Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Присаживайся! Тебя можно поздравить с обретением большого светлого чувства?
— Вот на эту тему я и хотел с тобой поговорить. — Виктор с досадой поморщился. — Понимаешь, я влюбился! А она совершенно не обращает на меня внимания! Не реагирует на шутки, ноль эмоций на комплименты… Только сухая рабочая атмосфера. Её ничего не интересует, кроме науки, она вся где-то очень высоко, парит в научных перспективах, экспериментах, исследованиях и прочих нейрохирургических дебрях! Она к своей кошке лучше относится, чем ко мне! То есть это не её кошка, это Муся, кошка покойного Захарова.
— Товарищ Филатова берёт с собой кошку? — нахмурился Штокхаузен. — В АПО? В лаборатории высшего уровня секретности и стерильности?
— Нет, что ты! — Петров усмехнулся. — Если бы это было так, я бы, пожалуй, порадовался. Решил бы, что в ней есть хоть какая-то нежность. Кошку я ни разу не видел. Она живёт где-то у Ларисы дома. Просто о необходимости покормить кошку я слышу всякий раз, когда пытаюсь заводить с ней беседу. Вот и хотел спросить твоего совета… Как мне лучше к ней подступиться?
— К кошке? — нахмурился Штокхаузен.
— К Ларисе! — возмутился Петров.
— Сколькое ей лет?
— Мы ровесники, — в голосе Петрова зазвучали нотки романтики, — ей двадцать девять, как мне. Но она совершенно не выглядит на свой возраст! Когда я увидел её впервые, то подумал, что ей от силы двадцать четыре.
— Академик Сеченов проверял на ней действие группы экспериментальных дерматологических реабилитантов, разрабатывающихся для военной медицины, — объяснил Штокхаузен.
— Сеченов — гений, это общеизвестно. — Виктор вздохнул. — О нём Лариса говорит с восторгом увлечённого работой специалиста. Как бы мне завладеть её вниманием? Я стараюсь делать ей самые изысканные комплименты, не какое-то там примитивное: «Ах, какая вы умная и красивая…» Но пока не помогает.
— Смени подход, — посоветовал Штокхаузен. — Взгляни на всё её глазами. Вы ровесники. Значит, воспринимать тебя в качестве авторитета на инстинктивном уровне она не будет. Для этого мужчина должен быть старше. У женщин в подсознании психологически заложено два отношения к мужчине: это либо отец, которого она уважает и которому подчиняется, либо сын, которого она опекает и воспитывает. Тебе необходимо занять в её подсознании одну из этих ниш.
— Отца или сына? — поднял брови Петров.
— В данной ситуации лучше сработает стереотип отца, — авторитетно изрёк Штокхаузен. — Сын — это благожелательный вариант для менее умных девушек. Им может стать интересно опекать и поучать кого-либо. Для талантливой натуры, которой является Филатова, подобный вариант скучен и инертен. Подумай сам: она — доктор наук, одна из ведущих учёных предприятия, работает с самим Сеченовым! Представляешь, сколько мужчин в сравнении с ней подпадают под стереотип ребёнка? Тысячи! Их так много, что она их даже не замечает, они для неё подобны траве на пейзаже: все травинки одинаковые, простые как, собственно, травинки, и их миллион! Ничего впечатляющего.
— Но как я должен занять в её голове стереотип отца, если она меня не замечает? — Петров обратился в слух.
— При помощи интеллекта, — веско ответил Штокхаузен. — Не уподобляйся травинкам, каждая из них делает ей комплименты, и многие из них изысканные, это ведь «Предприятие 3826», а не пивзавод! Продемонстрируй ей свою уникальность и авторитет! Авторитет штучного специалиста, а не очередного мужчины-ровесника, то есть ассоциативно — одноклассника. И не забывай, что она молодой и перспективный доктор наук, которая любит свою работу и жаждет ею заниматься. Разговаривай с ней на темы, которые ей интересны!
— У неё все слова о «Коллективе 2.0», — поморщился Петров. — Я в нейрохирургии мало что понимаю.
— А ты вникни в суть вопроса! — Штокхаузен пододвинул к нему бокал. — Ты же непосредственный участник этой научной группы!
— Да нас всего двое! — хмыкнул Петров. — Я и она. Ну, и Сеченов, разумеется. Там всё засекречено с головы до ног, поэтому все процессы максимально роботизированы. Всё, что не делают Сеченов и Филатова, выполняют кибернетические лаборанты и помощники. Я поэтому туда и попал, от меня требуется разработать прототип экосистемы, в которой люди будут объединены в единую сеть с роботами. Получается, что я работаю с железками, а она с живыми подопытными. Мы редко пересекаемся, у нас даже лаборатории разные!
— Но они находятся рядом! — возразил Штокхаузен. — Ходи к ней! И не с ерундой, а по серьёзным деловым вопросам! Обсуждай прототип экосистемы. Настаивай на обратной связи, сделай так, чтобы она погрузилась в твою часть работы, а ты погрузись в её область. Вникни в весь проект, а не только в свою часть. Она должна увидеть, что ты уникальный специалист, который стоит не меньше, чем она сама. Более того, без тебя она не сможет воплотить проект в жизнь! Как только она это осознает, то сама пойдёт тебе навстречу в профессиональном плане. И это даст тебе возможность выяснить, что именно её заботит и волнует. Поддержи эти её интересы и увидишь, что вскоре вы с ней начнёте обсуждать не только рабочие темы. И если ты окажешься достаточно умён, чтобы женщина ощутила тебя родственной душой не только на работе, но и вне её, то цель достигнута, она — твоя! Если всё сделать правильно, она, быть может, даже сама сделает первый шаг к сближению, не дожидаясь тебя. Потому что она учёный, а учёные — прагматики. Многие из них ценят время, в том числе личное.
— Это надо обдумать. — Петров сделал глоток из бокала. — С такой стороны на всё это я не смотрел.
— Зря! — Штокхаузен тоже сделал глоток. — К нестандартным женщинам требуются нестандартные подходы. И не забывай, что чем больше она проводит времени с тобой, тем меньше у неё остаётся времени на твоих потенциальных конкурентов. Что автоматически означает следующее: делай так, чтобы вы задерживались на работе вместе. Чем более допоздна, тем тебе выгодней. Хоть она и учёный, а женские инстинкты у неё тоже есть. И к тому моменту, когда они дадут о себе знать, ты должен быть к ней ближе других во всех смыслах, особенно в морально-психологическом.
С минуту Петров молча размышлял, потом покачал головой и задумчиво повторил:
— Да уж… Что бы я без тебя делал… — Он отхлебнул из стакана и подытожил: — Век живи — век учись!
17 апреля 1952 г. Москва, Кремль, правительственное совещание у Сталина
— Решение экспортировать роботов бесплатно, по формуле товаров гуманитарной помощи, себя оправдало, — Молотов зачитывал доклад перед собравшимися в кабинете Сталина первыми лицами СССР. — Соответствующие советские министерства и ведомства единогласно рапортуют о пике поставок гражданских роботов СССР по всему миру. Объёмы экспорта нашей
