Наконец впереди показалась посадочная площадка. Там ждал мужчина в синем холщовом комбинезоне. На мгновение Джек подумал о мистере Стабсе, но ожидавший двигался с необыкновенной грацией, словно переливаясь из положения в положение. Он проводил гостей к вертолету. Лестак с Джеком оказались на крыше высокого здания. Снизу слышались выстрелы и взрывы, сверху красовались неподвижные звезды.

– Веду я, – предупредила Лестак.

Джек не стал спорить. Он отключил программы Зари, затем вместе с комиссаром уселся во флаер. Тот взлетел.

– Надеюсь, никому не удастся шарахнуть по нам, – меланхолично заметила Лестак, щелкая переключателями и проверяя состояние машины.

Не удалось никому. Возможно, никто даже и не заметил их отлета. Они летели прочь, и наконец-то – впервые за долгое время – никто не хотел их прикончить прямо здесь и сейчас.

Джеку пришлось четырежды хватать статую Ифора за руку, прежде чем разум Тотальности ответил.

– Сумрак сообщил мне о признании Пендервилля, – сказал Ифор. – Вы видели «снежинку» в Гробовых Драйвах?

Джек кивнул.

– Мы хотели спасти вас обоих и удостовериться в том, что освобожденные из клеток мертвые смогут распространить известие о предательстве Королевства. Теперь мы имеем дело с последствиями. Потому – поторопитесь!

– Мы направляемся к вам. Вскоре новость о предательстве Королевства облетит всю Станцию. Но Пантеону понадобится кое-что большее, чем передачи массмедиа. Я везу вам доказательства преступной деятельности Королевства.

Ифор замер на секунду, переваривая информацию. Джек представил, как бипед пересылает известия в Тотальность и многоголосый хор обсуждает их.

– Хорошие новости, – заметил наконец Ифор. – Когда Заря выступит с ними?

– Не знаю. Скоро. Нужно, чтобы вы не допустили ничего скверного до того времени. И обеспечили нам возможность добраться до стола переговоров.

– На Небесах сейчас хаос. Мы вышлем наши разумы, чтобы встретить вас на посадочной площадке и провести в зал заседаний как лиц с дипломатическим статусом.

– Как идут переговоры?

– Мы в шаге от войны. Королевство разворачивает силы, готовясь атаковать нас. Он понял, что мы вскрыли Гробовые Драйвы, и произносит речи об осквернении святыни. Ситуация выглядит крайне угрожающей.

– Мы разберемся, – пообещал Джек.

– Надеюсь. До скорой встречи.

Ифор отключился.

«Оч-чень интересно», – заметил Фист.

«Ты имеешь в виду переговоры с Тотальностью?»

«Нет, я о Гарри. Он только что пытался через свою зацепку войти в меня».

«Вот дерьмо! Не позволяй ему».

«Не бойся, уж теперь-то я готов к его штучкам».

Фист замолчал, склонив голову, будто прислушиваясь.

«Он сейчас мечется, как мелкая разъяренная муха. Вжжж! – глумливо сообщил паяц и захихикал. – О, моя ниндзя-программка уже внедрилась и вовсю работает!»

«Не пускай его! Больше никаких проколов!»

«Да не паникуй! Гарри теперь делает только то, чего хочу от него я. Он теперь работает на меня».

Что имел в виду Фист, Джек так и не узнал. Не хватило времени. Флаер достиг штаб-квартиры Сандала и приземлился на такой скорости, что шасси погнулись, а сам он едва не разлетелся вдребезги. Джек с Лестак выскочили из машины прежде, чем она остановилась. Навстречу им двинулись охранники, целясь на ходу. Из здания показалась делегация разумов Тотальности, возглавляемая Ифором. Бипеды с криком побежали к охранникам. Джек, сгорая от стыда и злости на себя, направил на охрану программу Зари. Но те не опустили оружия. Видимо, охранники были защищены от любых виртуальных воздействий. Бипеды поспешно показали верительные грамоты. Лишь тогда разочарованные стражи опустили оружие. Один позвонил старшим, запрашивая инструкции. Не став выяснять, что поведало начальство, Джек с комиссаром кинулись со всех ног к дверям. В спину закричали: «Стоять!» Слишком поздно – беглецы уже проскочили дверь и помчались по коридорам.

«Фист, замедли охрану!»

«Они закрыты. Ничего не поделаешь».

«Дерьмо!»

Бипед обернулся и швырнул в коридор небольшой металлический шар. За спиной ослепительно вспыхнуло.

«Ослепить их! Здорово придумано», – прокомментировал паяц.

Вскоре снова раздались крики, загрохотало, засвистели пули. Джек оглянулся – и его щеку пронзила резкая боль. Он зашатался. Покопавшись в мозгу, нашел переключатель «Боль» и отключил ее. Они свернули за угол.

«Ты в порядке?» – спросил паяц.

«Двигаться могу».

Форстер бежал чуть позади Фиста с Ифором. Впереди показалась пара двустворчатых дверей. По бокам стояли охранники в броне и с тяжелыми винтовками. Джек включил программу Зари. Охранники рухнули на колени. Интересно, кем они видели Джека? Сияющим богом, требующим безоговорочного послушания и вместе с тем человечным в достаточной мере, чтобы, запыхавшись, тяжело дышать и, будучи раненым, истекать кровью?

– Пропустите нас! – заорал он.

Охранники отпрянули, один из них махнул пропуском, и створки дверей скользнули в стороны. За ними оказался лифт.

– Это путь в конференц-зал, – сообщил Ифор.

Они влетели в лифт. Джек врезался в заднюю стенку, оставив кровавое пятно. Любопытно, тяжело он ранен или нет? Во всяком случае, бежать не мешает. Преследователи выскакивали из-за угла, вскидывали винтовки, готовясь стрелять. Ифор и Фист с Джеком были легкими мишенями.

– Остановите их! – проревел Форстер, и очарованные программой Зари охранники начали стрелять.

Створки лифтовых дверец заскользили навстречу друг другу. Первый выбежавший из-за угла упал наземь, остальные по инерции неслись вперед. Один, прежде чем погибнуть, швырнул гранату. Но дверь закрылась, лифт тронулся. Он содрогнулся от взрыва, но продолжил движение. Джек с Ифором обессиленно прислонились к стене. Фист крепко стоял на ногах.

«Ты как?» – осведомился Джек.

«Ломаю системы безопасности Сандала, чтобы он не застопорил лифт».

«С файлами Яматы все готово?»

«Да, к ним получат доступ все. А для полноты картины я еще добавил признание Пендервилля».

«Отлично!» – резюмировал Джек и спросил Ифора:

– Вы в порядке?

Пуля не миновала и бипеда. Из раны на его груди сочилась вязкая фиолетовая жижа.

– Ничего страшного. – Ифор прикрыл рану рукой.

Двери лифта разъехались, Ифор заковылял вперед. Фист выглянул из-за Джека и выговорил потрясенно, забыв переключиться на внутренний канал:

– Вот же хрень! Так, значит, живут избранные!