Она все еще там.

Я вздыхаю с облегчением, когда Девин поднимает мои ключи и бросает их мне. — Думаю, ты уже достаточно трезв, чтобы взять их.

— Спасибо.

Она отталкивается от двери и уходит, а я со стоном падаю обратно в свою кровать.

Я не думаю, что есть хоть одна часть моего тела, которая не болит.

Я сижу в своем грузовике, ожидая на стоянке окончания смены Лейкин. Я пропустил хоккейную тренировку, сославшись на то, что у меня слишком сильное похмелье, чтобы доверять мне коньки. Принять душ было достаточно сложно, не говоря уже о попытках сосредоточиться на маленькой резиновой шайбе.

Появление здесь — это риск. Если тренер увидит меня после того, как я прогулял тренировку, меня точно исключат из состава. Но мне нужно поговорить с Лейкин. Поэтому, когда я начинаю замечать детей, выходящих с родителями, я выхожу из машины и направляюсь внутрь, надеясь, что тренер уже ушел на сегодня.

Проходя через двери, я ожидаю увидеть Лейкин на льду. Поскольку по субботам тренировка проходит перед ее сменой, она обычно остается на льду немного дольше. Но вместо этого она стоит у лестницы, ведущей в офис, и разговаривает с владельцем.

Я удивлен, увидев его здесь. Обычно он бывает тут только на крупных мероприятиях или, когда мы участвуем в чемпионате. Сначала я подумал, что он опять затеял с ней разговор о том, что она стареет и не успевает стать профессионалом. Но когда она улыбается и кивает в ответ на его слова, я понимаю, что дело не в этом.

Ее глаза встречаются с моими, и она дважды оглядывается, прежде чем снова переключить свое внимание на мистера Циммермана. Они обмениваются еще несколькими словами, и она снова улыбается, прежде чем он направляется вверх по лестнице, кивая, когда видит, что я стою здесь.

— В следующее воскресенье, — кричит он ей, прежде чем отправиться в свой кабинет. — Не забывай.

— Я не забуду, — отвечает она.

Лейкин проводит пальцами по волосам, подходя ближе — нигде не видно враждебности. Возможно, мне не следует, но я нахожу в этом утешение.

— Все в порядке? — спрашиваю я.

Она быстро оглядывается на лестницу и кивает. — Да. Мы как раз говорили о том, что я возьму на себя ведение уроков. Кельвин уже слишком стар, чтобы следить за кучей буйных детей, и не то чтобы в последний год это делала не я.

— Это здорово! — говорю я ей, не задумываясь, бросаясь обниматься. Но она позволяет это и обнимает меня. — Я так горжусь тобой.

— Спасибо. — Мы отпускаем друг друга слишком рано, как мне кажется, и она отходит. — На следующей неделе мы встретимся за ужином, чтобы обсудить некоторые идеи, которые у меня есть для реорганизации программы.

Моя ухмылка становится только шире. — Я уверен, что они все потрясающие.

— Посмотрим, — она пожимает плечами. — Тебе было что-то нужно?

— Да, — говорю я ей, потирая затылок. — Я просто хотел поблагодарить тебя за то, что привела меня домой прошлой ночью. Мне не следовало пытаться вести машину. Это было действительно глупо с моей стороны.

— Это было, — говорит она своим тоном, не терпящим возражений.

Я медленно киваю, глядя вниз. — Я знаю. Но ты мне не позволила. Итак, спасибо тебе.

Ее грудь поднимается и опускается, когда она вздыхает, выпуская остатки гнева. — В этом нет ничего особенного.

— Может быть, не для тебя, но я действительно ценю это.

Она ухмыляется и качает головой. — Не то чтобы я тебя ненавидела или что-то в этом роде.

То, как она это говорит, звучит так беззаботно, но все равно умудряется задеть за живое. — Я бы не винил тебя, если бы ты это делала.

Ее плечи опускаются, мы стоим и смотрим друг на друга, и впервые с тех пор, как все рухнуло к чертям, я чувствую, что, возможно, я не совсем все испортил. Возможно, мы никогда не станем больше чем друзьями, и это займет какое-то время, но пока она есть в моей жизни, я буду в порядке.

— Мистер Уайлдер.

И вот так момент испорчен. Я вздрогнул, услышав, как он произносит мое имя, словно я в беде, а Лейкин посмеивается.

— Ну. — Она хлопает в ладоши. — Я пойду, а ты развлекайся.

Я игриво смотрю на нее. — Ты — чистое зло. Ты знаешь это?

Подняв брови, она смотрит на тренера. — Какие бы оправдания он тебе ни говорил, не верь ему. Он напился до бесчувствия прошлой ночью и был слишком пьян для тренировки. — У меня челюсть отпадает, когда она улыбается мне. — Вот это было зло.

Когда она разворачивается и уходит, хихикая себе под нос, я не могу не смотреть ей вслед. Однако, как только она уходит, я вынужден повернуться к тренеру.

— Зайди в мой кабинет, — говорит мне тренер. — Давай обсудим сегодняшнюю игру и важность присутствия на тренировке, когда ты один из моих капитанов.

Социальные сети — это лучшее и худшее, что когда-либо случалось с миром. В основном я стараюсь избегать их, но когда я чувствую себя особенно саморазрушительно из-за отсутствия Лейкин, это помогает. Я пролистываю ее Instagram, смотрю на фотографии и улыбаюсь тому, как великолепно она выглядит. Девин ловит мою улыбку.

— Господи, — говорит она, появляясь у меня за спиной. — Когда ты превратилась в девочку-подростка?

Мне удается заставить себя рассмеяться. — Я не уверен, но, если ты найдешь мою мужскую карточку, пожалуйста, верни ее.

— Мужскую? — она съеживается. — Уф. Давай не будем забегать вперед, большой мальчик.

Сузив свои глаза, я снова смотрю на нее. — Я уже говорил тебе, что хотел брата?

— Да, но со мной веселее. — Она обходит диван и садится. — Я этого не понимаю. Если ты так зациклился на этом, почему бы не побороться за нее?

— Я пытался, помнишь?

Ее глаза закатываются. — Нет, ты пытался вернуть ее. Я имею в виду бороться за нее. Взгляни в лицо своим страхам и скажи Кэму, что ты трахаешься с его сестрой, а затем заяви права на свою девушку.

— О, так ты хочешь, чтобы я убил себя, вот что ты хочешь сказать, — говорю я, только наполовину шутя.

Она поджимает губы. — Ну, нет. Но это был бы отличный поворот сюжета, не так ли?

Я хватаю пустую бутылку из-под воды, лежащую у меня на коленях, и бросаю в нее. Она издает тихий смешок, защищаясь от нее.

— Все, что я хочу сказать, это то, что ты сейчас находишься на той стадии, когда с ней либо все, либо