Алекс пожалел о том, что согласился на то, чтобы Кэш подвезла его до дому, втягивать ее в намечающееся выяснение отношений и в истерику Минди ему не хотелось.

— Вэстленда? Ты про Клейтона что ли?

Она вновь нахмурилась, повернувшись к нему, но ее хмурость на этот раз была приправлена легкой улыбкой, отразившейся в темных глазах «солнечными» бликами.

— А ты знаешь еще одного Вэстленда?

— Да, у меня есть еще парочка знакомых однофамильцев, они тоже живут в Великобритании.

— Поздравляю, — бросил он, посмотрев в зеркало заднего вида, — но спрашивал именно о нем.

— Думаю, что хорошо. Но раз вы знакомы, то я не вижу причин почему ты не можешь позвонить ему и поинтересоваться его делами?

— Не считаешь, что это будет выглядеть странно, если я вдруг начну звонить и спрашивать, как он, без видимых на то причин?

Кэш прыснула от смеха.

— Ну, возможно. Хочешь, чтобы я позвонила?

Девушка веселилась, он знал этот голос, наполненный еще не прозвучавшим смехом.

— Не надо, достаточно просто ответа.

Подобное внимание и без причины со стороны другого мужчины, как минимум странно. Ей даже представился выразительный взгляд сдержанного и невозмутимого англичанина при подобном диалоге, пожалуй, только взгляд в основном и выдает его чувства.

— В любом случае тебе следует попробовать, признаться я бы с большим удовольствием пронаблюдала этот разговор в лицах, — Кэш оглянулась на Алекса, — попкорну бы прикупила. Стоит только представить эту его приподнятую бровь и этот взгляд, тебя с другой стороны…

Кэш смерила его взглядом, но комментировать то, как она представляла его, не стала. Не хотелось говорить, что она только что провела параллель между ним и Клейтоном.

Алекс — это американская версия хладнокровного английского аристократа, но более хамоватая и несносная.

У Клейтона получается хамить ничем не хуже американца, только делает он это очень тонко, изысканно и чаще всего уничтожающе, все-таки он джентльмен. Тем не менее ощущение собственной ничтожности придет не сразу, но еще долго не покинет тебя.

— Разочарую тебя, мы давно с ним знакомы и думаю, что он поймет меня.

— Давно?

Кэш оглянулась на него. Зачем тогда спросил?

— О, Боже! Погоди! Неужели ты также стар, как и он? Прости, Алекс, я не знала и склоняюсь перед твоим возрастом.

Девушка в притворном ужасе прикрыла рот ладошкой. Его сердило и одновременно увлекало ее веселье. Если бы это только касалось их двоих, а не Клейтона! Но поделом, Алекс сам спросил ее о нем.

— Теперь понятно откуда у тебя столь невыносимый характер, это ведь годы в тебе говорят, да?

— Перестань, ты прекрасно знаешь, что мы ровесники с Кристофером.

— Я никогда не спрашивала сколько ему лет, знаю, что до этого он какое-то время жил в Далласе. Так сколько: сто, сто пятьдесят? Ты еще помнишь времена сухого закона?

Девушка веселилась, потрясающе красиво, знакомо, улыбаясь ему. Алекс уже и забыл в какой момент он почувствовал тогда, в прошлом, что очарован ей.

— Нет, я помню эпоху дилижансов! Потрясающее неуважение к старости.

— Но теперь мне понятна твоя популярность у дам почтенного возраста.

Это что-то новенькое. Это она о ком, об Оливии Денвер или о Марте? Только с этими почтенными дамами он встречался в присутствии Кэш. Отдает неким привкусом ревности. Эта мысль позабавила его.

— Удивительно, что ты обратила на это внимание, — Алекс не без улыбки наблюдал за вспыхнувшим на ее щеках румянцем, усмехнувшись про себя и добавив, — дама почтенного возраста.

Девушка все же смутилась, но вовсе не из-за его подтрунивания над ее предполагаемой старостью.

— Трудно этого не заметить, когда так явно пытаются понравиться тебе, — Кэш сделала вид, что поправила предполагаемую прическу.

Дорога к его дому отличалась от ее, она была более ровной, ощущалось, что под колесами не просто утрамбованная земля, но еще и отсыпанный слой дорожного покрытия. Понять так ли это было на самом деле невозможно, все уже плотно занесло снегом. Скорее всего скоро растает, но она уже вряд ли сможет понять верны ли ее предположения.

— Очень натурально получилось, даже естественно. Что это за запах, кстати?

— О чем ты? — Кэш нахмурилась, в машине пахло мятным ароматизатором из флакона, прикрепленного к решетке печи, и еще чуть-чуть рыбой из пакета, — рыбой? Или может с улицы?

— Нет, я сразу не понял, что это… но это явный запах нафталина и корвалола.

Кэш сердито цокнула, стукнув его по плечу. Мужчина не отклонился, но все же поймал ее руку в свою, тут же перехватив ее левой рукой. Эта поездка напомнила ей о тех временах, когда им было весело общаться друг с другом. Такие шуточки были сплошь и рядом, то он ее доводил, то она над ним измывалась.

— Дурак!

— Ну-ну, меня значит дразнить можно, а стоит тебе попенять на тоже самое…

— Я подумала о другом, о…

— Конечно-конечно, — успокоил он ее возмущение. — Будем считать, что мы с тобой, те еще рухляди! У тебя очень натурально получилось. Это комплимент.

— Алекс! Я и в самом деле подумала о другом!

Кэш взглянула на него и все-таки они оба рассмеялись. За общим весельем он совсем забыл о Минди.

— Сейчас налево сверни.

Он все же выпустил ее руку, она ведь за рулем, вести одной рукой такую развалюху сложнее чем кажется, заметно какие усилия она прилагает, когда переключает передачи на ручной коробке. По этому пикапу давно вздыхает и плачет свалка.

— А что будет, если поехать прямо?

— Лесопилка.

— Твоя?

— Да, все никак не могу успокоиться, все довожу до ума дом.

— Как с ремонтом, нет предела совершенству?

— Точно.

Кэш кивнула, осталось совсем немного, впереди виднелся его дом, особенно эффектно выделяясь на фоне темного леса своими белыми стенами, уютно подсвеченными снизу, светильниками, что были спрятаны в земле. Дом был куда больше ее, по сравнению с ним ее домик в лесу, выглядел совсем уж маленьким, низеньким.

«Но все равно он самый лучший! Он обязательно будет таким!»

— Впечатляет, — произнесла Кэш, сбавляя скорость и наконец останавливаясь, — тебя уже встречают.

На просторном крыльце их уже встречала женщина, облаченная в легкий халат, полы которого трепал ветер, заголяя стройные ноги.

— Кэш, — начал он, тут же останавливая себя.

В другой раз он бы поразился тому, как скоро Минди удалось переодеться и как она умудрилась не замерзнуть на холодном ветру. Подгадала и устроила спектакль.