Сейчас принятая Монком Дефо модель поведения оказалась для него роковой. Поскольку противник имел четкие указания и немедленно начал их претворять в жизнь.

Ракетное вооружение с F2 сняли, но относительно слабые лазеры остались в полном его распоряжении. Четыре луча полоснули по голове Монка Дефо, робот дернулся, совершая запоздалый противолазерный маневр, но тридцати процентов вооружения он уже лишился — энергоблок левого лазера взорвался, одновременно повредив часть сенсоров. Почти в тот же момент плазменный заряд, нацеленный в закрепленный на правом манипуляторе робота резак, врезался в броню, прожигая ее и нанося повреждения внутренним системам.

Базовая программа равнодушно переключилась с «боевого режима» на «боевое столкновение». Резак выплюнул сгусток плазмы — выстрел не достиг цели, паукообразный противник сумел увернуться, отделавшись слегка оплавленной броней на одной из лап. Луч из уцелевшего лазера пробежал по корпусу F2, но серьезных повреждений не нанес.

Перестрелка шла почти три минуты и закончилась убедительной (и вполне прогнозируемой) победой F2. В очередной раз просканировав дымящиеся останки Монка Дефо и убедившись в отсутствии активности, стальной паук, лишившийся двух конечностей и большей части лазеров, двинулся в сторону отсека D-16. Именно туда его призывал голос хозяйки, но выполнить команду раньше робот не мог.

Если бы капитан Чихладзе посмотрел на сектор своего корабля, ставший местом сражения двух боевых машин, на его глаза навернулись бы слезы. Переборки иссечены лазерами, взрыты кавернами от попаданий плазменных клубков. Стену пересекала глубокая дымящаяся расщелина — здесь Дефо переключил резак на непрерывный поток плазмы, в считаные секунды опустошая собственную энергосистему. Решение рискованное, но и, как оказалось, оправданное — в луже остывающего металла торчала оплавленная бронированная паучья нога. Правда, успех стоил модели D4 и почти всех энергорезервов, и самого резака…

Да, капитан Чихладзе наверняка всплакнул бы, подсчитывая, во сколько обойдется ремонт изуродованного сектора. Но он не видел нанесенных его детищу повреждений, к тому же Леван Чихладзе уже был мертв.

И не только он.

Кес'са продолжала вырисовывать вязь боевого танца хотя уже и с меньшей скоростью. Часть мозга принимала идущие от всего тела болевые сигналы, отфильтровывала из них чистую информацию о полученных повреждениях и передавала ее второй части, отсеивая собственно боль. Находящуюся в состоянии боевого транса тис'сей ничто не должно было отвлекать от поставленной цели — будь то раны, переломы, посторонние возгласы или не имеющие отношения к бою объекты. Фактически мозг тис'сей сейчас функционировал в двух параллельных режимах — способность (к искреннему сожалению верховных иерархов Атриума) не генетическая, а приобретенная многолетними изнурительными тренировками. Хотя к'лорх Тир'лаш не терял надежды подобрать нужный набор генов, цикл за циклом отводя на эксперименты существенную часть огромного бюджета Атриума. И, что важно, в этом своем устремлении встречал полное понимание со стороны остальных к лорхов — распараллеливание сознания, возможность с полной отдачей решать одновременно две (или больше) задачи считались, наряду с индивидуальным ускорением времени, основой могущества тис'сей.

Тепловой луч сверкнул над плечом. Кес'са плавно ушла из опасной зоны и скользнула за спину последнему уцелевшему Измененному. Почти в тот же самый момент еще один луч, предназначавшийся ей, полоснул гиганта по ноге. И без того малопригодный для дыхания воздух, насыщенный дымом от выстрелов и от коптящего пластика стеновых панелей, теперь наверняка еще и смердел горелой плотью. Но запах не относился к числу нужной для ведения боя информации, а потому отсеивался на уровне сенсорной системы.

