На горе своих детишек.

Пропади все пропадом.

Он ищет, где бы развернуться…

И не может, потому что на хвосте у него сидит большой черный «кадиллак».

Это большой высокий старый «кадиллак», и он сидит у Джека на хвосте.

«Мустанг» — хорошая машина, но оторваться от мощного «кади», который эта сволочь жмет к нему, он не в состоянии.

«Кади» остается у него на хвосте и на трудном двойном повороте в форме буквы «S» — поворот, маленькая прямая и новый изгиб поворота. Джек давит на тормоза, потому что, если ты не фокусник, одолеть такой поворот на большой скорости невозможно.

Так что он сбавляет скорость, но этот кретин по-прежнему идет к нему вплотную.

Затем он будто хочет его обойти.

Джек глазам своим не верит, но этот осел теперь идет вровень с ним по внутренней стороне поворота.

«Кади» не собирается уступать.

— Да что ты, мать твою, творишь-то! — кричит Джек, потому что с одного края у него теперь крутая каменистая стена, а с другой — обрыв, и хуже этого трудно придумать.

Положение усугубляется еще и тем, что сзади его догоняет другая машина — внедорожник, который теперь наступает ему на пятки.

Вот это уже совсем не годится, потому что деться Джеку некуда.

Даже притормозить он не может.

А потом он видит грузовой фургон.

Грузовик движется прямо ему навстречу.

Так что ему остается либо лобовое столкновение, либо сверзиться с обрыва.

Как и задумано.

Сидящий в кабине грузовика Джимми Дански видит едущие ему навстречу машины. Новый парень — хороший водитель, он делает все, что ему положено делать. Загоняет «мустанг» в капкан.

Играет с ним, как кошка с мышкой.

В игру, по мысли Джимми, беспроигрышную, потому что парень за рулем «мустанга» не выдержит и обязательно притормозит и свернет — такова уж человеческая натура. А свернув, он не впишется в поворот и сковырнется с обрыва.

— Пока-пока!

Он проскочит, задняя машина выедет на встречную полосу, и все благополучно покатят домой.

Кроме «мустанга».

Который окажется в яме на дне каньона.

Хитрый ход и трудновыполнимый, зато действенный.

Джимми бросает машину вперед на «мустанга» и ждет, что тот вильнет в сторону.

Но Джек не сворачивает, не жмет на тормоза. Наоборот — он газует!

Он кидает «мустанг» вперед, словно хочет уничтожить грузовик.

Камикадзе.

Банзай, мать его…

Джимми Дански округляет глаза.

Он слышал, что парень этот — крепкий орешек, но что он ненормальный, предположить было трудно.

Или что он самоубийца.

«Сворачивай, мерзавец», — думает Джимми Дански.

А Джек в это время:

«Сволочь, мать твою, сам сворачивай!»

Все это за считаные секунды, приближающие неминуемую аварию — столкновение четырех машин на Ортега. И Джек снимает одну руку с руля и, выхватив другой пистолет Тедди, выбивает им свое стекло и стреляет в «кади». Тут уж не выдерживает водитель «кади»: он резко сворачивает, бросая машину на скалу.

Джек рулит влево на освободившееся место на полосе. Внедорожник пытается теперь увильнуть, но поздно.

Грузовик Дански срезает верх внедорожника вместе с торсом водителя, и, проломив ограждение, этот верх вместе с водительским торсом устремляется вверх, в небо над каньоном.

Словом: э-э, у нас тут загвоздка вышла.

Грузовик Джимми с половиной водителя и искореженной нижней частью внедорожника на крыше кабины и на решетке радиатора тоже летит вперед и вверх. Какую-то секунду Джимми тешит себя надеждой, что сила инерции позволит ему перенестись через каньон и приземлиться на другой его стороне, но законы физики против него, и задранный нос грузовика опускается.

А парашюта у Джимми нет.

И через несколько секунд грузовик в самоубийственном прыжке с трамплина сначала зарывается носом в подножие скалы, на дне каньона, потом делает два кувырка и замирает.

К этому времени шея Джимми Дански уже получила множественные переломы.

Джеку тоже приходится несладко.

Машину бросает о стену. Стукнувшись об нее и отскочив, она чуть не падает с обрыва. Джек выравнивает руль, после чего его опять бросает об стену и крутит на месте. Машина вертится волчком, попеременно ударяясь то о каменную стену, то о скалу на краю обрыва, и все ближе и ближе его несет к краю пропасти, пока передняя часть машины не зависает над нею.

Взгляд в вечность, у самого края.

Он вылезает из машины — тихонько, на ватных ногах. Все вокруг кружится, а «кади» и внедорожника как не бывало.

Он проверяет свой «мустанг».

Повреждения очень значительные.

Вмятина на левом крыле впереди. Разбитая дверца со стороны пассажира. Все крыло со стороны пассажира искорежено.

Да, он был поистине в трех шагах от вечности.

И конца не предвидится, думает он. Ты знаешь слишком много. Летти знает слишком много, они не позволят тебе просто отойти в сторону.

И, откровенно говоря, ты сам не позволишь себе отойти в сторону.

Конца не будет, пока ты не выполнишь свою работу.

А она не в том, чтобы платить по фальшивым претензиям. Тем, кто сжигает свои дома и убивает своих жен. Ты не дашь им разорить твою компанию.

Ты довершишь начатое.

И на этот раз ты сделаешь свою работу на совесть.

Так что хватит скулить, а поищи-ка лучше эту чертову мебель.

Но как, черт возьми, ее найти?

Мебель эту Ники мог спрятать где угодно.

Ники принадлежат дома, кондоминиумы и чего только не…

Да.

Джек гладит «мустанг» по капоту.

— Прощай, старушка!

Он поддает плечом и сталкивает машину в пропасть.

Глядит, как она кувырком летит вниз и взрывается огненным шаром на дне каньона.

И он пускается пешком на запад, выставив палец, чтобы поймать попутку.

Янг ждет захода солнца.

Люди его собраны на парковочной площадке «Ритца», задания распределены. Он нервен, как утка, стерегущая своих утят, потому что если вечером дело выгорит, то это будет крупнейший захват группировки со времен аппалачской операции. В его распоряжении имена, клички, записи и явки. И этот рейд — только начало. Дальше все покатится по всей стране, захватит Аризону, Техас, Кентукки, Западную Виргинию, Нью-Йорк.