– А мы? – спросила Катерина.

– Оставайтесь с нами: тогда будет шанс остаться в живых, – ответил Чегге.

Спорить никто не стал. Тайсама деловито перепроверила все склянки, Мурре и Каэхон обнажили оружие.

– Мы готовы, – сообщил Каэхон.

– Отлично. Не забывай: старайся не использовать магии.

– Будет сложно.

– Постарайся. Ладно. – Чегге еще раз оглядел всех. – Удачи нам. Начали!

Там же. Серая стая

Ресса вела Стаю вперед, не желая останавливаться на отдых. Девушка сама давно устала, натерла седлом все, что можно, но остановиться было выше ее сил: Хари-Шари этого не хотел. Бог спешил в Эйшен.

Поначалу наемники пытались роптать, но стоило Хари-Шари взглянуть из глаз жрицы, как бравые воины теряли храбрость и замолкали. Взамен они сразу обретали понимание: бог Загадок спешил. Не им указывать бессмертному, когда пора делать привал.

Иногда отдохнуть все-таки удавалось, но особой радости это не приносило. Обстановка была нервной: всегда отважные воины напуганы, до ужаса напуганы страшными глазами бога. Мысль о том, чтобы убить жрицу, появлялась и у десятников, и у Кирана, но пропала безвозвратно после первого же взгляда Рессы.

Коней никто не жалел – так приказала жрица. Ведь Хари-Шари спешил, а ему перечить никто не хотел. Но сама Ресса, та часть ее личности, что из природного упрямства все еще не сдалась воле бога, оставалась жива и в сознании. Она поняла, что сил спорить с богом у нее просто нет, но сдаваться не в ее характере. Девушка выжидала, спрятав чувства и мысли как можно ближе, притворившись спящей. Обмануть бога Обмана почти невозможно. Но, став аватарой, она поняла своего повелителя куда больше, чем тот хотел бы.

Эйшен, обнищав в последнее время практически полностью, впервые за долгое время стал настолько популярным. Много лет уже его земли не видели такого количества чужеземцев. Местные жители, впрочем, не слишком оценили такие перемены и предпочли попрятаться по домам. И все они с облегчением перевели дух, когда Серая стая прошла мимо: останавливаться и терять драгоценное время Хари-Шари был не намерен.

Но вот и развалины: та самая цель путешествия. Разумеется, жрица здесь не была ни разу, но в тот миг телом ее полностью завладел бог загадок. И Ресса знала точно: эти края знакомы бессмертному очень хорошо.

– Вперед! – крикнула жрица, указывая вперед, туда, где между развалинами расположилась армия Хуга. – В атаку!

– Но нас в несколько раз меньше! И там какие-то странные твари! – нашел в себе силы возразить Логрен. – Это самоубийство!

– С вами будет сила бога, – резко сказала Ресса. Голос ее стал изменчивым, чужим. – Вперед!

Сила воли Хари-Шари была воистину велика: он смог воодушевить наемников на подвиг. Оказалось, что всем куда больше хочется сражаться хоть и с неведомыми для большинства, но все-таки понятными и смертными тварями. К тому же о зверях из Западного леса слышали все.

– В атаку, Стая! – гаркнул Киран. – Покажем, что рано нам еще умирать!

Хари-Шари не обманул: он действительно помог. Атака оказалась неожиданной. Когда всадники на порядком измученных конях наскочили на войско Хуга, ни один монстр не пошевелил ухом. И только когда пролилась кровь, ошеломленные внезапным нападением люди и звери смогли оказать сопротивление.

А Хари-Шари медленно, никем не замеченный, двигался прямо к Хугу.

…Троица кхае уже вступила в бой, когда послышалось ржание коней и отборная радорийская ругань. Сначала Каэхон, увлеченный процессом выживания, подумал, что все стало совсем плохо. Но потом с огромным удивлением узнал ауру Кирана, Иниго, Роберта – в общем, всех Волчьих голов. Но, несмотря на неожиданную подмогу, ситуация менялась не в пользу кхае: Хуг дураком, к всеобщему сожалению, не был. Он вовремя убрался подальше от опасной троицы, что решила тягаться силами с целой армией, и поспешил к алтарю. Стая же была слишком далеко: для нее противников еще хватало.

– Он уходит, – зло бросил Каэхон.

– К алтарю идет, – отмахнулся Мурре саблей и тут же перед кем-то извинился: – Прости, это ухо было отрезано по чистой случайности, я метил в сердце!

Если бы было время, слепой кхае обязательно тяжело вздохнул бы и сообщил небесам о том, как «повезло» его народу с демиургом. Но времени не оставалось. Надо не просто выживать, а продвигаться к алтарю. В этом сильно помогали стихийные фиолетовоглазые маги. Теперь, когда Хуг отдалился, их волшебство усилилось, стало куда более стабильным. Случайные ожоги больше не грозили друзьям, зато стали более вероятными для врагов.

С трудом отразив удар какого-то здоровяка и почти тут же уклонившись от прыгнувшей на него кошки, Каэхон, шумно выдохнув, поинтересовался у Мурре:

– А что будет, если тебя сейчас убьют?

Этот вопрос на самом деле интересовал слепого кхае. Все-таки слишком легко демиург ввязался в бой, не излучая при этом ни капли страха – одно веселье. Даже, по сути, упоения битвой почти не было заметно!

– Мое тело умрет, – безмятежно ответил бог, запрыгнув на одного из двухголовых медведей. Зверь был очень не рад внезапному наезднику и, разумеется, тут же попытался его скинуть. Это у него получилось: Мурре полетел прямо на злую кошку, уже раскрывшую пасть в предвкушении обеда. – А вам придется забыть о своем боге месяца на три! – добавил демиург и быстрым, мощным движением бросил в пасть монстру одну из сабель.

Сталь кошка переварить не смогла: бросок был слишком стремителен.

– Тхай! – ругнулся Каэхон. – И ты так рискуешь ради развлечения?!

Внезапно последняя оставшаяся сабля пролетела мимо уха слепого кхае. Тот вздрогнул, а потом понял, что, пребывая в шоке от выходок своего бога, стал слишком невнимателен. Позади него валялся человек с клинком в глазнице.

– Меньше болтай: из-за тебя мне теперь придется пользоваться не пойми чем, – усмехнулся Мурре, быстро подняв с одного из павших тел меч. Клинок пригодился сразу же: монстры были не в меру ретивы. – Кажется, все идет немного не по плану: нас попросту отрезали. Хуг идет к алтарю. О, – вдруг присвистнул демиург. – Каэхе, ничего не замечаешь?

– Нет, – коротко ответил кхае.

Все его силы уходили на сохранение жизни. Тайсама чувствовала себя не лучше. Дым уже развеялся, полезные склянки подходили к концу: воительница начала их беречь. Кхае благодарили магическую поддержку: без волшебного огня и ветра им бы пришлось куда хуже.

– А зря не замечаешь, – сообщил демиург. – Быстрее! Теперь действительно нужно пробиться.

Каэхон почувствовал тревогу. Отвлекшись, он чуть не попрощался с жизнью: лишь копье Тайсамы спасло его в этот раз. Битва была жаркой: с одной стороны бушевал огонь и завывал дикий ветер, с другой – изображала из себя мельницу возлюбленная жена, с третьей наступало пополнение врагов. А тут еще и собственный демиург решил окончательно сбить его с ритма. В тот миг жизнь показалась слепому кхае абсолютно несправедливой штукой. Но почувствовать неладное Каэхон успел – нечто похожее на ауру бога, смутно знакомую по Абатте.