Таким образом природа, по изъяснению опытного наблюдателя ее, действительно есть училище боговедения и собрание самых назидательных уроков нравственной жизни для человека. Искусство св. Василия в выводе этих уроков неподражаемо. Он удивительно способен находить в том или другом творении такие именно черты, которые наиболее дают возможности извлекать из них нравственные уроки для человека. Говорит ли о «перехожих рыбах», он из их повиновения вложенному в них Творцом инстинкту научает человека, чтобы он так же заботился о своем спасении, как эти безгласные рыбы заботятся об удобствах своей жизни.[847] Ехидна дает ему повод сделать наставление мужьям и женам. «Ехидна, – говорит он, – самая лютая из пресмыкающихся, для брака сходится с морской муреной и, свистом извещая о своем приближении, вызывает ее из глубин для супружеского объятия. И она слушается и вступает в соединение с ядовитой ехидной. К чему клонится сия речь? К тому, что если и суров, если и дик нравом сожитель, супруга должна переносить это и ни под каким предлогом не соглашаться на расторжение союза. Он буен? Но муж. Он пьяница? Но соединен по естеству. Он груб и своенравен? Но твой уже член и даже драгоценнейший из членов. Да выслушает и муж приличное ему наставление! Ехидна, уважая брак, предварительно извергает свой яд; ужели же ты из уважения к союзу не отложишь жестокосердия и бесчеловечия?»[848] «Не могу умолчать, – говорит он в другом месте, – о лукавстве и вороватости полипа, который всякий раз принимает цвет камня, к которому легко пристает, почему многие рыбы, без опасения плавая, приближаются к полипу, точно как к камню, и делаются готовой добычей хитреца. Таковы нравом те, которые угождают всякой преобладающей власти, каждый раз сообразуются с обстоятельствами, не держатся постоянно одного и того же намерения, удобно делаются то тем, то другим, с целомудренными уважают целомудрие, с невоздержными невоздержание, в угодность всякому переменяют расположение. От таких людей нелегко уклониться и спастись от наносимого ими вреда, потому что задуманное ими лукавство глубоко закрыто личиною дружбы. Людей такого нрава Господь называет волками хищными, которые являются в одеждах овчих (Мф. 7:15). Бегай на все изворотливого и многоличного нрава, домогайся истины, искренности и простоты».[849] Виноградная лоза дает ему повод к следующим прекрасным рассуждениям: «Корень виноградной лозы, зеленеющие и большие ветви, кругами раскидывающиеся по земле, зародыш, завивание лозы, зеленые ягоды, спелые грозды – достаточно на все это одного твоего взора, чтобы разумный взгляд на виноградную лозу внушил тебе, о чем напоминает природа. Ибо помнишь, конечно, об уподоблении Господа, Который называет Себя лозою, а Отца делателем, каждого же из нас именует розгою, чрез веру насажденной в Церкви, и побуждает нас к многоплодию, чтобы не преданы мы были огню по осуждении за бесполезность (Ин. 15:6). И Он не престает везде уподоблять человеческие души виноградным лозам. Ибо сказано: виноград бысть возлюбленному в розе, на месте тучне. И: лозу насадих, и оградих ограждением (Ис. 5:1–2). Очевидно, что под виноградом разумеет человеческие души, для которых оградил ограждение – оплот заповедей и охранение ангелов. Ибо ополчится ангел Господень окрест боящихся Его (Пс. 33:8). Потом как бы и окоп сделал около нас, положив в Церкви первее апостолов, второе пророков, третие учителей (1 Кор. 12:28). Примерами же древних и блаженных мужей возводя мысли наши на высоту, не оставил их поверженными долу и достойными попрания. Он хочет также, чтобы мы, как бы некоторыми завивками, соплетались с ближними объятиями любви и упокоевались в них и, всегда стремясь к горнему, как вьющиеся виноградные ветви, старались уравниваться с вершинами самых высоких. Он требует еще, чтобы мы терпели, когда окапывают нас. А душа окапывается чрез отложение мирских забот, которые составляют бремя для наших сердец. Посему отложивший плотскую любовь и привязанность к богатству и признавший презренным и смешным пристрастие к здешней бедственной славе как бы окопался и обновился в силах, свергнув с себя напрасное бремя земного мудрования. Не должно же. разрастаться в ветви, то есть жить напоказ и домогаться похвалы за внешность, но надобно быть благоплодным, предоставляя истинному Земледелателю показание дел. А ты будь и яко маслина плодовита в дому Божии (Пс. 51:10), никогда не совлекаясь упования, но имея в себе всегда цветущее спасение, приобретаемое чрез веру. Ибо таким образом будешь подражать всегдашней зелености сего растения и соревновать его многоплодию, во всякое время подавая обильную милостыню».[850] Представленных выдержек, кажется, достаточно для того, чтобы ясно представить себе главную задачу, какую преследовал св. Василий в своих Беседах на Шестоднев. Выраженная здесь точка зрения на природу, вполне согласная со взглядом на нее Священного Писания, должна служить руководительницей для всякого проповедника, если случай заставит его обратиться к изъяснению явлений природы. Для него видимая природа должна быть великой книгой Божией, поведающей славу Божию, провозвестницей Его чудес и путеводительницей в стремлении человека к нравственному совершенству. Таковой она является в Беседах св. Василия, которые поэтому проповедник всегда должен иметь в виду, если хочет учить народ наглядным образом, заимствуя нравственные для него уроки из явлений природы. Конечно, в его Беседах встречается много взглядов на природу, вовсе не согласных с современным учением наук естественных, есть много сказаний о зверях, гадах и рыбах, которые близки к фабулам; но все это не важно, на все это проповедник может не обратить внимания; но он должен твердо усвоить себе его точку зрения на предмет: должен рисовать природу как провозвестницу славы Божией и нравственную руководительницу человека. Эта точка зрения тем более должна быть обязательна для проповедника, что такой двоякий взгляд на природу проходит чрез все Священное Писание как Ветхого, так и Нового Завета. Апостол называет язычников за обоготворение разных тварей безответными пред Богом на том именно основании, что сама природа, если бы они разумнее и внимательнее ее изучали, могла приводить их к познанию о Боге (Рим. 1:20). С другой стороны, Сам Спаситель нередко преподавал Своим слушателям нравственные наставления, опираясь на всем известные явления природы: Он указывает на лилии, на птиц (Мф. 6:26 и 28) и т. п.

Впрочем, говоря, что Василий в своих Беседах на Шестоднев преследует двоякую задачу – прославление Бога и нравственное назидание, мы этим вовсе не думаем утверждать, что нравственно-назидательный элемент составляет единственное содержание этих его Бесед. Утверждать подобным образом значило бы слишком преувеличивать дело. В его Беседах можно встретить и полемику – при изъяснении тех мест Бытописателя, на которых основывались какие-нибудь мысли, не согласные с истинным и здравым учением. Так,