ареалом того или иного лагеря. Кроме того, Увилл ведь не мог забирать всё зерно подчистую.

Становилось ясно, что для дальнейшего развития нужно переходить к более радикальным мерам. Самым очевидным выглядел захват Колиона и полный контроль над доменом, так чтобы весь оброк в полном объёме шёл королю. Можно было бы, пожалуй, даже не переезжать в сам Колион, чтобы не упрощать жизнь врагам. И всё же Увилл не знал, как отреагирует на подобное Стол.

Менее очевидной, но более действенной мерой могла бы стать поддержка мелких феодалов. Если бы ему удалось найти общий язык с ними, убедить в тех выгодах, что они получат от создания объединённой империи… Однако было ясно, что дворяне не столь простодушны, и то, что прекрасно работает на простонародье, их не слишком-то впечатлит.

В общем, два года Увилл, можно сказать, топтался на месте, и это его страшно бесило. Он уже всерьёз обсуждал со своими советниками возможность масштабных нападений на соседние домены, чтобы вывезти как можно больше зерна из захваченных замков. Но большинство из его окружения считало, что куда безопаснее будет всё-таки взять под контроль сам Колион. Была вероятность, что так они наступят на мозоли меньшему количеству лордов.

И тем не менее, обычно такой решительный и деятельный Увилл сейчас странно бездействовал. Впрочем, для него подобное было свойственно — он очень не любил разочаровываться, тем более в себе, и каждое такое разочарование сильно выбивало его из колеи. Увы, за свои тридцать с лишним лет жизни Увилл так и не научился принимать поражения.

И вот теперь, ко всем своим прочим неурядицам, Увилл вдруг узнал, что Солейн выходит замуж.

— Это точно? — вскричал он, словно не в силах поверить в сказанное гонцом.

— Так передала миледи Камилла, государь. Сам я ничего не знаю. О готовящейся свадьбе ничего не говорят в Танне.

— Старый прохиндей решил скрыть это от меня… — злобно скривился Увилл. — Надеялся, что я не узнаю!.. Так как, говоришь, зовут этого женишка?

— Дайрон Корст, государь. Это сын барона Корста.

— Барона Корста? — хищно осклабился Увилл. — Это тот самый Корст, чьи земли лежат в нескольких милях от Восточного лагеря?

— Да, это он, государь.

— Что ж… Это хорошо… А сам жених сейчас в Танне?

— Насколько я знаю, нет, государь. Полагаю, что он находится в родовом замке.

— Мы выясним это. Спасибо за службу, друг мой. И благослови боги мою сестру! Она сделала всё как нужно.

Обычно в такие минуты Увилл разъярялся, болезненно бледнел, срывался на крик и вообще полностью демонстрировал свой невротический характер. Но сейчас он отчего-то напротив стал спокойнее и холоднее. Лишь лихорадочно горящие глаза выдавали клокотавшую в нём ярость. Посидев какое-то время в обманно-спокойной неподвижности, он наконец словно очнулся и велел позвать Ямера.

Читатель, возможно, уже позабыл того юношу, которому Увилл помог отомстить за поруганную невесту. Судьба этого простого деревенского паренька сложилась самым удивительным образом. Оказавшись в отряде короля, он продолжал держаться поближе к Увиллу, словно не давая забыть о себе. В нём не было той обычной робости простолюдина, оказавшегося в компании знатных сеньоров. Напротив, он даже позволял себе обращаться к королю с вопросами, что при иных обстоятельствах выглядело бы и вовсе вызывающе.

Но Увилл оценил подобную непосредственность и храбрость. Постепенно он привязался к вечно ошивающемуся где-то неподалёку пареньку, и между ними завязалось то, что необычайно снисходительный наблюдатель мог бы даже назвать дружбой. Однако, скорее всего Ямер привлекал Увилла прежде всего тем, что на фоне всей этой непосредственности он был фанатично предан своему господину, и преданность эта, похоже, была безгранична. По крайней мере, даже Увилл при всём своём честолюбии и самолюбии не мог разглядеть этих границ. Кажется, ради короля Ямер был готов без преувеличения на всё.

Впрочем, до этого дня его преданность не подвергалась особенным испытаниям, ибо в них не было нужды. Но сейчас Увилл первым делом вспомнил именно о Ямере.

— Помнится, ты был охотником? — вместо приветствия, осведомился он, едва лишь юноша вошёл.

— И весьма неплохим, государь, — улыбнулся Ямер. — В деревне меня уважали. А что? Неужели наши охотники приносят недостаточно дичи?

— Скорее мне просто захотелось чего-то особенного, — усмехнулся Увилл. — Дичь, которая крайне осторожна и опасна.

— Поверьте, государь, в мире найдётся мало дичи, более осторожной, чем лисица и более опасной, чем раненый кабан. А мне приходилось брать и тех, и других.

— Уверяю тебя, друг мой, такую дичь тебе ещё не доводилось преследовать. Этот зверь укроется от тебя не в лесной чаще, но за запертыми засовами и вооружёнными охранниками.

— Мы говорим о человеке? — на лице Ямера проявилось удивление, но при этом без какого бы то ни было осуждения или возмущения.

— И это не просто человек, Ямер. Он — сын барона Корста, и это не кто-то из наших баронят, а вассал лорда Давина! И вот ещё самое главное — его нельзя просто взять и убить. Он нужен мне живым и, по возможности, невредимым. По силам ли тебе такая задача?

— По силам, государь, — просто ответил Ямер.

— Хорошо, — кивнул Увилл, невольно любуясь подобной самоуверенностью, которая так перекликалась с его собственной. — Но это нужно сделать абсолютно тихо. Никто не должен узнать об этом. И нельзя поднимать шум — он должен просто исчезнуть так, чтобы не осталось никаких следов.

— Я сделаю это, государь. Но мне потребуются люди.

— Бери кого пожелаешь. Но постарайся ограничить количество участников. Не нужно, чтобы об этом знало слишком много людей.

— Мне хватит троих, государь.

— Ты просто великолепен, Ямер, — рассмеялся Увилл. — Ты знаешь, что стал бы великим человеком, родись ты не в лесном захолустье, а в замке феодала?

— Полагаю, государь, во власти короля возвысить любого человека настолько высоко, насколько ему захочется, — невозмутимо ответил Ямер. — Поэтому-то я и отправился тогда с вами.

— И ты не прогадаешь, наглец! — расхохотался Увилл. — Ну, ступай! Возьми всё, что пожелаешь. Обратись к казначею, и скажи, что я велел выдать столько денег, сколько ты попросишь. И помни, Ямер. Если ты выполнишь всё как должно, ты окажешь мне такую услугу, какую мало кто сумеет оказать! Я не забуду этого!

— Считайте, что дело уже исполнено.

***

— Нам не пробраться в замок, Ямер.

— Мы и не будем этого делать. Ты, Мохрай, вроде бы и умный малый, да, видать, многого не знаешь. Когда я охотился на лисицу, ты думаешь, я искал её нору и пытался в неё залезть? Нет, я ставил силки, капканы на звериных тропах.

— Мы устроим засаду?

— Если мы выясним,