к нам. Девушка, склонив голову, приветствовала хозяина замка.