Утро выдалось серое, тихое.

– Не клевая погода, – определил Славик.

Дядя Петя не согласился. Ему нравилось утро. И отец был доволен.

– Самая грибная погодка. При солнце как-то неинтересно грибы собирать и трудно.

– Почему? – удивился Славик.

– Трудно заметить среди солнечных зайчиков. Идешь за грибами?

Славик не возражал.

Знакомой просекой они прошли на запад. Там, где начиналась вырубка, они свернули и пошли по сосняку. Славик давно приметил, если в сосняке попадается береза, отмеченная на земле желтыми листиками, появляется шанс найти съедобный гриб, а то и несколько. Больше других радовал черненький с мохнатой серой ножкой подберезовик. В первый миг казался он издали боровиком, но стоило ступить шаг в его сторону, как становилось ясно, что до боровика ему далеко, не хватает ни вида. Ни осанки. Здесь же частенько лежали правильные розовые кружочки волнушек, красивых и малоценных в глазах Славика грибов. Отец так не считал. Варил их отдельно, сливал воду, подсаливал и начинал хвалить. Славику больше нравились черные грузди. Они были крепче волнушек, кололись под ножом, и после варки оставались хрустящими, мясистыми, а по цвету вообще становились роскошными: темно-фиолетовыми с вишневым оттенком. Все три гриба любили березы, по одиночке стоящие среди сосен.

Попадались здесь и сыроежки. Но эти росли везде, и трудно было определить их любимые деревья. Славик перестал срезать нежные сыроежки со светло-розовой кожицей. Они ломались в руках, в корзине же вообще превращались в труху. Остерегался брать и бледно-зеленые – слишком они походили цветом на зловещую бледную поганку. Зато с удовольствием брал редко встречающиеся желтые, большие и крепкие в виде перевернутой чашки, которые как будто покрасили плохой кистью разведенными водой лиловыми чернилами. Они чаще всего были без единой червоточины. Пластинки у них через некоторое время немного бурели.

Отец не торопился подходить к березам. Славик не мог понять, как он выбирает свой путь. Он и в чистом сосновом бору находил грибы: замшевые сверху зеленовато-желтые моховички, лисички, похожие на вырезанные из морковки конуса, которыми украшают заливное.

Отец искал боровики. Нашел всего один. Славик обшарил все вокруг, надеясь найти целое семейство, но впустую.

– Разве это грибы, – ворчал отец, – боровики, лисички – растут поодиночке, докатились… Раньше найдешь боровик, присядешь, а срезать не торопишься. Глядишь – второй, тритий неподалеку сидят. Компанейские грибы. А теперь каждый выживает в одиночку…

Славик первым увидел «грибника». Кто-то в темном пиджаке и белых штанах стоял впереди, плохо различимый среди скопления сосновых стволов. Славик насторожился. Людей они встречали не часто в этой глухой стороне леса. Отец подходил сзади. Славик направился к нему, кивнув в сторону незнакомца. Отец понял, остановился, стал пристально глядеть.

Славик тоже взглянул и оторопел. Теперь он отчетливо видел… лося. Безрогий высокий зверь смотрел на них и не двигался. Большие торчащие уши дергались во все стороны: наклонялись, поворачивались, останавливались.

– Не шевелись, – негромко сказал отец.

Лось явно тревожился, но никак не мог понять, где же опасность. Со своим плохим зрением людей он, возможно, принимал за деревья, но чуткие уши уловили подозрительные звуки, и теперь он прислушивался и втягивал воздух.

– Подойдем поближе, – снова негромко сказал отец и первым осторожно двинулся вперед. Славик не отставал.

Лось наконец почуял их. Замелькали среди серых стволов белые ноги. Он не убегал от них, он бежал по одному ему известной тропе, огибая подозрительное место. Красивый, большой, шоколадно-коричневый зверь с белыми ногами бежал легко, скорее летел над землей, ненадолго касаясь ее.

– Слушай, пап, – первым нарушил молчание Славик, – если бы мы захотели, то подкрались бы к нему совсем близко.

Они двинулись дальше.

– Вряд ли, – отозвался отец и остановился как вкопанный, выставив в сторону руку, загораживая путь Славику.

Славик мгновенно сообразил, что опять нужно затаиться. Впереди мог быть дятел на сосне, а то и опасность. Славик чувствовал, что он ведет себя совершенно не так, как среди людей в городе. За две недели жизни в лесу у него появилась осторожность, даже ходить он стал мягче, не хрустел лишний раз сучьями, не раздвигал с шумом ветки, ловко выискивал проходы среди бурелома.

На этот раз он не принял лося за человека. Как они сразу не заметили второго, стоящего шагов на десять дальше, осталось загадкой. Наверное, смотрели только на первого.

Сразу было видно, что этот крупнее и темнее. Ноги тоже белели на сером лесном фоне. И он вращал ушами, но как будто медленнее, степеннее. У него выше ушей торчали тонкие рожки.

Отец легонько свистнул.

Уши у лося двинулись и застыли. Наверняка он уловил звук и зафиксировал направление, но удирать не собирался, пока не разобрался, кто же там. В его монументальной неподвижности чувствовалась сила лесного зверя, способного постоять за себя.

Отец сложил нож углом и щелкнул, раскрывая вновь. Только после угрожающего металлического звука лось повернулся и, все сильнее выбрасывая вперед ноги, побежал по следу первого.

– Молодые, самочка и бычок, – сказал отец ласково. – Красавцы. Не подошли бы мы на выстрел… Хотя… Видишь, ветер дует на нас – не учуяли.

Славик хотел сказать, что ветра вообще нет, но вовремя спохватился. Наскреб в кармане щепотку сора и выпустил из пальцев перед собой. Легкая растительная труха, оставшаяся после таскания в кармане разных трав, полетела ему на штаны. Действительно, чуть заметный ветерок тянул в его сторону.

– Насколько я знаю, лосиха с лосенком может напасть на человека, – начал отец. – Но это весной, когда детеныш ее маленький. Может напасть рогач во время гона. Сослепу примет за соперника… Мирный зверь, а опасаться надо. Никто не любит, когда лезут нахально. Поди, знай, то ли просто поглядеть хотят, то ли обидеть. Бывали случаи, что заяц задними лапами распарывал живот незадачливому охотнику. Со всяким зверем следует вежливо обращаться. Увиделись – хорошо, мирно разойдитесь в разные стороны.

Отец любил назидательно порассуждать после каждого события. Славик молчал. У него перед глазами долго стояли белые мелькающие ноги, будто огромным циркулем быстро-быстро измеряли длину лесной тропинки.

– В таком лесу, где спокойно гуляют лоси, как не быть грибам, – вдруг сделал вывод отец и остановился. Они до сих пор шли рядом и на некоторое время забыли, что нужно искать грибы.

Сосняк кончился. Пологий бугор окружили березы. Волнушки лепились по кругу у подножья бугра. Они обошли странную лесную горку с двух сторон и срезали десятка два волнушек и столько же черных груздей.

Немного в стороне росли поганки. Славик и не заметил их сначала. Когда отец начал пристально смотреть под ноги, он понял, что его заинтересовали неведомые черные грибы. Славик подошел ближе. Грибы, похожие на узкие рюмочки на коротких ножках, выстроились неширокой длинной полосой.