– Ну-ну…

– А ты, Близнец, не передумал? – Тихоня внимательно смотрел на меня.

– О чем он? – поинтересовался Тихоня.

– Да так, ерунда, – сказал я. – Дьяволу душу продать. Он предлагает посредничество.

– Выгодное дело, – кивнул Крот.

– Идиоты… – вспыхнул Тихоня, но тут один из охранников осторожно похлопал его по плечу. Приблизился и быстро заговорил на ухо.

Тихоня занервничал, направился к выходу.

Дойти не успел: дверь распахнулась, и в зал вошло несколько человек: каких-то одинаковых на вид. Наверное, из-за темных костюмов и коротких стрижек. Странно: если эти люди только приехали – почему так легко одеты?

– О… Я не ждал вас так рано… – заискивающе улыбаясь, затараторил Тихоня, обращаясь к шедшему позади плотному человеку, которого от остальных отличали, разве что, очки в тонкой оправе. – Рад приветствовать вас в нашем…

Тот, казалось, не слушал Тихоню. Он, не спеша, двигался по залу, осматривая помещение, пленных… Его «двойники» быстро распределились по залу, застыли. Охранники недоуменно поглядывали то на пришельцев, то на Тихоню. Сам Тихоня, бледный, что-то говорил человеку в очках, семеня за ним по пятам. Лицо же молчаливого гостя было непроницаемо. Я поймал его взгляд – и ощутил, как внутри все сжалось.

Это была настоящая сила. Не тот забавный энергетический концентрат, которым однажды напичкал меня Затворник, а самая настоящая, природная, прущая из каких-то темных глубин мощь. Сила эта не знала компромиссов и существовала в единственном экземпляре: никто не смел противостоять ей…

Я не успел придти в себя от этого короткого взгляда, как произошло нечто неожиданное, жуткое и совершенно сюрреалистическое.

Раздалось несколько негромких хлопков – и охранники разом, как один, гремя амуницией повались на пол. Никто не успел даже дернуться, сообразить, что происходит. И вот – они лежат, а над ними, с длинноствольными пистолетами в руках стоят эти одинаковые люди.

– Так что вы там говорили, Тихон? – нарушил молчание тот, что был в очках. Голос у него низкий, практически лишенный эмоций. Видимо, он главный в этой жуткой компании.

Тихоня в ужасе замер, округлившимися глазами глядя на трупы. Один из охранников еще конвульсивно вздрагивал, и стоявший неподалеку «гость» небрежно выстрелил ему в голову. Конвульсии прекратились.

Не похоже, чтобы Тихоня ожидал подобного развития событий. Сидевшие на полу то ли пленники, то ли заложники в оцепенении ждали развития событий.

– Я так и думал: вам нечего больше сказать, – удовлетворенно сказал главный. – Покажите мне лучше эту Штуку. Кто здесье может компетентно разъяснить, что к чему?

Тихоня молча указал на Затворника. Один из «гостей» сделал короткое движение пистолетом. Затворник медленно поднялся.

В это время в зал вошел еще один «в штатском». Даже не стараясь говорить тихо, доложил:

– Зачистка закончена, территория под контролем…

Скосился в нашу сторону:

– Что делать с этими?

– Сейчас решим, – сказал главный. Поманил рукой Затворника. – Иди сюда! Смелее! А нашего друга – пока туда же…

Последнее касалось Тихони. Один из гостей ухватил того за плечо и без особых усилий поволок в нашу сторону. Довел, хлопнул по плечу – и Тихоня, как подрубленный, упал на пол, чуть задев Хиляка. Тот брезгливо отодвинулся.

– Милости просим, – сказал я радушно. – Умеешь ты выбирать друзей, ничего не скажешь…

В подколах не было смысла. Тихоня был раздавлен, расплющен, растерт в порошок. Его просто не стало.

Неизвестные даже не причинили Тихоне зла – просто прошли мимо, чуть задев его.

Анималы высшей пробы: они двигались в нужном им направлении – и играючи устраняли препятствия. Нас вообще, как бы не существовало. То, что мы еще живы – даже не наша заслуга. Просто у нас в руках не было оружия. И это не значило, что нам сохранили жизнь. Просто до нас не дошло дело…

Еще подумалось: да, рано или поздно они должны были придти. Мощное оружие не может оставаться бесхозным. И делиться им со слабаками тоже нет никакого смысла.

Сила – к силе…

И тут меня бросило в жар. Эти слова про зачищенную территорию…

А как же Тома?! В глазах потемнело, я просто перестал соображать…

Главный о чем-то говорил с Затворником. Оба посмотрели в нашу сторону

– Кто тут Близнец? – поинтересовался главный.

Я поднялся.

– Сюда! – коротко бросил он.

Я подчинился, хотя меня трясло от бессилия и страха.

– Этот парень говорит, что ты нужен для работы этой хреновины, – сказал главный. – Так?

Он даже не смотрел в мою сторону – так, бросил короткий взгляд. Это естественно: я для него никто, и сейчас решается вопрос – грохнут меня или я останусь как необходимая деталь таинственного механизма. Неизвестно еще, что лучше…

Я сжал зубы. Главное – пересилить это мерзкое чувство жертвы. А говорить убедительно я умею…

– Да, – говорю. – Я – основное звено. Без меня тут ничего не делается.

Затворник удивленно скосил на меня взгляд. Потерпит…

– Даже так? – равнодушно сказал главный. – Тогда показывайте Штуку вместе.

– И не подумаю, – говорю, удерживая Затворника, который хочет направиться в сторону площадки со Штукой. – Пока мне не объяснят, что происходит…

Затворник бледнеет, как покойник. Главный смотрит на меня с некоторым интересом.

Главное не зареветь от страха и беспомощности.

– А если я тебе просто выстрелю в голову? – интересуется главный. Отводит руку в сторону. В ладонь ему вкладывают пистолет с глушителем.

– Тогда – хрен вам, а не Штука, – говорю. – И если вы вздумаете меня пытать – тоже ее не получите…

Я откровенно блефую. У меня теперь ни силы, ни той тайной информации, с которой сделан слепок. Я просто выжатая и выброшенная губка. Но Затворнику об этом не известно.

– Это правда? – спрашивает у Затворника главный.

Не глядя в глаза страшному собеседнику, Затворник кивает.

– Ладно, допустим… – говорит главный, возвращая пистолет. – Давай сначала. Что ты хочешь?

– Для начала объясните: кто вы такие?

– Не боишься знать слишком много? – очки главного неприятно сверкают под искусственным светом.

– Надоело бояться, – говорю.

И мне вдруг становится легче.

– Правильно. Бояться смысла нет, – говорит главный.

Теперь он общается со мной как с равным. Нет, он не собирается проявлять ко мне каких-то особых знаков уважения. Просто из куска мяса я вдруг превратился для него в собеседника. Я бы никогда не понял этой особенности анималов, если б не побывал в их шкуре.