силен для человеческого глаза, хотя и весьма приятен для местной растительности, поэтому люди здесь живут преимущественно после заката и считают прожитые дни не днями, а ночами.

– Спасибо, я уже поняла, – ровно ответила я, старательно держа лицо невозмутимым. – Но желательно бы выяснить, о чем еще нас с вами не предупредили.

Ниг тревожно покосился в мою сторону и как-то разом посерел, кажется, осознав, что допустил еще одну оплошность. Но почти сразу взял себя в руки, выпрямился и, коротким жестом распахнув передо мной дверь, благоразумно отошел влево.

– Миледи, прошу…

Мысленно усмехнувшись, я скинула с плеч длинную накидку, в которую куталась так, чтобы никто раньше времени не понял, что именно на мне надето, и шагнула вперед. При этом сделав вид, что не слышу испуганного всхлипа за спиной и не вижу, как серое… нет, теперь уже белое, как полотно, лицо Нига перекосилось от страха.

Его, конечно, можно понять – я-таки не надела смастеренный господином Гриоло шедевр портняжно-магического искусства. Правда, не потому, что меня не устроил грубоватый прямоугольный вырез, дурацкие рукава-фонарики, подол колокольчиком, как у гимназистки на первое сентября, или наимерзейший бледно-розовый цвет, который я с детства не переношу – увы, вызвавшее мое недоумение платье отчего-то не понравилось изумительному оружию эаров. Причем настолько, что Эриол решительно избавился от этого шедевра. Да еще так надежно, что служанкам придется немало повозиться, чтобы выгрести из комнаты образовавшийся пепел.

Разумеется, я ужасно расстроилась, обнаружив, что щедрый дар, оплаченный из закромов повелителя, оказался безвозвратно утерян. Горестно воздев руки к потолку, выразила сожаление длинной непечатной тирадой на родном языке. А затем поспешно схватилась за следующее платье, оказавшееся точной копией предыдущего, и страшно удивилась, когда это розовое чудо постигла такая же печальная участь. Боже мой… как я переживала, по очереди перебирая новый гардероб, тщетно надеясь отыскать там хоть что-то, что удовлетворит взыскательный вкус моего кинжала! Как искренне ахала, раз за разом обнаруживая, что Эриол неумолим и не намеревается сдавать позиции! Как грустно смотрела на растущую на ковре кучку пепла и с обреченным видом тянулась за следующим платьем! И с каким отчаянием оглядывала стремительно убывающую горстку одежды, в которой в итоге осталось лишь изящное белье, коробки с обувью и несколько полезных мелочей, принятых Эриолом безоговорочно…

Надеюсь, наблюдатели, если таковые имелись, остались довольны этим спектаклем. Ну а если у кого-то возникнут вопросы по данному поводу, я тут же переадресую интересующихся к господину Мариоло – пусть-ка расскажет историю с амулетом и поделится выводами.

Сделав морду кирпичом, я решительно миновала раскрытые двери, огласив внезапно наступившую тишину мерным стуком каблуков. В открывшемся моему взору гигантском зале ковров, к сожалению, не было, поэтому соприкосновение шпилек с каменным полом прозвучало весьма вызывающе. Да еще и эхо услужливо подхватило этот звук, умудрившись прогреметь своеобразными аплодисментами моей настойчивости, непримиримости и ослиному упрямству, которое хотя бы сегодня сослужило хорошую службу.

Кстати, в трапезную, вопреки обещаниям Шалы, народу набилось предостаточно. Причем половина из них была особами женского пола. Молоденькие и не очень, блондинки и брюнетки… девушки чинно восседали по обе стороны от длиннющего, теряющегося в необозримой дали и ломящегося от яств стола, но при моем появлении дружно обернулись и в полнейшем изумлении уставились на подаренный речным тцаром наряд, который сверкал и переливался под светом магических огоньков так, словно был усыпан бриллиантами. А за спинами девиц, демонстративно повесив на сгиб локтя безупречно белые полотенца, безмолвно возвышались упакованные в бордовые ливреи слуги. Которые обернулись на шум вместе с дамами и тоже вытаращились на меня как на страшного святотатца.

Вполне возможно, я выглядела слишком вызывающе с обнаженными плечами, плотно обтянутой талией и длинным разрезом на левом бедре, сквозь который то и дело выглядывало аккуратное колено. Да и зона декольте, наверное, могла бы быть поскромнее. Однако ничего лучше у меня не имелось, а надеть то «поросячье счастье», которое красовалось на всех без исключения дамах, делая их похожими, как яйца в корзине, я категорически отказалась. Поэтому в ответ на многочисленные взгляды сделала невозмутимое лицо и все в той же оглушительной тишине спокойно поприветствовала присутствующих:

– Доброго вечера, дамы и господа. Надеюсь, мы не опоздали?

Ответом мне стало гробовое молчание, в котором слышалось только тяжелое дыхание слуг и скромное покашливание господина Иггера. К которому, впрочем, скоро добавился едва слышный шепот какой-то из девушек, звон неловко поставленного слугой бокала и звяканье уроненной кем-то серебряной вилки, произведшей эффект разорвавшейся бомбы. Заслышав звук ее падения, присутствующие вздрогнули и, так же неожиданно отмерев, с беспокойством переглянулись, будто ожидая неприятностей. А я, выждав для приличия несколько синов, выразительным взглядом оглядела изысканно сервированный стол в поисках свободного места.

Беглый осмотр показал, что мы все-таки умудрились явиться последними: в зале стояло всего тридцать стульев и все они оказались заняты девушками в одинаковых розовых платьях. Для верности я даже пересчитала вышедших из недолгого ступора слуг. И поджала губы, обнаружив, что свободных приборов, как обслуживающего персонала, в трапезной не осталось. Единственное незанятое кресло возвышалось в торце стола, совсем недалеко от входа, но, наверное, оно предназначалось для кого-то более важного, чем я? Недаром же остальные уселись по обе стороны от него, как почетный караул? И недаром за его спинкой не маячило ни одного слуги?

Хотя… столового прибора там тоже не было, и это выглядело странным. Ведь если кресло предназначено для хозяина дворца, то его не могли обойти вниманием, правда? Значит, и тарелка должна быть, и вилки, и бокалы… даже если повелитель – малоежка и предпочитает больше наблюдать, чем участвовать в процессе, всегда есть вероятность того, что, посмотрев на соседей, у него проснется аппетит? Что же тогда, слуге в спешке мчаться за тарелкой в соседнее помещение?

Убедившись, что другого варианта нет, я решительно шагнула в ту сторону, но почти сразу была остановлена предупреждающим уколом Эриола. Почти в то же мгновение возле трона материализовались две шестилапые Тени и выразительно оскалились в мой адрес.

При виде них я искренне опешила.

Аллар милосердный… да я, наверное, сплю?!

Но Тени действительно были. Вечно голодные, мрачные, источающие знакомый до боли морозец, расходящийся от их когтистых лап тонким слоем голубоватого инея. Массивные, клыкастые, покрытые целым панцирем из острых иголок и недовольно шевелящие длинными, усыпанными такими же острыми шипами хвостами… клянусь, это были самые настоящие охотники, о которых я немало знала, благодаря Дему! Правда, размерами они были поменьше, чем взрослые особи, да и нападать почему-то не спешили. Однако сомнений не