и обычные волшебные шахматы.

Все тут же представили кучу разлетающихся обломков, способных пробить голову не только ребенку, но и взрослому волшебнику, и Помфри первой схватилась за сердце.

— Хорошо ли, что Квиррелл предложил включить в полосу препятствий тролля? — задумалась Помона. — Эти создания тупы и достаточно медлительны, чтобы от них было легко просто убежать прочь, но…

— Это не была идея Квиринуса, — возразила мадам Пинс. — Мальчишка боится даже собственной тени, он бы не рискнул искать тролля, чтобы поместить его в ловушку. Да и ходил он ко мне, нервно рылся в книгах. Даже жаловался себе под нос на Альбуса.

Снейп прищурился, слушая волшебницу. Квиррелл и так ему не нравился, а с начала этого учебного года еще и вызывал весьма противоречивые ощущения: в присутствии заикающегося учителя защиты иногда подергивало Метку, та даже совсем немного потемнела, став бледно-серым грифельным рисунком на коже; а в некоторые моменты зельевару чудился отголосок темной магии в слишком тщательно закрытой ауре Квиррелла. Это и пугало, и злило Северуса.

Как и некоторые другие волшебники, декан Слизерина не верил, что Темный Лорд исчез навсегда. Познания Снейпа в темных искусствах лишь подтверждали этот факт, ведь окончательная смерть темного мага снимала обязательства с его последователей и отменяла все данные клятвы. Но Метка за прошедшие десять лет не исчезла, лишь побледнела.

Будто на огромном расстоянии прочтя мысли Снейпа, часом позже, когда зельевар устроился в собственной гостиной со свежим журналом и чашкой кофе, к нему через камин постучался Люциус.

— Добрый вечер, Северус, — чуть растянул губы в улыбке лорд Малфой, опускаясь в соседнее кресло. Улыбка вышла напряженная, выдающая истинные эмоции мужчины. — Надеюсь, я ни от чего тебя не отрываю?

— Ни от чего такого, чтобы я не нашел времени для разговора, — ответил зельевар, укрепляя чары на своих апартаментах, чтобы никто не смог подслушать. — Иначе бы я тебя просто не пустил, Люц.

Они знали друг друга очень давно. И очень давно научились доверять друг другу там, где это было возможно. И оба знали, что Малфой не явится к приятелю просто так, тем более, не предупредив о визите заранее запиской.

Падение Темного Лорда немного ослабило их дружеские отношения, но не развеяло по ветру. Пусть и немного охладило. В любой момент мужчины могли вернуться к тому взаимопониманию, что было между ними до Хэллоуина 1981 года, но могли и разойтись еще больше, ведь оба знали, как разнятся цели в жизни.

Люциус знал, что тогда, много лет назад, Северус бесповоротно разочаровался в предложенном Темным Лордом пути. Да и в нем самом тоже. Что с тех пор, как погибла Лили Поттер, Снейп живет лишь воспоминаниями, скорбью и тлеющим желанием отомстить. И ради этого пойдет на все.

Северус тоже знал своего друга. Знал, что тот ни чем так не дорожит, как семьей. Люц предаст, убьет и переступит через всех, лишь бы оградить своих близких от опасности, сохранить им жизнь.

И оба знали, что ради собственных целей оба забудут о дружбе.

Мастер зелий горько вздохнул, прежде чем наполнить вторую чашку ароматным кофе.

— Что привело тебя в Хогвартс? — спросил Северус. — Нарцисса настолько обеспокоена из-за Драко? Я много раз говорил ей, что с вашим сыном все нормально.

— Нет, причина визита не только в Драко, — качнул головой Люциус. — Я хотел обсудить и кое-что другое…

В присутствии друга Малфою не было нужды удерживать маску высокомерного аристократа, но он все же сдерживался, внимательно наблюдая за сидящим напротив волшебником.

— В последнее время… В последнее время ты не ощущал ничего странного? — спросил блондин наконец. — С тех пор, как…

— Совсем немного, — признался Снейп. — Но это несравнимо с тем, что было полгода назад.

Оба поморщились, вспомнив, как еще весной Метка на их левых предплечьях горела огнем и дергала болью. В тот день все последователи Темного Лорда получили явное свидетельство того, что Тот-Кого-Нельзя-Называть не покинул этот мир. Тогда, встретившись с Люциусом, Северус отчетливо видел страх в глазах друга. Оба с разным чувством ждали последствий, но те не наступили.

— Что же тогда случилось? — в который раз спросил Малфой.

Северус не ответил. Всю свою жизнь он боготворил темные искусства, но всегда, даже в тридцать лет понимал, что знает о них слишком мало, чтобы сделать предположение о природе нынешних проявлений Метки.

— Если бы он… — прошептал Люциус. — Если бы он вернулся, разве не призвал бы своих сторонников?

Это было очевидное предположение, но прямо сейчас Снейп не знал, что и думать. А мелкий заика Квиррелл вызывал слишком много подозрений.

— Ты знаешь, что Драко общается с Поттером? — не нуждаясь в ответе на предыдущий вопрос, спросил блондин. — Он написал об этом Нарси.

— Верно, — согласился Северус, — но пока это именно общение.

— Неожиданно, — признался Малфой. — Мне казалось, Дамблдор настроит мальчика против Слизерина как такового.

— Мне тоже так казалось, — подтвердил зельевар и глотнул кофе. — Но этот ребенок… не очень похож на своего отца. Как минимум пока.

— Но как такое возможно? Что за игру ведет директор? — нахмурился Люциус. — Десять лет назад он во всеуслышание заявил, что является опекуном Гарри Поттера, а потом… уже гораздо позже до меня дошли слухи, что младенца надежно спрятали…

Они оба едва помнили те события. Первые полгода или даже год после падения Темного Лорда Малфои жили, как на пороховой бочке, а Снейп затаился и дышал через раз в хогвартских подземельях. Суды шли один за другим. Многих упекли за решетку, но многим удалось и отвертеться. Люциус использовал золото и связи, чтобы избежать Азкабана, Северус не оказался в камере лишь заступничеством Альбуса, и тогда никому из них не было дела до Мальчика-Который-Выжил. Как, в прочем, и большинству жителей магической Британии.

Лишь гораздо позже, когда поутихли костры чисток и Министерство Магии занялось раздачей наград, люди стали задаваться вопросом, где же их спаситель, куда делся Гарри Поттер. Тогда Дамблдору и пришлось признаться, что победитель Того-Кого-Нельзя-Называть находится в безопасном месте и ни в чем не нуждается. Несколько раз кто-то пытался уточнять детали, заявлять