От этой мысли я невольно пробежалась глазами по комнате в поисках Ашера. Он отодвинулся в дальний угол, настолько далеко от нас, насколько мог, не сойдя при этом с ковра. Его волосы рассыпались вокруг его лица, оставляя одну половину в тени, а другую - на резком свету, так что его красота оставалась такой же, как на картине над камином. Иллюзия того, что все изведанные печали прошли мимо. Он прислонился к стене, держа руки за спиной, словно не доверяя самому себе. Натаниэль любил наблюдать, но Ашеру это нравилось только тогда, когда он знал, что сможет присоединиться к игре позже.

Мика заметил, куда я смотрю.

- Он снова выглядит потерянным, - сказал он.

Рука Мефистофеля сжалась на моем ремне так сильно, что почти опрокинула меня на него. Наши лица были так близко друг от друга, и казалось таким естественным наклониться и поцеловать. Его губы были мягкими и теплыми, и хранили привкус меда. Что-то изменилось? Он ведь не был настолько вкусным всего несколько минут назад?

Он отпустил руку Мики, и его руки потянулись к моей пряжке. Он начал с неуверенным лицом вытягивать кожу через металл пряжки, его глаза смотрели на меня, ожидая, что я скажу "нет".

Позади нас раздавались звуки, которые дали мне знать, не глядя, что Ричард с Завистью продвигались вперед. Я хотела, чтобы мы сами что-то сделали, прежде чем они достигнут этого золотого момента. Он был новичком, и я не очень хорошо чувствовала себя с новичками, не поднимая ардер, но мне было хорошо со знакомыми.

Я наклонилась и прошептала Мефистофелю в губы:

- Я обещаю тебе секс. Я обещаю переспать с тобой, но я пока не знаю твое тело. Я хочу делать то же, что и они в качестве прелюдии.

Его глаза перебежали на картину позади меня, и он нахмурился.

- Нам не хватает вампира, - сказал он.

- Это поправимо, - отозвалась я и позвала Ашера. Существовали и другие способы получить власть и сплоченность, помимо метафизики и магии. В конце концов, любовь имела значение. Дом без любви обязательно развалится, не сегодня, так завтра. В конце концов, ничто не может продолжаться без любви.

Ашер оттолкнулся от стены с улыбкой на лице, которая согрела мне сердце и заставила меня улыбнуться в ответ. Жан-Клод выдохнул у меня в голове: "Спасибо, ma petite". На секунду я ощутила его руки, касающиеся другой женщины. Ее тело начинало подрагивать в преддверии оргазма ото рта Ричарда между ее ног. Ревновала ли я? Может быть, совсем чуть-чуть, но я смотрела, как к нам идет Ашер, и новый тигр не возражал; поэтому я оттолкнула ревность прочь. Ревность не имела с нами ничего общего. У нас было достаточно любви, достаточно секса, достаточно для каждого. А когда всего достаточно, зачем ревновать?

Я поняла, что без ардера не хочу заниматься сексом в пустой гостиной, единственная дверь которой, ведущая из верхней части подземелья, вынуждала людей проходить прямо мимо нас. Я предпочла бы оказаться перед людьми обнаженной, но только не занимающейся чем-то вроде этого. Я просто никогда не страдала эксгибиционизмом, как некоторые из моих бой-френдов, но так как Мика тоже не был эксгибиционистом, а у Ашера были проблемы из-за его шрамов, пойти в спальню было хорошей мыслью. Мефистофель не возражал, как только я взяла его за руку и дала понять, что мы не останавливаемся, а просто ищем уединения.

Для Жан-Клода и Ричарда что-либо менять было уже слишком поздно, даже если бы они хотели уединения. Лицо Зависти и все ее тело, пока она находилась между ними, говорили, что она зашла слишком далеко, чтобы останавливаться. Если бы я была той самой женщиной посередине, и они пытались заставить меня остановиться, я бы рассвирепела. Я замерла, не зная, следует ли мне объяснить Жан-Клоду и Ричарду, куда мы идем. Ашер и Мика ждали прямо передо мной, а Мефистофель держал меня за руку. Натаниэль был позади меня. Это был один из тех моментов "Мисс-Манеры-этого-бы-не-одобрила". Следует ли говорить парню А и парню Б, что вы уходите не потому, что вы не хотите видеть, как они занимаются сексом с другой женщиной, а потому, что вы не хотите оказаться голой и трахающейся перед каждым, кто может случайно войти в эту дверь?

Я никогда не видела никого из моих мужчин с другой женщиной. Я никогда не видела, чтобы им было так хорошо с кем-то, кроме меня. Думаю, Жан-Клоду было бы лучше с другими мужчинами, но он всегда напрягался по поводу их чувств, впервые они с Ричардом делали то, чем могли просто наслаждаться. Им не нужно было сдерживаться, и это было заметно. На каблуках Зависть была такого же роста, как и Жан-Клод, поэтому он немного наклонил ее назад; рукой обхватил ее подбородок, пробегая пальцами по длинному изгибу ее шеи, и отбросил в сторону ее волосы, обвивающие шею. С помощью другой руки у нее на талии он отклонил ее тело немного назад, притягивая низ ее живота так, что глазам Ричарда открылась длинная голая линия ее тела. Ричард опустился на колени у ее ног, его летний загар казался еще темнее на фоне ее бледной кожи. Его рот присосался между ее ног, волосы упали вперед, так что я не могла видеть то, что он делает, но я знала... Одна рука была между ее бедер, а другой он обхватывал снаружи другую ее ногу. Она широко расставила ноги между ними, так что едва могла стоять на своих высоких серебряных шпильках. Очевидно, Жан-Клод держал большую часть ее веса, потому что, удерживаемая ими в таком положении, она вряд ли могла сохранить равновесие, но она не жаловалась. Ее глаза были закрыты, рот наполовину раскрыт, дыхание было учащенным и становилось все быстрее, заставляя ее груди отчаянно взлетать и опадать.

Она была идеального роста для них обоих. Я была бы слишком короткой, чтобы быть растянутой между ними на ногах. Было что-то изящное в изгибах ее тела между ними. Она застонала, ее тело задрожало. Ричард плотнее прижался к ней, и рот Жан-Клода сомкнулся на напряженном изгибе ее шеи. Ее тело билось между ними, и Жан-Клод поднял глаза, чтобы взглянуть на меня поверх линии ее шеи. Я смотрела в эти темно-синие глаза. И пока я смотрела, его глаза загорелись полуночным огнем. Я вздрогнула и повела остальных в спальню. Выглядело все это очень занимательно, но мне бы хотелось больше уединения.

Никки последовал за нами, а Дино остался. К Никки присоединился Нечестивец, чтобы охранять нас. Я думала, что они займут место у двери, как и тогда, когда я была с Жан-Клодом и остальными, но они направились за нами в спальню. Я повернулась и заметила:

- Если бы мне нужны были зрители, я бы осталась снаружи.

- Он выглядит ручным, но он неизвестный вертигр, натренированный в боях с очень хорошими воинами. В первое время мы не можем позволить тебе быть с ним без охраны.

- Что, у меня, как у членов королевской семьи, должны быть свидетели во время постельного процесса?

- Анита, они настаивали на свидетелях не только из-за старомодной идеи, что свидетели нужны для подтверждения происходящего. Иногда свидетелей брали в комнату для того, чтобы одна половина новой королевской четы случайно не ранила или не убила другую, - сказал Нечестивец.