– I’ll take those, – сказал он и взял у нее из рук полотенца. – And could you please clean again?[42]

– Sorry?..[43]

– I’m not happy with the cleaning. There are fingermarks on the window glass. Please clean the room again in, let’s say, one hour?[44]

Удивленное лицо горничной скрылось за дверью, когда он ее захлопнул.

Он положил полотенца на столик в гостиной, уселся в кресло и открыл сумку.

Сирены стихли. Если он слышал те самые сирены, то полиция, возможно, уже в его квартире, по прямой до Синсена было не больше двух километров. Тот, другой, позвонил меньше получаса назад и сообщил, что полиции известно, где он и какое имя он носит, и что ему надо убираться. Валентин собрал только самое важное и бросил машину, поскольку полицейские знали имя, на которое она зарегистрирована.

Он достал из сумки папку и пролистал ее. Взгляд его скользил по фотографиям и адресам. И ему в голову внезапно пришла мысль: он впервые за долгое время не знает, что ему делать.

В его ушах звучал голос психолога:

«…Всего лишь несчастный, потерявший контроль извращенец, который вскоре совершит большую ошибку».

Валентин Йертсен поднялся, разделся, взял полотенца и отправился в ванную, где включил в душе горячую воду. Он стоял перед зеркалом и, глядя, как пар покрывает зеркальную поверхность, ждал, когда вода станет очень горячей. Он смотрел на татуировку. Заверещал телефон, и он знал, кто звонит. Разум. Спасение. С новыми инструкциями и приказами. Может, не стоит отвечать? Не настало ли время перерезать пуповину, спасательный конец? Не пора ли полностью освободиться?

Он набрал в легкие воздуха. И закричал.

– Секс-куклы – это не новость, – сказал Смит и посмотрел на женщину из пластика и силикона на кровати. – Когда нидерландцы владычествовали на семи морях, моряки возили с собой игрушечные имитации вагины, сшитые из кожи. Они были настолько привычными, что китайцы называли их «Dutch wife»[45].

– Правда? – спросила Катрина, глядя на облаченных в белое ангелов-криминалистов, осматривающих спальню. – Они говорили по-английски?

Смит рассмеялся:

– Got me[46]. Статьи в профессиональной прессе публикуются на английском. В Японии есть бордели с секс-куклами. В самых дорогих из них есть нагревающиеся элементы, поддерживающие температуру тела, и скелеты, благодаря которым их руки и ноги можно сгибать в естественных и неестественных положениях, и у них автоматическая смазка…

– Спасибо, я думаю, этого достаточно, – перебила его Катрина.

– Конечно, простите.

– Бьёрн объяснил, почему остался в Котельной?

Смит покачал головой.

– У них с Лиен какие-то дела, – ответил Виллер.

– С Берной Лиен? Какие-то дела?

– Он только сказал, что, до тех пор пока это не считается местом предполагаемого убийства, он предоставит право работать другим.

– Дела, – пробормотала Катрина, выходя из спальни.

За ней по пятам шагали двое коллег. Они вышли из квартиры на парковку перед многоквартирными домами. Полицейские остановились позади синей «хонды», у которой два криминалиста проверяли багажник. В квартире они обнаружили ключи и удостоверились, что автомобиль зарегистрирован на Александра Дрейера. Небо над ними было серо-стального цвета, и Катрина видела, как на другой стороне волнистых, поросших травой лугов долины Торсховдален ветер треплет кроны деревьев. Последний прогноз погоды сообщал, что «Эмилия» всего в нескольких часах от Осло.

– Бросить машину было умно, – сказал Виллер.

– Угу, – промычала Катрина.

– Что вы имеете в виду? – спросил Смит.

– Проезд через пункты оплаты дорог, крытые парковки и уличные камеры, – объяснил Виллер. – Можно запустить программу распознавания регистрационных номеров на камерах, это занимает секунды.

– Brave new world, – сказала Катрина.

– O brave new world, that has such people in it[47], – произнес Смит.

Катрина повернулась к психологу:

– Вы можете представить, куда мог сбежать такой человек, как Валентин?

– Нет.

– «Нет» означает «понятия не имею»?

Смит прижал очки к переносице.

– «Нет» означает «я не могу представить, чтобы он хотел сбежать».

– Почему нет?

– Потому что он зол.

Катрина поежилась:

– Вряд ли вы заставили его злиться меньше, если он слышал ваш подкаст с До.

– О да, – вздохнул Смит. – Возможно, я зашел слишком далеко. Снова. К счастью, у нас хорошие замки и камеры наблюдения после того взлома в хлеву. Но может быть…

– Что «может быть»?

– Может быть, мы чувствовали бы себя в большей безопасности, если бы у меня было оружие, пистолет или что-нибудь подобное.

– Правила не позволяют выдавать вам полицейское оружие без лицензии и прохождения курса.

– Вооружение по необходимости, – напомнил Виллер.

Катрина взглянула на него. Условия вооружения по необходимости, возможно, были соблюдены, а возможно, и нет. Но она представила себе заголовки в газетах после убийства Смита, когда выяснится, что он просил о вооружении по необходимости и получил отказ.

– Ты поможешь Халлстейну затребовать пистолет?

– Да.

– Хорошо. Я попросила Скарре проверить поезда, паромы, самолеты, отели и пансионаты. Будем надеяться, что у Валентина нет документов на другие имена, кроме Александра Дрейера.

Катрина посмотрела на небо. У нее был любовник, занимавшийся параглайдингом, и он рассказывал, что, даже если на земле штиль, на высоте всего двухсот метров ветер может дуть со скоростью машин на автобане. Дрейер. Dutch wife. Какие-то дела? Пистолет. Злость.

– И дома Харри тоже нет? – спросила она.

Виллер покачал головой:

– Я позвонил в дверь, обошел вокруг дома и заглянул во все окна.