– Хватит. Прекрати! – Жюстин закрыл рот. – Я понимаю, ты хочешь помочь мне. – Мальчик держал руки Макса своими жилистыми руками. – Ты не хочешь, чтобы меня обвинили в убийстве. Но это не дает тебе права предъявлять беспочвенные обвинения другим, особенно членам собственной семьи. Ты можешь не любить Бернара, но…

– Пойдем со мной, – умолял Жюстин. – Поговори с Бернаром. Может быть, тогда поймешь, о чем я пытался рассказать тебе. Это единственное, о чем я прошу тебя. – Жюстин перестал униженно просить его и дал волю своим чувствам. – Черт побери, у него нет времени! Что ты собираешься делать вечером? Ждать, когда тебя арестуют?

Макс внимательно посмотрел на него, взгляд его был непреклонен. Жюстин затаил дыхание. Затем Макс слегка кивнул:

– Хорошо.

Жюстин обнял отца и прижался головой к его груди, затем резко отскочил.

– У нас мало времени. Мы не можем воспользоваться главной дорогой…

– Другого пути нет, – возразил Макс. – Сейчас все дороги размыты и превратились в сплошную грязь. – Он быстрым шагом направился к выходу. Жюстин бросился за ним.

* * *

Рене Сажесс Дюбуа сидела одна в гостиной с запечатанным письмом на коленях, глядя на него покрасневшими глазами. Оно было адресовано Максимилиану Волерану. Она помнила, как Этьен писал его в ночь перед дуэлью. Он сам запечатал его, решительно отказавшись сообщить содержание. Он попросил отдать это письмо Максимилиану, если Волеран убьет его.

Рене никак не могла понять, почему Волеран пощадил Этьена, почему закончил дуэль без настоящего кровопролития. Этьен часто упоминал об этом после дуэли, казалось, еще больше презирая Макса.

Рене неоднократно пыталась вернуть письмо Этьену, но он каждый раз настаивал, чтобы она оставила его у себя с тем же поручением. Он хотел, чтобы после его смерти сестра вручила письмо Максимилиану.

Но Рене не могла сделать этого. Несмотря на обещание, она не в силах встретиться лицом к лицу с убийцей ее брата.

– Прости меня, Этьен, – прошептала она. – Я не могу. – Заплакав, она уронила письмо на пол и сгорбилась от горя.

После продолжительных рыданий Рене взяла себя в руки. Ее взгляд снова упал на письмо. Что мог Этьен написать там? Каковы его истинные чувства к человеку, который был его другом, затем сделался врагом и в конечном счете стал убийцей? Наклонившись, Рене подняла письмо и сломала красную сургучную печать.

Она начала читать письмо, вытирая пальцами слезы, бегущие по щекам. Первую страницу трудно было понять. Нахмурившись, она приступила ко второй.

– О нет! – прошептала Ренэ, и письмо задрожало в ее руке. – Этьен… как же так?

* * *

Уже начало темнеть. Жюстин и Макс двигались верхом по пустынной, окутанной туманом дороге. Они не обмолвились ни единым словом с того момента, как покинули плантацию. Макс так и не мог понять, что заставило его поехать в город с Жюстином. Если даже им чудом удастся добраться и его не арестуют, что дальше? Он ничего не добьется, поговорив с братом, который сейчас, вероятно, настолько пьян, что не сможет связать и пары слов.

Чем ему помогут ответы Бернара? Почему Жюстин так уверен, чти Бернар как-то замешан в этой запутанной истории? Макс скрежетал зубами, едва сдерживаясь, чтобы не сказать сыну "вворачивать назад. Но ведь действительно Жюстин никогда ни о чем не просил его прежде.

Жюстин спешил, стараясь пустить лошадь галопом по грязи. Они достигли поворота и замедлили ход, увидев недалеко впереди себя четырех всадников. Всадники тотчас образовали полукруг и начали приближаться. Макс узнал Северина Дюбуа, двух братьев Этьена и кузена Сажесса. Нетрудно догадаться об их намерении – они собираются отомстить за смерть родственника. Рука Макса инстинктивно метнулась к боку, и он тихо выругался, вспомнив, что в спешке забыл пояс с пистолетами.

Жюстин резко рванул свою лошадь вправо, приготовившись удирать.

– Нет, Жюстин, – хрипло сказал Макс. Всадники слишком близко, и убегать бесполезно. То ли Жюстин не услышал его, то ли проигнорировал его команду, но он продолжал свой отчаянный маневр. Один из Сажессов ухватился за ствол ружья и воспользовался деревянным прикладом как дубиной. Внезапно Жюстин ощутил страшную боль в затылке. В глазах его потемнело. Оглушенный, он попытался рассеять надвигающуюся мглу, но не выдержал и потерял сознание.

Макс спрыгнул с лошади и подхватил безвольное тело сына, когда оно начало сползать с седла. Лошади остановились, топчась на месте. Северин Дюбуа спокойно наблюдал, как Макс спускал мальчика на землю.

– Правосудие ненадежно в наши дни, – заметил он. – Мы предпочитаем взять дело в свои руки.

Макс облегченно вздохнул, повернув голову Жюстина и увидев, что рана не так уж серьезна. Он скинул плащ и накрыл им мальчика.

– Прости! – прошептал он потерявшему сознание сыну, приглаживая его черные волосы и целуя в бледный лоб.

– Мы больше не причиним ему вреда, – пообещал Северин. – Оставим его здесь, если, конечно, ты сам не усложнишь дело.

Макс посмотрел на Дюбуа с холодным презрением. Он не сопротивлялся, когда один из Сажессов начал связывать ему руки.

* * *

В этот вечер Лизетта меньше всего оживала прихода сестры Этьена Сажесса и тем не менее вежливо поздоровалась с ней. Она сожалела о тяжелой утрате Рене, хотя не любила эту женщину.

Сестра Этьена относилась к ней весьма недружелюбно, еще когда Лизетту силой удерживали а доме Сажесса. Рене всячески старалась дать понять, что вовсе не желает видеть Лизетту своей невесткой.

Сейчас по иронии судьбы у них впервые появилось что-то общее. Рене только что потеряла брата, а Лизетта вот-вот могла лишиться мужа.

– Где месье Волеран? – спросила Рене без всякого предисловия. Лизетта удивилась: насколько она помнила, сестра Этьена обладает непоколебимым хладнокровием. А сейчас она увидела совершенно другую женщину. – Я должна поговорить с вашим мужем, – поспешно заявила Рене, отказавшись войти в гостиную. – Немедленно.

– Боюсь, его нет.

– Где он? Когда вернется?

Лизетта оценивающе смотрела на пожилую женщину, не понимая, что ей надо. Может быть, ее послали Сажессы с какой-то недоброй целью?..

– Не знаю, – искренне призналась она.

– У меня есть для него кое-что. От моего брата.

– О, что это?

– Письмо. Этьен пожелал, чтобы после его смерти оно было передано месье Волерану.

Лизетта холодно кивнула. Не было сомнений, что это письмо содержало очередной оскорбительный вздор. Только Этьен мог додуматься до того, чтобы продолжать издеваться над Максом даже из могилы.

– Бели хотите, оставьте его мне. Я позабочусь, чтобы муж получил его.

– Вы не понимаете. Оно все разъясняет… прошлое… его связь… все, все.