Ли кивнул.

— Видел вашего приятеля Стиви Хо. Парень, за которым я следил, остановился на минуту, чтобы переговорить с ним. Я слышал, как Хо сказал ему, что никаких следов вашего присутствия пока не обнаружил.

— Стиви встал на опасный путь, — буркнул Мэнн, вглядываясь в темноту. Он знал, что Хо блефует. Однако почему и зачем, еще не определил. — Но будем надеяться, что он изберет безопасную обходную тропинку. — Затем детектив обратился к Джорджине: — Чан послал одного из своих телохранителей за едой. Он не вернется, зато вместо него появимся мы. Как только услышишь стук во входную дверь, забаррикадируй, чем сможешь, дверь в свою комнату, затем попытайся открыть окно и вылезти наружу.

Мэнн сунул руку в карман, вынул небольшой револьвер и протянул девушке.

— Если понадобится — стреляй.

— Я не знаю, как с ним…

— Он готов к стрельбе. Просто направь ствол на цель и нажми на спусковой крючок. О'кей?

Она кивнула — быстро и не раздумывая. Полицейский оценил ее отважный порыв и проникся к ней теплым чувством.

— Итак, будь наготове. Повторяю: как только услышишь стук, заложи, чем сможешь, дверь и быстро вылезай из окна во двор.

Мэнн жестом показал Ли, чтобы тот следовал за ним.

— Ну что, готов к бою, Креветка? Как-никак в доме пять человек, и один из них Чан собственной персоной. Его фото ты видел. Столкнешься с ним — не убивай, оставь мне. Это моя добыча. Ну а теперь сыграем маленький спектакль. Я буду парнем, который отправился за продуктами, ты же станешь для местных обитателей неприятным сюрпризом, своего рода бесплатным приложением к продуктовому заказу, который они ждут. Уяснил?

— Уяснил, босс. И готов, как говорится, танцевать рок-н-ролл…

Полицейский скинул куртку и продемонстрировал Ли шесть метательных шипов, помещавшихся в брезентовом чехле, обмотанном вокруг его левой руки. Каждый такой шип представлял собой острый шестидюймовый стержень из закаленной стали, снабженный на конце перьями и напоминавший увеличенную в размерах стрелу для игры в дартс. Шипы были идеально сбалансированы для метания в цель и при попадании проникали в тело на большую глубину. Детектив извлек из гнезд в чехле все шесть штук.

Когда они подошли к входу, Ли отступил в сторону, а Мэнн постучал в дверь. Из-за двери послышались голоса обитателей шале, после чего дверь приоткрылась, и возникший в дверном проеме человек осведомился:

— Ну что, принес?..

Мэнн ударом ноги распахнул дверь во всю ширину и ворвался в помещение. Четверо прыснули от него в разные стороны. Тот, что открыл дверь, был уже мертв. Метательный шип вонзился ему в левый глаз и проник в мозг на всю длину. Из глазницы торчало одно лишь алое оперение. «Привратник» оставался на ногах еще пару секунд, словно отказываясь верить в то, что уже умер, после чего с грохотом рухнул.

Двое телохранителей, сидевших на софе, прыгнули в противоположные стороны, пытаясь в движении достать оружие, но не успели. Одного убила стрела, вонзившаяся в сердце, другого шип сразил в самый висок.

Ли влетел в помещение, перепрыгнул через софу и ударом ребра ладони по горлу отправил в беспамятство четвертого телохранителя.

Мэнн повел глазами по комнате, но давнего врага не увидел.

Ворвавшись в спальню, инспектор увидел перед собой расплывавшиеся в темноте силуэты Джорджины и Чана. Они стояли у окна друг против друга на расстоянии нескольких футов. Хотя оба испытывали страшное напряжение, они не двигались, как если бы обратились в камень. Подрагивала лишь рука Джорджины с пистолетом, нацеленным прямо в лицо Чана.

— Все нормально. Он от меня не уйдет. Можешь отдать мне пушку.

Мэнн жестом велел Ли найти веревку, чтобы связать Чана, и шагнул к окну. Джорджина продолжала стоять без движения, не сводя глаз с похитителя. Детектив сделал еще один шаг и оказался на расстоянии нескольких футов от девушки и старого врага.

— Он не причинит тебе больше вреда, Джорджина. Отдай мне револьвер.

Она, казалось, не слышала Мэнна. Ее плечи из-за тяжелого быстрого дыхания то поднимались, то опадали.

— Я хочу убить его.

У нее все сильнее дрожали руки. При этом девушка ни на мгновение не отрывала глаз от Чана, и на секунду Мэнну показалось, она не выдержит напряжения и нажмет на курок.

— Нет, Джорджина. Ты и без того настрадалась и, если убьешь его, сделаешь себе только хуже. Убивать — не твоя работа. Поверь мне, я знаю.

Не спуская глаз с Чана, инспектор сделал два или три шага, отделявшие его от девушки, и вынул револьвер из ее рук. Потом на долю секунды прижал спасенную к себе, после чего, развернув лицом к двери, мягко подтолкнул в спину, предлагая таким образом покинуть опасное место.

Вернулся Ли и принес найденный им в кладовке моток тонкой прочной бечевки, имевшей хождение у рыбаков.

— Свяжи ему руки, Креветка, да покрепче.

Чан, увидев, что Джорджина удаляется, расхохотался.

— Не могу поверить, что ты хотела меня убить. Ведь между нами столько всего было!

— Оставь ее, Чан. Не впутывай ее в это дело.

— Что значит «не впутывай»? Я — ее хозяин, и она принадлежит мне. Помимо этого, я знаю, что очень ей нравлюсь. И я ей нужен. Не правда ли, Джорджина? Мы отличная пара, хотя и ссоримся иногда, как это бывает между близкими людьми. — Беглец вновь залился смехом. Джорджина отвернулась, и похититель перевел взгляд на Мэнна. — Никак не пойму, что ты здесь делаешь. Я совершенно точно знаю, что у тебя нет изобличающих меня фактов. Братья сознались в большей части преступных деяний, а все остальное рассеялось в воздухе вместе с дымом.

— Не рассеялось. Твой обслуживающий персонал не выказал ни малейшего желания сгореть заживо. Так что клуб все еще стоит на месте, а по его комнатам ходят люди из экспертной группы, прилагая максимум усилий, чтобы найти улики против тебя. Скоро их будет столько, что тебя приговорят к расстрелу.

Чан пренебрежительно хмыкнул:

— Как-то это сомнительно. Я не настолько глуп, чтобы позволить себя изобличить. Во-первых, клуб находится на континенте, и мне не верится, что китайское правительство будет с тобой сотрудничать в этом деле. Как ты, наверное, догадываешься, многие из этих людей уже обо всем знают. Какие бы улики ты ни нарыл, их все равно не хватит, чтобы привлечь меня к суду, не говоря уже о том, чтобы вынести обвинительный приговор. И знаешь почему, Мэнн? Потому что я — неприкасаемый. За моей спиной стоят самые богатые в мире извращенцы, которые поддерживают меня, поскольку отлично знают, что в один прекрасный день я стану Головой дракона и руководителем общества «Во син син». Все об этом знают. И даже Лун не в состоянии это предотвратить.

— Чтобы насладиться богатством и властью, тебе как минимум надо остаться в живых. — Мэнн повернулся к Ли: — Оставайся здесь, позаботься о Джорджине и последи за обстановкой.