— Смотрительница, — церемонно обратилась я к ней, — а что ты скажешь о почвах? Что можешь посоветовать взращивать на моих ароурах?

Вия развернула свой свиток. Ее крепкое запястье охватывал широкий серебряный браслет.

— Земля там черная и очень хорошая, — ответила она. — Но обращались с ней плохо, она заросла травой после разлива, и потом на ней пасли скот, но, по моему мнению, участок может дать много зерна, если после каждого урожая запахивать жнивье и регулярно чистить оросительные каналы, — Она взглянула на меня. — Все подробности можно найти в моем отчете, госпожа Ту, я оставлю его тебе. Финиковая роща также запущена, но, если подрезать деревья, они будут плодоносить. Сад возле дома будет, естественно, приносить плоды, но их недостаточно для торговли.

Меня поразила скрупулезность, с которой она произвела осмотр.

— И что ты посоветуешь?

Она свернула свиток.

— Подготовить почву и засеять ее ячменем. Подрезать и подвязать деревья. Часть сада пока засадить горохом и чесноком. Они хорошо продаются. Если ты воспользуешься моими советами, обещаю хороший доход.

Я села и задумалась. Я хотела отремонтировать дом для себя. Естественно, время от времени мне придется навещать свои ароуры, чтобы знать, как там идут дела, и, кроме того, меня будоражила мысль о собственном доме. Для моего смотрителя тоже нужно построить жилище. Нужно нанять феллахов, закупить зерно, и до первого урожая все расходы будут лежать на мне.

— А есть ли там еще какие-нибудь постройки, кроме дома? — поинтересовалась я.

Атирма кивнул:

— Да, кухня, жертвенник и помещения для слуг, но все это в очень плохом состоянии. Однако, поскольку все построено из кирпича-сырца, ремонт можно сделать очень быстро и недорого.

«Недорого — это мне подходит», — подумала я. А вслух сказала:

— Благодарю вас обоих за работу. Если вы предоставите мне счет, я обещаю оплатить его со своего первого урожая.

Вия улыбнулась. Атирма деликатно кашлянул:

— Так получилось, что Мастер уже заплатил нам. Он не хотел, чтобы ты начинала хозяйствовать с долгов, госпожа Ту.

Мгновение я не знала, что сказать, повисла пауза. Я непонимающе смотрела на Атирму, охваченная потоком смятения, дурных предчувствий и разочарования. Я все еще ребенок для Гуи, безропотно думала я. Он считает себя великодушным отцом, расточающим свою заботу и покровительство. Я могу вырваться из-под его опеки, лишь разом разорвав все нити, которыми он привязал меня к себе, но с чего начать? Как заплатить за все? Я встала, и они немедленно поднялись тоже. Вия положила свой свиток на стол.

— Пожалуйста, передай Мастеру мою благодарность, — медленно произнесла я, — и скажи, что я очень ценю его доброту. Я сейчас же надиктую ему письмо.

Они поклонились и вышли, а я снова села в кресло, облокотилась на стол, задумчиво подперев голову рукой. Я, конечно, поблагодарю Гуи, но в душе я не чувствовала благодарности. Мне казалось, что я задыхаюсь; неожиданно мне вспомнился последний прием у Гуи, странные, настойчивые расспросы мужчин, их пытливые, слишком внимательные глаза, и еще я чувствовала страх; почему — я не знала. Гуи любил меня. Он хотел только помочь. Но тогда почему у меня такое ощущение, будто я сунула руку в разверстую пасть Смам-хефтифа? Испытывая одновременно и стыд и тревогу, я обратилась к Дисенк:

— Принеси мою шкатулку с драгоценностями.

Я уселась, поставила на колени эбеновую шкатулку с костяной резьбой и стала перебирать ее содержимое — большей частью разнообразные серьги, браслеты для рук и ног, украшения для волос, которые мне щедро и беспечно подбрасывал Рамзес. Я выбрала серебряное ожерелье, усыпанное солнцами из яшмы, и серебряный браслет, увешанный золотыми слезинками богов, на котором в ряд были выгравированы изображения Ока Гора. С большой неохотой я вручила все это служанке. Сколько это могло стоить? По меньшей мере дебен. И сколько рабочих можно прокормить на эти деньги в течение года? Пусть двое будут ремонтировать дом и дворовые постройки. Один надсмотрщик. Трое — для работы в поле и в саду. На дебен можно купить зерна, овощей, рыбы и пива для них, если быть экономными.

— Отнеси это Амоннахту, — приказала я Дисенк. — Скажи, что я хочу за это равноценный запас еды на целый год, начиная от сегодняшнего дня. — Видя ее недоумение, я пояснила: — Мне нужно заплатить своим работникам. Амоннахт не станет обманывать меня.

— Мастер тоже не станет, — запротестовала Дисенк. — Обратись к нему, госпожа. Он возьмет твое серебро, и ты не будешь проводить ночи, не сомкнув глаз, волнуясь, что тебя обманут.

— Нет. — Я мягко вложила безделушки в ее ладошку. — Нет, Дисенк. Я хочу сделать это по-своему. Возьми у Хранителя дверей подтверждение.

Но где искать работников, с тревогой размышляла я, когда она ушла. Я твердо решила не просить помощи у Гуи. Мне не хотелось быть еще больше обязанной ему, потому что чем сильнее я буду чувствовать себя в долгу перед ним, тем большую вину буду испытывать за свое растущее нежелание поддерживать его честолюбивые замыслы относительно фараона; но тем не менее других источников у меня не было. Я также не хотела просить помощи и у Рамзеса. Земля моя, она подтверждение моей зрелости, ее почва — символ моего успеха, и я хотела взлелеять ее возрождение так заботливо, будто она была плодом моего собственного чрева. Этот образ, живо возникший в моем воображении, был мне не так приятен, как следовало бы, и я палила себе ароматного ячменного пива и быстро осушила бокал.

В конце концов надежного надсмотрщика для меня нашла Гунро; им оказался человек, который работал в имении ее брата Банемуса помощником главного надсмотрщика и был достоин дальнейшего продвижения по службе. Я встретилась с ним, осталась довольна его ответами и наняла его; получив первую партию продовольственных запасов от Амоннахта, я отправила нового служащего на юг. Я проделала это с огромной гордостью и с еще большей гордостью месяц спустя получила от него письмо, где содержался подробный отчет обо всем, что было сделано, и перечень его издержек. Я была на пути к стабильному достатку, к которому всегда так стремилась.

Прошло два месяца с тех пор, как я написала Паари. Но Асват ответил на мое письмо глубоким молчанием, и, хотя оно беспокоило меня, я удержалась от того, чтобы написать снова. Главный царский вестник Дома женщин заверил меня, что свиток был доставлен в сохранности, и я не стала снова упрашивать Паари приехать ко мне. Однако письма от моего управляющего приходили регулярно, и я с наслаждением читала, что он со своими людьми уже отремонтировал помещения для слуг, чтобы в них можно было сразу поселиться, и уже много сделал по ремонту дома. Финиковые пальмы подрезали, а поля расчищали от сорной травы. Я очень хотела увидеть все это, но решила дождаться окончания работ.

Я не упоминала о своих делах при Рамзесе, а он не спрашивал, как я себя ощущаю в новом качестве землевладелицы. Ему доложили, что египетские торговые корабли уже входят в доки Пи-Рамзеса. Плавание прошло исключительно успешно, и фараон был поглощен планированием церемонии чествования членов экспедиции и распределения привезенных товаров. Они с главным распорядителем церемонии проводили вместе долгое часы, и, как мне сообщила Дисенк, верховный жрец Амона уже выехал из Фив.