— Помоги! — крикнул Джастин, когда Койн вновь нанес ему удар лопатой.

Она подпрыгнула еще раз, уцепила пальцем металлическое кольцо и потянула изо всех сил. Брезент поддался, пополз вниз и увлек за собой целую кучу испорченного мяса и фруктов. Пот лил с Сэлли градом. Она подтащила брезент к безжизненному телу блондинки и прикрыла им ее наготу.

— Джастин! Смотри!

Монитор Джастина мигнул и ожил в тот самый момент, когда лопата была уже в нескольких сантиметрах от его головы. Подчиняясь уверенным пальцам Джастина, порхавшим над клавиатурой, его персонаж уклонился от удара и откатился в сторону, так что лезвие лопаты со звоном ударилось о цементный пол. Он вскочил и увидел, что Сэлли показывает куда-то вбок от Койна. Тот пока не мог прийти в себя — отдача от удара была слишком сильной.

На что она там, черт побери, показывает?

Джастин кинул взгляд на Койна и, убедившись, что того по-прежнему интересует он, а не Сэлли, бросился туда, куда она показывала. Койн ринулся за ним, пробираясь между машинами.

— Под грузовиком! — крикнула Сэлли.

Да о чем же она, в конце концов? Почему нельзя сказать по-человечески? Грузовики были поставлены вплотную, свернуть некуда, а Джастину никак не удавалось оторваться от своего преследователя. Койн догонял его. Мальчик слышал тяжелое дыхание у себя за спиной, совсем рядом. Койн замахнулся лопатой, она просвистела у самого уха Джастина.

— Под грузовиком! Давай!

Джастин нырнул под грузовик, попал животом в какую-то жирную грязь и заскользил. Лезвие лопаты опустилась в сантиметре от его ступни.

— Ах ты ублюдок! — заорал Койн.

Ублюдок, значит? А вот это уже личное оскорбление. Придурок долбаный.

Он пополз от Койна, пользуясь грузовиками как прикрытием. Койн застыл на месте: Джастин не видел его ног между колесами, хотя по идее тот должен был пытаться отрезать противнику путь к выходу. Он отполз немного назад и сменил направление. Койн уловил движение, и его шаги стали приближаться. Проклятие! Надо пробираться назад, туда, где Сэлли.

— Где же ты, маленький «запрещено цензурой»? — вопил Койн.

Его это, похоже, забавляло. Он размахивал лопатой и хохотал. Сэлли и Джастин не нарушили его планы, они просто немного усложнили условия игры. Сделали ее более захватывающей. Джастину пришло в голову, что энергия, которую потратит Сэм на них с Сэлли, может спасти жизнь какой-нибудь девушки из реального мира. Ему очень хотелось верить, что все это не напрасно.

Тут только он понял, о чем кричала Сэлли. Под грузовиками.

Справа, чуть подальше, сверкнуло лезвие ножа. Прекрасно. Теперь он точно выберется.

— А ты попробуй, достань меня отсюда! — выкрикнул Джастин, пробираясь к оружию.

Койн усмехнулся.

— Я подумаю. А может, лучше загнать тебя в угол, чтобы некуда было деваться? А потом вернуться к твоей подружке?

Джастин взял нож в правую руку и полз до тех пор, пока не оказался в нескольких сантиметрах от прохода, где стоял Койн. Увидев пустую канистру из-под бензина, Джастин изо всей силы пнул ее. Звук получился громкий, Койн побежал в его сторону.

— Попался! — Он сунул лопату под грузовик. Джастин поймал ее левой рукой, поранив ладонь, и потянул на себя. Койн не отпускал, стараясь вырвать. Джастин не уступал, тогда Койн засунул лопату поглубже под грузовик, и его руки оказались близко от Джастина. Тот резко полоснул по ним ножом.

— «Запрещено цензурой»! — вскрикнул Койн.

Когда Джастин неожиданно ранил Койна, игра смоделировала непроизвольное движение — реакцию на боль. Койн выпустил лопату и отпрянул. Джастин вылез из-под машины и снова кинулся на Койна. Сэм сидел на полу. Теперь пришла его очередь защищаться. Он перекатился на спину и постарался попасть ногой Джастину по рукам. Джастин увернулся и нанес Койну несколько ударов в бедро. Раздался голос Барвик:

— Джастин, что происходит?

Он будто очнулся. Черт с ним, с Койном. Главное — защитить ее. Это она рискует по-настоящему — своей виртуальной жизнью. Теперь Джастин снова был уверен в себе. Он схватил лопату и побежал между грузовиками на ее голос.

— Пошел ты на хрен, понял, Койн! — крикнул он через плечо, чтобы этот чокнутый знал, что им известна его фамилия. — К черту! К дьяволу!

Барвик придерживала голубой брезент, из-под которого уже начала вытекать кровь. Услышав шаги Джастина, она вздрогнула и подняла глаза. Он опустился перед ней на колени, взял ее руки в свои. Она повернула к свету его левую ладонь и уставилась на открытую рану.

— Нам надо в больницу, — сказала Сэлли.

Джастин встряхнул рукой.

— Да не-е, я в порядке. Это же всего лишь игра.

— Нет, из-за меня надо. Пока ты ничего не видел, он треснул меня по голове этой штуковиной. — Она показала на лопату в его руке. Потом приподняла волосы, и Джастин увидел огромный синяк.

— Ладно, — сказал он. — Пора выбираться отсюда. Как можно скорее. Я потерял его из виду, но он может попытаться помешать нам. — Он протянул ей нож. — Размахивай им, ладно? Главное, чтобы вид был угрожающий.

Откровенно говоря, она готова была пырнуть этим ножом самого Джастина. Он, конечно, спас ей жизнь, бросившись на Койна вслепую. Но ведь ее жизни ничего бы и не угрожало, если б не его безумные идеи! О чем она только думала? А ведь они еще не выбрались. Она прижала к синяку рукоятку ножа, и индикатор боли на ее экране опять зашкалило. Наверное, у нее сотрясение мозга.

Сэлли почти висела на плече Джастина и старательно размахивала ножом. Они выбрались из гаража той же дорогой, что и вошли. Оба промолчали о том, что чувствуют одновременно и облегчение, и беспокойство из-за того, что на обратном пути так и не встретили Койна.

Джоан, лежа без сна в темной спальне, услышала наконец шаги Дэвиса. А ведь уже за полночь. Он тяжело опустился на левую половину кровати. Он вздыхал, что-то бормоча и постанывая, и она сразу поняла, что муж пришел не потому, что хотел спать. Ему нужно было убежище, где он мог спрятаться от усталости, от тяжких мыслей, все это время державших его в напряжении и делавших таким несчастным. И хотя это убежище находилось так близко от нее — на этой кровати они занимались любовью и до, и после свадьбы, — она была убеждена, что он мучается, потому что считает их брак ошибкой.

И все же она положила руку на грудь мужа и спросила:

— Что с тобой?

— Я должен рассказать тебе кое-что.

Господи боже, что еще?

— Я не говорил тебе, потому что боялся твоей реакции. Я знаю, ты считаешь, что все это в прошлом.

Она еще не понимала, о чем он, но почувствовала: все очень плохо. Плохо для нее. Плохо для них.

— Я знаю, кто это сделал, — с усилием произнес Дэвис. — Я знаю, кто ее убил.