Пытаясь противостоять конкуренции газового освещения, Эдисон выстроил свою рекламную схему на моральном и эстетическом контрасте между добрым электрическим светом и злым газовым. Над мерцающим газовым светом, который потомки находили столь очаровательно поэтичным, он насмехался: «Это еще и противный желтый свет, совершенно не то, что цвета милого природного освещения», – и расхваливал «мягкое лучение» электрического света, «исключительно мощное и даже… идеально ровное»51. С упорством, достойным крестоносцев «Стандард Ойл», торговые агенты Эдисона подходили к клиентам, использующим «вышедшие из моды» газовые рожки, уговаривая перейти на прогрессивные электрические лампы.

Кампания по природному газу вовлекла Рокфеллера в жесткие битвы, так как главными клиентами являлись муниципалитеты, а решения всегда были крайне политизированы. Торговля природным газом, настоящий рог изобилия для взяток, подпитывала цветущую коррупцию, компании пытались обработать городских чиновников и получить права. Хотя Рокфеллер неоднократно отрицал свою осведомленность о махинациях, его бумаги раскрывают другую историю: он выполнял контролирующую функцию и знал все о деньгах, направленных политикам. Получив права от Детройта, «Стандард Ойл» выделила эмиссару Дж. А. Шелби пятнадцать тысяч наличными и десять тысяч долларов в газовых акциях. Выплата пришла с запозданием, и Шелби брюзжал Рокфеллеру: «Вы гарантируете указанную сумму, если Указ пройдет и будет утвержден мэром… Я понес значительные расходы и хочу быть уверен в быстром урегулировании, когда работа будет выполнена»52.

В битвах за природный газ рыхлые границы между политикой и коммерцией начали рушиться и исчезать. В 1886 году Дэниел О’Дэй встретился в Филадельфии за закрытыми дверями с соперником, «Коламбиа нэчурал газ компани», и был потрясен, увидев на встрече знаменитых политиков. Как он сообщил Рокфеллеру: «Я был поражен, когда узнал, кто туда входит. Все местные политики республиканцы Филадельфии в числе акционеров. Они очень боятся за инвестиции и теперь думают, что, если не заключат с нами какого-нибудь союза, они, по всей вероятности, потеряют все деньги или значительную их долю». Из чистой практической целесообразности, О’Дэй предпочел сделку с конкурентами, сказав Рокфеллеру: «Желание в целом было припереть компании к стенке, и я бы мог ему последовать, только акционеры компании могут оказаться не теми врагами, которых нам хотелось бы иметь в зак/онодательном/ собрании Пеннс/ильвании/ следующей зимой»53. Не убежденный таким прагматическим рассуждением, исполнительный комитет отказал О’Дэю.

Самые острые скандалы, связанные с природным газом, разразились в Толедо, штат Огайо, бывший губернатор которого, Чарльз Фостер, с детства дружил с Флаглером и пользовался щедростью «Стандард Ойл». В июле 1886 года О’Дэй доложил Флаглеру, что бывший губернатор согласился объединить свою «Фосториа иллюминейтинг газ компани» с новым газовым предприятием «Стандард» «Толедо» и сформировать «Нортвестерн Огайо нэчурал газ компани». О’Дэй сообщил секретные условия сделки: «Чтобы губ/ернатор/ Фостер был президентом Ко. Но чтобы мы полностью контролировали управление»54. Жители Толедо обрадовались, когда «Истерн Огайо нэчурал газ компани» решила побороться с «Нортвестерн» за право провести газ; компании пришли к компромиссному соглашению и обе получили разрешения. Затем выяснилось, что обе контролирует «Стандард Ойл», и в последовавшей сумятице городские чиновники решили, в качестве ответной меры, соорудить собственные муниципальные газовые станции.

