– Водителем, – понятливо кивнул я. – Так он гарантированно обеспечивал себе место за баранкой, если мне удалось бы вырваться. Что в итоге и получилось.

– Верно, только проездил он недолго, благодаря твоему заросшему двойнику. А так, чёрт его знает, где бы мы оказались…

– Ты ему ещё спасибо скажи, – скривился я.

– Не дождёшься, за Дашку и остальных он ответит по всей строгости… – Твёрдо пообещал Сыч. – А вообще, сейчас многое стало понятно – и то, как нас вертуха не расхерачила, и то, как быстро на нас вышли в станице. Помнишь дружков его? Хромой и Косой, квасили с ним вместе? Наверняка это такие же крысы, не зря он с ними всё время ошивался. До твоего появления, я был уверен, что он с ними и отвалит куда-нибудь.

– Помню, только второго звали Шифер.

– Да хоть рубероид! Если вырвемся, надо будет весточку дать, чтоб их ментаты в случае чего проверили. Где-нибудь, да выплывут.

Через несколько часов мы наткнулись на дорогу, идущую в нужном направлении, и гнали по ней до самого вечера, переночевав в заброшенном зернохранилище посреди поля. К утру Сыч уже настолько пришёл в себя, что смог занять место рулевого, позволив Стелле заниматься своими прямыми обязанностями. Несмотря на то, что ему крепко досталось, водитель из него вышел всё равно лучше, чем из меня.

Часы сменяли друг друга, а мне становилось только хуже. Руки колотила крупная дрожь, а стоило только пошевелиться, как тело непроизвольно дёргалось, как от удара током. Всё ясно – мозжечок снова приложило, а там и до паралича совсем недалеко. Возможно, стоит мне принять вторую разведённую горошину, как споровый мешок окончательно погасит свет.

Но, как ни удивительно, кое-кому приходилось ещё хуже. Ближе к полудню Стелла, ни на минуту не отходившая от двойника, нетерпящим возражений тоном приказала остановить машину.

– Что там с ним? – недовольно спросил Сыч, выискивая безопасное место для стоянки.

– Не знаю, – женщина задумчиво прикусила губу. – Мне нужно пять минут на осмотр.

– Ладно, подождём, – я огляделся.

Слева от нас лениво журчала местная речушка, а справа шумели кронами молодые тополя, поверх которых торчала опора высоковольтной линии с обрезанными проводами. Опасности не ощущалось, хотя за время пути я несколько раз засекал одиночных перерождённых. К счастью, они были не слишком развитыми, и в скорости с внедорожником поспорить не могли.

Прошло никак не пять, а все десять минут, прежде чем внешница поведала нам беспокойным голосом:

– Ему стало хуже.

– В смысле? – удивился Сыч.

– У него жар. Рана воспалилась. У меня практически закончились седативные, чтобы стабилизировать его состояние.

– Тоже мне врач…

Пришлось вмещаться мне в разговор:

– Так что с раной? Откуда воспаление?

– Не имею понятия, – развела руками женщина. – У меня нет оборудования, чтобы ставить какие-либо диагнозы. Я вскрою швы и посмотрю, что творится внутри. Это займёт ещё время.

– Слушай, а до вечера он никак не потерпит? – не унимался Сыч.

– Если вы хотите сдать властям его труп, то давайте продолжим поездку! – в свою очередь предложила Доктор Стерва.

– Вот какого хрена мы её сектантам не оставили… – Со вздохом посетовал здоровяк.

Возилась она никак не меньше получаса, за который мы успели по очереди подкрепиться сухпайком. Глядя на уплетающего за двоих Сыча, который ещё с утра выглядел чуть краше покойника, почти не верилось, что легендарный Пастырь, за которым кто только ни охотился, слёг от обычного пулевого ранения. Да у меня самого в мясе засело грамм тридцать железа – вытаскивал кусачками, обливаясь кровью и слезами. А сейчас ранки уже затянулись крепкой корочкой и почти не беспокоили. Бесподобно.

В теле Пастыря так и вовсе – даже пуля не застряла. Кстати…

– А пуля могла быть отравленной?

– А нахрена? Легче ещё одну пустить, чем заторачиваться с ядами. Тем более, большинство из них паразит выводит.

– Но не в его случае, – устало поведала Доктор Стерва, забираясь на заднее сиденье. – Думаю, мы имеем дело с последствиями применения какого-то спецбоеприпаса. Например, из обеднённого урана…

– Я слышал про такие пули, – припоминая, медленно проговорил Сыч. – Говорят, после них в лучшем случае становятся атомитами. Если выживают.

– К сожалению, у меня нет счётчика радиации или образца пули. – Развела руками женщина. – Всё что мне пока удалось – стабилизировать его. Нужно более совершенное оборудование.

– Что ж, увижу больничку, тормозну, – пообещал Сыч, трогаясь с места.

До вечера нам удалось преодолеть ещё километров двести, прежде чем очередная дорога привела к старой полуразрушенной башне. Возле неё решили и заночевать.

Пусть и стилизована она была под старину, но на поверку оказалась ненадёжным самостроем для туристов, без должного ухода быстро пришедшая в негодное состояние. Лестница, ведущая на смотровую площадку, обрывалась на уровне этажа третьего-четвертого, и лезть выше мог только убеждённый самоубийца.

Благо, что по периметру имелись небольшие псевдо-бойницы, сквозь которые открывался хоть и узкий, но всё-таки обзор. Я захватил бинокль и кое-как полез наверх, по очереди выглядывая через них наружу, и практически сразу же был вознаграждён – вдалеке линию горизонта грубо ломали горные пики, едва различимые отсюда. Значит, направление, по которому мы двигались, оказалось верным. Единственная хорошая новость за сегодня.

Задержавшись наверху чуть дольше запланированного, я обнаружил ещё один любопытный факт – на северо-западе от нас небосвод просто сиял, будто от города-миллионника под ним, причём внизу огней не было. Так и не поняв, что это такое, решил понаблюдать за явлением ещё немного. Стоило солнцу зайти окончательно, как свечение набрало интенсивность, но с места, как полярное сияние, не сдвинулось.

Может, там местный Лас-Вегас гудит?

Запомнив направление до странного оптического эффекта, я осторожно двинулся обратно, держась поближе к внешней стене башни. Ноги, несмотря на новую порцию живца, по-прежнему подгибались, не хватало ещё и вниз сверзиться.

Спуск занял куда больше времени, и мои спутники уже успели занервничать, и как следствие – поругаться из-за какой-то ерунды. Я утихомирил спор и рассказал о своих наблюдениях. Стоило упомянуть странное свечение, как Сыч уверенно заявил:

– Это «Эртэха». Рад-таун, в смысле. Получается, мы где-то посередине между Новоградом и Сколково.

– Бывал здесь?

– Нет, но ориентиры известные, промахнуться не должны. Только куда рванём – к стронгам или к кулибиным?

– У меня совсем мало времени, – признался я. – Боюсь, если мы прибудем в Новоград, то другая поездка отпадёт сама собой.