Вечером этого же дня наша киногруппа: я, Анастасия Заворотнюк, Валентина Теличкина, Маша Бурляева, Инга Шатова, Николай Бурляев и Иван Бурляев представили фильм на сцене. Зал был переполнен. Я попросила зрителей быть снисходительными к нашему новорожденному фильму и призналась, что буду смотреть его на большом экране со зрителями впервые. После представления фильма нас посадили в центр зала, погас свет… И начался первый просмотр. Со мною рядом сидела Анастасия Заворотнюк. Чувствовалось, что она переживает не меньше меня. Нашего Евгения Редько – исполнителя главной роли – так и не отпустили на два дня из театра. Но он был с нами, на экране. Реакция зала была ощутима: если смеялись, то от души, если плакали – всем миром. Пошли титры, раздались аплодисменты… Пока шли титры, а они у нас длинные, никто не покинул зал. Но вот и титр «конец фильма». В зале зажгли свет. И тут началось непредсказуемое – зал не только аплодировал стоя, но со всех сторон к нам стали тянуться руки, нет, не за автографами, как это часто бывает, а просто – чтобы молча дотронуться и встретиться взглядом. Такого на моей памяти еще не было. Мы вышли, ошарашенные, из зала. Дальше плохо помню – навалилась смертельная усталость последних дней, а может быть и лет…

По итогам работы международного жюри Гран-при получил фильм В. Бортко «Тарас Бульба», а наша картина была удостоена награды «Золотой Витязь». Дипломами: «За лучшую операторскую работу» отмечена Маша Соловьева, «За лучшую женскую роль второго плана» – Мария Бурляева. Еще фильм был награжден призом парламентского собрания Союза Беларуси и России. И самым трогательным для меня в этой церемонии было вручение Специального Приза Липецко-Елецкой Епархии – «Святой Тихон». Этот удивительный приз был мне лично вручен седовласым преосвещеннейшим епископом Липецким и Елецким Никоном. После его поздравления, принимая к себе фигурку из бронзы Святого Тихона, глядя на своего первого и такого доброжелательного зрителя, я призналась всем, что мечтаю снять художественный фильм о Сергии Радонежском. Зал подхватил мои слова аплодисментами. А в голове мелькнуло: кризис, где взять средства?.. На все воля Божья.

Московский кинофестиваль

19 июня 2009 года в кинотеатре «Пушкинский» прошла торжественная церемония открытия XXXI Московского Международного кинофестиваля. Мы шли по зеленой, в этот раз, дорожке с моей мамочкой, обе в длинных платьях от Зайцева. К нам и другим актерам тянулись руки с автографами, щелкали фотоаппараты, снимали кинокамеры. Как всегда у входа в кинотеатр гостей и участников фестиваля встречали Никита Сергеевич Михалков с супругой Татьяной. Мы расцеловались, я спросила Татьяну о дочках Анне и Насте. «Снимаются обе», – улыбнулась она. – «И это прекрасно», – ответила я. Зная эту семью много лет, я порадовалась, что Михалковы находят в себе силы стоять плечом к плечу в ответственные моменты жизни, несмотря на шквал желтой прессы, несмотря на явные угрозы физической расправы над членами семьи. Они – Михалковы – вместе.