Политики в Позолоченный век имели склонность сыпать эвфемизмами и предпочитали деньги на бочку. Поучаствовав в торгах со «Стандард Ойл», Фостер требовал воздаяние у Рокфеллера в январе 1888 года, заявляя, что у его комитета по избирательной компании долг – почти тысяча двести долларов. «Мое к вам предложение, – заявил он Рокфеллеру без обиняков, – чтобы вы послали мне чек на эту сумму… Я уже несколько лет отказывался просить вас и ваших людей о вкладах. Теперь я делаю это, потому что знаю, что вы проявляете к нам интерес, и кроме того я думал, что было бы полезно отражать удары, наносимые вам, и нашей Газовой компании55.. В ответ Рокфеллер отправил Фостеру тысячу, не удержавшись от едких комментариев о его прошлых действиях: «Наши друзья все же полагают, что мы не получили справедливого отношения Республиканской партии, но мы рассчитываем впредь на лучшее»56.

В 1886 году «Стандард Ойл» создала «Нэчурал газ траст», крупнейшим акционером которого стал Рокфеллер. Как таковой, он председательствовал над этими грязными муниципальными схватками, хотя и держался от них на приличном расстоянии. Он внимательно следил за делом, но никогда не пачкал руки и имел возможность заявить о неосведомленности по всему спектру вопросов.

* * *

Рокфеллер пытался отрицать свою ответственность за более неблаговидные действия, у него были легионы критиков, громко заявлявших, что он их злонамеренно погубил. Как отметила Ида Тарбелл, его противники наделяли его сверхчеловеческими силами. «Сколь бы странным ни показалось утверждение, нет сомнений, что к 1884 году весь Нефтяной регион смотрел на господина Рокфеллера с суеверным трепетом»57. Каждый день почта приносила все больше бранных писем от совершенно незнакомых людей, которые проклинали его и умоляли о переменах. Больше всего желчи текло от нефтяников западной Пенсильвании, которые верили, что по утрам он только по своему усмотрению устанавливает цены на сырую нефть. Один нефтедобытчик из Брэдфорда писал: «Ситуация здесь, по правде, тревожная, и сотни семей пребывают в настоящей беде, которой бы не было, если бы цены на нефть были такими, как – тысячи людей верят – вы можете их сделать»58. Другое письмо предупреждало его: «Тысячи здесь на грани финансового краха из-за низкой цены, какую они получают за их продукт, и, если в вашей власти дать им лучшую цену, вы бы подарили благо, которое невозможно оценить, для всей этой земли»59. Иногда казалось, что эти недовольные не в состоянии понять, является ли Рокфеллер Сатаной или Санта-Клаусом, как видно из сумбурного запроса от П.О Лафнера:

Я бедолага делец на нефтяном рынке, и я был в деле восемь лет. Все это время я ругал «Стандард Ойл компани» с остальными ребятами – поносил громко и крепко. Но при всех проклятиях, какими ее осыпают, «СОК.» все еще существует и продолжает накапливать огромное богатство. Теперь, когда рынок полностью умер, а мое ремесло исчезло, я пришел к выводу, что мудро прекратить ругать «Стандард» и пробить хорошую доходную должность60.

После полного скандалов детства с Большим Биллом Рокфеллер прекрасно чувствовал врагов и болезненно относился к росту критики. Выходя гулять, он сохранял бдительность и обладал сверхъестественным чутьем, не следует ли кто за ним; прокрасться сзади было невозможно. И все же он не доверял критикующим его и считал их мнимый идеализм неубедительным прикрытием эгоистичных мотивов. Рокфеллер видел, как он стоически несет крест всех революционных деятелей. «Мы воплощали новые идеи… – объяснял он. – Но, не сомневаясь в своей правоте, мы уверенно делали наше дело, основанное на идеях, которые представляли собой непреодолимую силу»61. Многих критиков он отождествил с конкурирующими переработчиками, которые глупым образом взяли деньги за свои заводы вместо акций «Стандард Ойл». Он мелодраматично излагал следующим образом: «Мы думаем об аде. Нет страшнее наказания для человека, чем сидеть и стонать, размышляя о том, что могло бы произойти!»62.