Они подошли ближе, и он узнал ее прежде, чем медсестра повернула голову. Посторонние люди не должны шляться в отделении по ночам.

– Вы, наверное, из милиции? Насчет Федулова?

Натаха и раньше была близорукой, к тому же она смотрела против света.

– Точно так, товарищ медсестра. Подполковник Коренев!

– Ой, Филипп! – удивилась она. – Я тебя не узнала...

Удивление было не очень сильным, скорее умеренным. Будто они не виделись неделю, а не несколько лет. Впрочем, некоторая заторможенность для нее характерна.

– Ты же работала в мединституте...

– Ой, я уже давно здесь. Года полтора. Или два...

Натаха почти не изменилась. Во всяком случае, в видимой части. Белая шапочка прятала волосы, халат скрывал фигуру. Те же раскосые лисьи глаза с синими полукружьями, тонкий прямой нос, большой рот с узковатыми губами. Щеки разрозовелись. Морщинок чуть прибавилось, а может, так неудачно ложится люминесцентный свет...

– А у тебя как дела? Наверное, все хорошо? Я видела, ты ехал в красивой иностранной машине...

Натаха по-прежнему различала только две краски: черную и белую. Если человек сидит в хорошем автомобиле, значит, у него все хорошо.

– Наверное, все хорошо. Если не считать того, что меня хотят посадить...

– Опять? – искренне ужаснулась Натаха. Вопрос прозвучал комично: будто Лис регулярно садился в тюрьму, освобождался и снова садился. Но эта ее нескладность компенсировалась тем, что именно она помогала осужденному Кореневу выбраться из специальной колонии усиленного режима.

– Поехали, Филипп! – Литвинов прошел вперед и нетерпеливо переминался с ноги на ногу.

– Ты спешишь? Может быть... выпьем чаю? – Она облизнулась.

– Хочешь?

Вопрос прозвучал двусмысленно. Или, наоборот, – недвусмысленно.

– Филипп, я жду в машине, – командир СОБРа направился к лестнице.

– Подожди.

Майор оглянулся.

– Поезжай без меня. Я потом сам доберусь.

– Как знаешь.

Они остались вдвоем под мертвенным светом больничных светильников. Лис шагнул ближе и положил руки ей на талию. Она осталась такой же тонкой, как и раньше.

– Увидят, – прошептала Натаха.

Он уловил запах спиртного. Так вот откуда румянец на щеках!

– Это у вас был «газ-квас»?

– Что это? – спросил неискушенный и целомудренный Близнец.

– Пьянка. Нам охранник сказал.

Карие, с поволокой, глаза уставились куда-то в потолок.

– Немного выпили. Сестричка с четвертого этажа сдала сессию. Она хорошая девочка...

– У тебя все хорошие. А кто работал «хорошим мальчиком»?

Теперь она рассматривала пол. На новом линолеуме действительно появилось уже немало пятен.

– Дежурный врач. Олег... Николаевич.

– А ты дежурная медсестра!

– Да, – она покаянно кивнула.

– И часто вы вместе дежурите по ночам?

– Ну почему часто... Когда совпадает...

А если не совпадает, можно поменяться. С постоянным напарником дежурить интересней. Впрочем, постоянный напарник может быть в любой смене.

Лис встряхнул головой. Что с ним? Прошло три года, и она ему ничего не должна. К чему этот допрос? Удивительно, что она покорно отвечает и чуть ли не оправдывается. Впрочем, в этом вся Натаха. Она никогда не идет наперекор обстоятельствам, предпочитая плыть по течению и находя этому оправдания. Бороться с «обстоятельствами» сложнее, чем их оправдывать.

– Извини, я тебя совсем забодал вопросами. Как ты живешь?

– Как и раньше. Но скоро начну новую жизнь. Хочу уехать куда-нибудь далеко. В деревню. Буду лечить людей, помогать им... Лис усмехнулся. Знакомая песня.

– Помогай здесь. Зачем ехать туда, где нет теплого сортира и биде?

– Чтобы бороться с трудностями, – нравоучительно произнес второй Близнец. – И когда я их побелю, я лучше узнаю себя... Победю или побеждю? Или...

В свое время Лис выслушал немало откровений о будущих планах, рациональность которых не выдерживала никакой критики. Натаху спасало лишь то, что она только строила планы, но не доходила до того, чтобы претворять их в жизнь.

– Что же мы стоим в коридоре? – спросил он. – Ты обещала чай.

– Пойдем.

Натаха шла чуть впереди, и Лис разглядывал ее ноги. Низкие каблуки их не украшали: с внутренней стороны икр мышц почти не было, и они казались чуть кривыми. А может, и были такими. Но Лис видел Натахины ноги в таких ракурсах и положениях, что кривыми их не считал, напротив, испытывал к ним симпатию и самые теплые чувства. Когда она надевала «шпильки» и колготки на голое тело, то ноги выглядели на все сто!

Она толкнула узкую фанерную дверь. Лис зашел следом. Они оказались в вытянутой комнате, справа и слева вдоль стен располагались стеллажи с ватой, простынями, пододеяльниками, прямо чернело незанавешенное окно, упираясь в подоконник, стоял маленький однотумбовый стол и древнего вида стул. Все.

– А где же чай?

– Ты хочешь чаю?

Раскосые глаза озабоченно забегали, и Лис понял, что сюда его привел первый Близнец.

– Сейчас я принесу кипятильник... Лис подошел вплотную.

– Тут его и включать некуда.

– Что?

Он молча расстегивал белый халат. Вот тебе на!

– Ты без лифчика?

– Жарко...

Особой жары Лис не чувствовал, хотя внутренний жар начинал заливать его тело. Груди у Натахи изменились: схуднули в верхней части и теперь свисали полупустыми мешочками, но длинные соски попрежнему задорно торчали вверх. Готовый к дальнейшим неожиданностям, он расстегнул пуговицы до самого низа, но больше сюрпризов не последовало: трусы были на месте. Он просунул руку под легкую резинку, погладил волосы, скользнул дальше. Сейчас ему действительно стало жарко. Непроизвольно он потянулся к губам Натахи, но она отвернула голову. Как хочешь...

– Дверь тут закрывается?

– Только снаружи. Надо подпереть стулом...

Лис попробовал. Действительно, стул вошел спинкой как раз под дверную ручку и заблокировал вход. Если, конечно, кто-то не саданет с разбегу плечом.

– Этот твой доктор, Олег... Он ревнивый?

– Его вызвали в приемник... Лис с сомнением посмотрел на незанавешенное окно.

– Там пустырь. Ничего не видно.

Первый Близнец частенько подводил второго, выказывая осведомленность, которую тот всячески пытался скрыть. Когда-то Натаха указала ему дорогу в безлюдную дубовую рощу за городом, в которой оказалось очень удобно заниматься сексом. Она хорошо разбиралась в запутанных проселках, знала, в каком направлении ехать и где поворачивать. После чего усилия целомудренного Близнеца продемонстрировать невинность этого знания уже не могли увенчаться успехом.