Войдя в зал и посадив маму рядом с Евгенией Симоновой и ее супругом, я оглядела зал и, увидев брата, Федора Бондарчука, подошла к нему. Мы обнялись. «Федя, я наконец-то посмотрела оба твои фильма „Обитаемый остров“ и фильм о фильме, и хочу поздравить тебя, проделана огромная тяжелейшая работа и тебе по плечу самые сложные задачи…» Федя улыбнулся и показал глазами на кого-то. Только тут я признала в худенькой, как мне показалось вначале – незнакомой, девушке мою сестру Алену Бондарчук. «Господи, я тебя и не узнала, так ты помолодела», – сказала я Алёне. Подскочили журналисты. Федя обнял нас – своих двух сестер. И фотографы застрекотали своими аппаратами. Всех попросили занять свои места, и Михалков открыл фестиваль. Зрители и участники кинофестиваля минутой молчания почтили память ушедшего от нас Олега Янковского. Посмертно он был удостоен приза за вклад в киноискусство имени Станиславского «Я верю». Приз был вручен сыну Янковского – Филиппу. Затем состоялся просмотр фильма Павла Лунгина «Царь», где Олег Янковский сыграл свою последнюю роль. Фильм очень тяжелый по восприятию. Мамонов блестяще играет царя Ивана Грозного, Олег Янковский – патриарха, восставшего духом на тирана. Несмотря на физическую гибель, он одерживает духовную победу. Это, несомненно, лучшая роль великого артиста, отдавшего до конца всего себя в служении людям. Браво, Олег! И до встречи в мирах иных.

На следующий день, 20 июня, в Доме кино, в русской внеконкурсной программе был показан наш фильм «Гоголь. Ближайший». Зал наполнился до отказа, и на сцену вышла внушительная команда исполнителей главных ролей и членов киногруппы. Представляя фильм вместе с моим вторым режиссёром Дмитрием Пищулиным, я прежде всего сказала, что сегодня очень волнуюсь не только из-за просмотра в зрительном зале Дома кино, но и потому, что в этом зале впервые наш фильм будет смотреть моя мама – народная артистка СССР Инна Макарова. Зал буквально взорвался аплодисментами, и Инне Владимировне пришлось встать.

Впервые вместе с нами на сцене был Евгений Редько. Неожиданностью для зала было то, что именно 20 июня у нашего второго режиссера – Дмитрия Пищулина, была свадьба и все гости, и сами молодожены пришли на показ фильма. Невеста была вызвана на сцену. А моему мужу Игорю Днестрянскому удалось снять на видео момент, когда под крики зала «горько» молодожены расцеловались. Во время просмотра я сидела рядом с Анастасией Заворотнюк и ее супругом Петром. Он меня поразил своей реакцией на каждый нюанс фильма. Я порадовалась за Настю, что ее муж обладает такой отзывчивой душой. После просмотра Петр взял меня за руку: «Это замечательный фильм и… спасибо вам за Настю». «Спасибо вам, Петр, – ответила я. – Берегите Настю». Нас окружили зрители, долго не давая выйти из кинозала. Говорили, что захотели вновь читать Гоголя, что фильм обязательно нужно показывать в школах и многое другое. Но я отметила для себя двоих. Православный священник из Молдовы сказал о фильме: «Это кинематографическая проповедь, и она очень нужна людям». Но более всего мне хотелось услышать мою маму. Она сидела в холле на диванчике, худенькая и взволнованная, окруженная зрителями и фотокорреспондентами. «Мамочка, ну как?» – спросила я ее. – «Грандиозно, – тихо произнесла она. – Я никогда не видела ничего подобного ни об одном гениальном человеке».

Через несколько дней мама даже записала свои мысли специально для этой книги. Вот они: «Я увидела то, что не видела и не почувствовала нигде раньше. В немногих сценах я увидела и услышала Украину такой, какой читала только у Гоголя. И Россию, Оптину Пустынь и людей – это драгоценно. Я увидела прекрасную и драматическую жизнь гениального человека в исполнении Евгения Редько. И там есть Дух Времени. Правильно кто-то сказал из зрителей – “как в церковь сходили”. Какое исключительное ощущение после просмотра фильма в наши времена».

Спасибо тебе, мамочка, за эти слова. Теперь я сильна и способна выдержать все нападки кинокритиков и просто недобрых людей. Конечно, наш фильм в какой-то степени беззащитен, прежде всего, перед теми, для которых понятия Родины, Бога, Гения, Судьбы не существует.

У нас новый член семьи – маленькая белая собачка Умка. Ее приобрела моя дочь. Понимая, что непреодолимая тяга взять щенка и нянчить его вызвана возрастом Маши, я приняла Умку. Тем более, что наш Барон (ретривер) от нее без ума.