Позже, разбирая поступающую информацию, Мария нет-нет да ловила себя на том, что готова хихикать, вспомнив, что письменный стол таки пригодился для любовных утех. «Матвей Александрович – провидец, первым меня туда завалил, правда, лишь имитировал секс». Никита не прикидывался: пыхтел, как паровоз на станции, фонтанировал, как вынырнувший кит. Мужик! Ей тоже понравилось, очень! Только более скрытая натура или больничные правила не позволяли выражать эмоции столь явно и шумно. Так, сопела и постанывала, крепко прижимая любимого. Утром мысли разбегались, отвлекая от оперативной работы. Никита спустил пар ночью, сейчас уперся в монитор и стучал по клавиатуре. Только иногда вздыбливал вихры карандашом или громко отхлебывал из кружки.

– Есть прогресс?

– Знаешь, Маша, есть. Думаю, сегодня оставлю вашего клиента без связи с Америкой. То есть они смогут установить канал в интернете, а обмен посланиями не произойдет.

– Помнишь, что противник ничего не должен заподозрить?

– Обижаешь! Сделаю ювелирно. Подумают, его компьютер в Москве заражен сетевым вирусом, и firewall в АНБ будет его сам отбрасывать при попытке, что-либо передать отсюда. Вам будет нужно подключиться к компьютеру либо физически, либо через Wi-Fi, чтобы доставить вредоносную программу. И дело в шляпе.

– Уверен?

– Как в том, что люблю тебя. Забудем прошлую историю?

– Забыть невозможно, можно не вспоминать. Память длинная, я же врач.

– А я – тупой программист. Только чем же мы тут заняты?

Расхохотались, в голос, как подростки над дурацкой шуткой.

Долина узкая, хотя и не ущелье. Горы невысокие, хотя и не холмы. Поросшие лесом безлюдные склоны, посередине мелкая речка, берега из гальки. Северный – узкий и крутой, южный – пошире и почти плоский, даже пикап проехал. Двое мужчин: узбек и сириец. Первый молодой и с обеими руками, второй старше и его правая ампутирована по локоть. Вытащили из кузова бочку с селитрой, бутылку растворителя и канистру с соляркой. Вылили топливо в удобрение, долго перемешивали – в три руки. Вонь медленно поползла над водой, распугивая местную живность. Наконец инвалид довольно пробурчал, достал пачку тротила и электровзрыватель, протянул ученику. Тот пробормотал «Аллах Акбар» и снарядил бомбу, в документах спецслужб обычно именуемую, как «самодельное взрывное устройство». Отъехали за поворот реки, залегли позади оползня из глины. Сириец кивнул, узбек провернул рукоятку динамки, нажал кнопку. ВЗРЫЫЫВ!

Пострадавших нет, на сей раз. При эксперименте с СВУ они и не нужны, но должны быть – и много – при готовящемся теракте. Учитель похлопал ученика по плечу: «Селитра должна быть не отравленная. Хорошо перемешать с присадками. Затем инициирующий заряд. Понял?» Ученик довольно потер руки: экзамен сдан, впереди боевая работа, Россия ждет. Учитель потереть не мог: изготовление и применение примитивных бомб – опасное занятие с непредсказуемыми последствиями.

Здание Московского планетария перепутать сложно – «яйцо дракона» издалека видно с Садового кольца. «Здесь тормозни, – приказал Руслан водителю. – Развернись и жди». Видеть наглого Алехина не хотелось, хотелось его порвать, но Муса думал иначе. Купил билет, вошел, заметил полудохлого русского возле книжного прилавка. Тронул за плечо.

– Не подскажешь, тут ресторан есть?

– Да, «Телескоп» называется, пойдемте, покажу.

– Зачем сюда вытащил? – на лестнице дагестанец утратил вежливость. – Здесь одни спутники-шмутники и дети.

– И отлично, уважаемый. Если бы вы привели хвост, сразу было бы видно. А так посидим культурно. Я вот книжку купил, пока ждал, «Тайны неба» называется, – балагурил ветеран, со вздохом одолев лестницу и направляясь к столику.

– Тебе жить осталось до зимы, а книжками балуешься.

– Тороплюсь узнать или сделать новенькое, пока не дал дуба. С таким как вы познакомился, друга старого убил. Мне всё интересно, хочу успеть попробовать.

– Тогда давай, вмажем кокса, что-то котел не варит.

– Кокаин? Здорово! Никогда не употреблял наркотики, Может, боль отпустит? Только перед уходом, сначала перетереть надо. Так у вас принято говорить?

– Муса согласился на твой приезд. Летишь через три дня в Эмираты, там встретят. Не уверен, что вернешься, чекист.

– Вы мне тоже не нравитесь, Руслан, только выбора нет. Мы в эту историю попали порознь, а действовать придется вместе. Мне пообещали панацею от рака и деньги, вам, уж не знаю, что. Можете ко мне относиться, как хотите, но на людях ведите себя уважительно.

– А иначе?

– И у Мусы есть боссы, они меня выбрали, им и решать. Один неверный шаг, и они сотрут вас ластиком. Жик, и следа не останется. Пришлют ребят сюда и отвезут вас на сером самолете за горизонт или шепнут ФСБ про ваши игры. Так что не пылите, уважаемый, вам нужны серьезные подельники для затеваемой акции.

– Ты что несешь! Какая акция?

– Та самая, которую без меня не сможете провернуть. Усекли? Ладно, пойдем, нюхнем твоего порошка в сортире, а то аппетита нет, – Алехин отложил меню.

Кокс ударил ай-ай-ай! Не сыворотка правды цэрэушного разлива, но чакры открылись широко. Матвей рассмеялся: «Офигеть! Я – Гагарин! Хочу в космос!» «Клещ» недобро поглядел на него и боком-боком отошел прочь: «Улетный старик! Полоумный!»

В машине Матвей пытался читать главу «Звездная лоция древних мореходов», Ничего не вышло: текст казался глупым, читатель – умным. Их единение пришлось отложить на час-другой, пока голова не вернется в рабочее состояние.

Руслан уже не замечал убогости «опеля», в котором вынужден для скрытности передвигаться. Не привычный «рэндж ровер», однако везет в будущее, где и «роллс-ройс» будет обычной деталью быта. От наркотика распирало собственное эго, успех операции «Рагда» выглядел несомненным. Особенно после того, как Муса заарканил чекиста. Тот становился ценным участником, близким в отчаянной ненависти к Кремлю. «Даже порошок пользует, что спецуре категорически запрещается. Видимо, боли нестерпимые».

«Лада» переваливала через ухабы на раздолбанной дороге, ведущей к заброшенной стройке. «Только бы чудики были на месте», – волновался «Бубала». Вышел метров за двести и заложил круг по бурьяну и завалам строймусора: вроде, ничего подозрительного, правда, маячил какой-то микроавтобус – слишком чистый и аккуратный для здешнего запустения. Двинулся к нему. «Блин: сюда идет, – прошипел старший смены радиоконтроля, – быстро раскачивайте машину». Заметив колебания корпуса и скрипы подвески, экс-легионер скорчил мину: «Долбится, как кролики!»

В бытовке Жека и Славка играли в компьютерную стрелялку.

– Чё-как? – обрадовался младший, предчувствуя, что вместо вечернего намаза может образоваться попойка.

– Руслан где?

– Кто же его знает. Нарисуется, когда захочет.

– Ты надолго?

– Шукають мене. Сховатися треба. У вас перекантуюсь.