Куда важнее были поступающие сигналы о полученном ущербе. Сейчас тис'сей осознавала, что ее тело сильно повреждено, — пока что это не мешало продолжению боя, но накопление травм рано или поздно переведет ее на качественно новый уровень, и тело откажется повиноваться. Кес'са прекрасно это понимала и, хотя не имела ни малейшего представления о причинах (тис'сей готова была поклясться, хотя клятвы и не одобрялись Атриумом, что ни один луч или метательный снаряд не сумел ее зацепить) вынуждена была считаться с возможными последствиями. То есть сейчас ей требовалось построить узор боя так, чтобы завершить его раньше, чем организм окончательно выйдет из строя. Более всего беспокоило то, что она не чувствовала хвоста — мозг утверждал, что хвост утрачен, хотя и не мог выдать информацию, когда именно это произошло. Плохо — в узоре боя хвосту отводится роль не меньшая, чем когтям.

Она выскользнула из-за своего укрытия, одновременно резким толчком отправляя Измененного навстречу тепловому лучу, ребром ладони раздробила переносицу ближайшему противнику, вырвала у него из руки газометатель (в котором теоретически еще должно было оставаться не менее половины зарядов) и тут же стекла на пол, пропуская над собой обжигающие разряды. Пять выстрелов, глухой щелчок, свидетельствующий о том, что боекомплект древнего оружия исчерпан…

Тис'сей осмотрела поле боя и пришла к выводу, что работа сделана удовлетворительно. Противников осталось трое — точнее сказать, двое, поскольку одна из уцелевших, высокая светловолосая девушка-астра, лежала в углу и, не делая попытки двинуться, ошалелыми глазами наблюдала за схваткой. К тому же ее намерения заметно отличались от устремлений остальных астров — девушка явно жаждала кого-нибудь убить, но тис'сей чувствовала, что не входит в число потенциальных мишеней. Незапланированный союзник? Возможно, но расслабляться не следует, немало воинов Атриума погибли именно из-за таких вот «союзников» или «нейтралов», на словах готовых с пеной у рта прославлять Атриум, а на деле способных в любой момент ударить в спину.

Высокий светловолосый астр снова выстрелил — и на этот раз измученный организм не сумел в полной мере уклониться. Хорошо хоть астр пользовался парализующим оружием — весьма эффективные против практически любого существа парализаторы были малопригодны в бою с ис'сей. Тренированный разум способен был преодолеть действие оглушающего луча — ценой секундного замешательства. Это не было таким уж секретом — но стрелок, похоже, был не в курсе. Убедившись, что цель поражена, он не продолжил заливать утратившую подвижность Кес'су лучом, а сделал самую большую в данной ситуации глупость. Опустил оружие.

Спустя ровно четыре секунды (можно было бы и быстрее, но тело уже почти отказывалось повиноваться хозяйке) все было кончено. Кое-кто из астров, возможно, выживет — если повезет, без особых последствий для здоровья. Кого-то уже не спасти. Большинство же нападающих мертвы окончательно и бесповоротно. Только светловолосая астра у стены цела и невредима. И — очень мудро с ее стороны — по-прежнему не делает попытки дотянуться до лежащего всего в паре шагов от нее оружия. Изменились и намерения девушки — теперь в них явственно читаются облегчение и радость. Значит, все-таки пассивная союзница?

Зашипела гидравлика, смещая массивную металлическую дверь. «Космический корабль», — мелькнула в голове тис'сей неуместная, не относящаяся к делу мысль. Место не играло роли — куда важнее был тот весьма печальный факт, что в дверном проеме стоял изрядно поврежденный мех. Теперь все неясности получили необходимое объяснение эти астры и не собирались захватывать тис'сей лично, для этой цели предназначался механический воин — судя по некоторым деталям странной, незнакомой конструкции, это был скорее чистый механизм, чем протезоид. Но и тот и другой варианты не вызывали оптимизма — мехи обладают лучшей реакцией, протезоиды способны к нетривиальным решениям и, в теории, считаются более опасными противниками. Как и любой воспитанник Атриума, Кес'са презирала разумных, добровольно пошедших по пути замены данных природой органов их механическими аналогами подготовка тис'сей убедительно доказывала, что железо и пластик не могут конкурировать с тренированным телом. И в иное время она бы легко справилась и с протезоидом, и тем более с тупым мехом.