– Конечно, все будут ждать, что президент Клинтон и президент Миттеран сядут рядом со мной, – сказала она своему Личному секретарю, – к тому же я и так то и дело вижу моих кузенов[206].

Клинтон позже вспоминал, как «мудро Королева обсуждала политические вопросы, выспрашивая у меня интересующую ее информацию и не слишком вдаваясь в подробности собственных политических взглядов». На следующий день он поднялся пораньше, чтобы сделать зарядку. Не заметить его было нельзя.

– Он надел свой кислотно-яркий неопреновый костюм и поинтересовался у меня, куда можно отправиться на двухкилометровую пробежку, – говорит сэр Роберт Вудард, капитан королевской яхты. – Я ответил: «Господин президент, бегите по верфи, потому что, если вы выбежите в Портсмут, вас задавят». Он начал пробежку, но на самом деле из этого ничего не вышло. Он останавливался поговорить с каждым докером и с каждым крановщиком. Он вернулся, и вся команда яхты вытянулась во фрунт, приветствуя президента в его диковинном облегающем костюме.

И стоять так им пришлось довольно долго.

– Он наполовину поднялся по трапу и остановился, – смеется Вудард. – И не меньше пяти минут он делал после бега отжимания и приседания, а весь экипаж яхты все это время стоял по стойке смирно. Потом он спустился вниз и весьма вежливо опоздал к завтраку.

За завтраком вместе с герцогом Эдинбургским сидела лишь горстка старших сотрудников Королевского двора. Одному из них запомнился необычный момент, когда Клинтон принялся описывать свой визит в Италию накануне.

– Он говорил о посещении захоронений американских солдат в Анцио и вдруг разрыдался, что было неожиданно.

В течение одного из великих дней в истории Британии было немало эмоциональных моментов. Мировые лидеры были ошеломлены количеством людей, заполнявших каждый метр береговой линии и борта бесчисленных судов в проливе Те-Солент. Заплаканный президент Польши Лех Валенса не мог говорить от волнения и поднял, приветствуя толпу, сложенные руки. Наблюдая за происходящим, Клинтон признал, что в его голове застряли слова одного предшественника.

– Я могу выразить происходящее лишь одной фразой, – сказал он, – это слова Эйзенхауэра о том, что день высадки союзных войск олицетворяет ярость пробужденной демократии.

Американская национальная гордость, понятно, подсказывала, что президенту нельзя высаживаться в Нормандии с борта королевской яхты. Ему с первой леди предстояло пересесть на катер, который доставил их на американский военный корабль. Они прибыли во Францию на борту авианосца «Джордж Вашингтон», самом большом в мире военном корабле в то время. Прыжок с палубы яхты на катер и плавание в нескольких километрах от берега по неспокойному Ла-Маншу было делом не для слабонервных.

– Переходы по морю могут быть довольно забавными, – заметила королевская принцесса, пока Королева махала вслед своим американским гостям.

К счастью для отношений между Великобританией и США, в этом плавании не было ничего забавного.

Первым президентом США, посетившим Великобританию с полным государственным визитом, стал Джордж Буш-младший, прибывший в Лондон со своей женой Лорой в 2003 году. К этому времени произошло два поистине сейсмических события. На уровне личных взаимоотношений королевская семья пережила бурю девяностых годов, кульминацией которой стала в 1997 году смерть Дианы, принцессы Уэльской. Мало где звезда Дианы сияла ярче, чем в США. А четыре года спустя США пережили самый страшный теракт в своей истории, когда почти 3000 человек были убиты в результате четырех скоординированных нападений в пределах Америки с помощью угнанных авиалайнеров. Хотя подавляющее большинство погибших были гражданами США, 371 из них были иностранцами, в том числе и шестьдесят семь британцев. Ни одно иностранное государство не понесло более многочисленные потери. События 11 сентября 2001 года сблизили Британию и Америку сильнее всего за все время правления Королевы. Тони Блэр первым из мировых лидеров прибыл в Вашингтон после терактов, чтобы выразить солидарность с пострадавшим союзником Британии.

– Тони оказался на высоте, – говорит тогдашний министр иностранных дел Джек Стро. – Бушу требовалась большая эмоциональная поддержка. Любому потребовалась бы в подобной ситуации, и его поддержал Тони.

Телевизионные кадры нападения на Башни-близнецы Всемирного торгового центра в Нью-Йорке потрясли Королеву, когда она смотрела их из Балморала. Много лет спустя, посещая Граунд-Зиро, она сказала вдове начальника службы пожарной охраны Нью-Йорка:

– Вряд ли мне когда-нибудь доводилось видеть что-то более страшное.

На следующее утро после теракта Королева приказала приспустить флаг Союза на Букингемском дворце и попросила оркестр играть гимн США во время церемонии Смены караула. Это одновременно утешило и глубоко тронуло скорбящих американских эмигрантов, а также туристов, застрявших в Лондоне из-за внезапного прекращения авиасообщения. Да и плакали перед Дворцом, не тая слез, не только граждане США.

Позже Билл Клинтон сказал Уильяму Шоукроссу:

– Я знаю ее достаточно хорошо, чтобы понять, что она сама об этом подумала. У меня перехватило дыхание. Это было замечательно. И я никогда не забуду этого, пока живу.

Он был также тронут ее обращением к американскому народу, которое посол Британии сэр Кристофер Мейер зачитал в Нью-Йорке на панихиде по британцам, погибшим во время терактов. В нем была фраза, которой было суждено войти в историю как одному из самых цитируемых высказываний Королевы: «Горе – это цена, которую мы платим за любовь».

– До этой ошеломляющей фразы это было прекрасное вежливое письмо, – сказал позже Билл Клинтон. – Не знаю, как объяснить, какое впечатление это произвело на присутствовавших. Это было так мудро и так верно, что людям почему-то стало легче. Это было целительное утверждение. Такое точное и красноречивое.

На таком эмоциональном фоне государственный визит Джорджа У. Буша в 2003 году проходил в обстановке взаимопонимания, несмотря на антивоенные протесты за пределами Дворца (менее масштабные, чем ожидалось). Процессии карет в этот раз не было, хотя это никак не было связано с протестующими. Американские силовики никогда не позволят ни одному своему президенту проехать через столицу чужого государства в конном экипаже, изготовленном из дерева и кожи. Требования безопасности привели к тому, что церемония приветствия приобрела несколько комичный оттенок. Буш с супругой, прибывшие накануне вечером, проехали в лимузине президента США от одной стороны Дворца до другой, где и состоялась официальная церемония. Гости изумлялись гостеприимству хозяев. В отличие от ужасного Чаушеску с его паранойей из-за того, что к его одежде могли прикоснуться чужие руки, Государственный секретарь генерал Колин Пауэлл был в восторге от приема, оказанного во Дворце.