– Подумай, балбес, если бы было так, как ты говоришь, попросил бы я сам у таксиста вызвать милицию. Во-первых, свяжись с работой, должны же меня помнить, потом, у меня есть сестра, знакомые, жена бывшая, хоть и помолодел я, но они меня могут узнать.

Тот прямо взбеленился и заорал:

– Что, ты еще учить меня будешь?!

И нажал в столе кнопку, вызвав дежурного.

– Все, в допросную его.

Потом спросил у него:

– Братья Петровы здесь, видел их?

– Да, в красном уголке в шашки режутся.

– Давай их ко мне.

Николай спокойно подчинился дежурному, и тот запер его в какой-то комнате, там стоял топчан, стол, три стула и в углу сейф. Николай улегся на топчан. Через несколько времени пришли два бугая и следователь.

– Встать, – рявкнул он.

Николай вскочил, взял под козырек и с издевкой изрек: «Слушаюсь».

– Сейчас доиграешься, не хотел по-хорошему, сейчас сделаем по-плохому! – Достал из стола наручники и потом снова: – Твоя кликуха, или хотя бы назови фамилию.

В это время один бугай открыл сейф и тоже что-то начал выкладывать на стол. Николай еще по прибытии на Землю сразу почувствовал и понял, что прежнюю силу ему при транспортировке сюда немного подкорректировали, она поубавилась, но не совсем, а примерно наполовину, наверное, предусмотрев, не всю забрали, поэтому справиться с троими ему оказалось вполне по силам. Еще он заметил, что и с дыханием произошли изменения, и теперь, наверное, под водой он долго находиться не сможет. «Но это к лучшему, а то еще начнут изучать», – решил он тогда.

Короче, когда тот дежурный снова заглянул в комнату, он увидел такую картину: следователь сидит на полу, прикованный к батарее, к нему прикованы два Петровых, а Николай лежит на топчане и изучает Уголовный кодекс, оказавшийся в столе, где была еще и пара наручников. Дежурный растерянно спросил, непонятно к кому обращаясь:

– Что случилось?

– Решили выяснить, сколько им припаяют за применение пыток, – за всех ответил Николай.

Дежурный, он скорее был разводящим, побежал к следователю, дежурившему по отделению, и обрисовал тому ситуацию. Он, во время допроса находясь за дверью, слышал, как Николой начал рассказывать, что прибыл с другой планеты. Как раз вернулась с неудачного задания группа захвата, и через 10 минут Николай в наручниках, еще и связанный по ногам, лежал на полу. А следователь позвонил в одно учреждение и спросил, не от вас ли сбежал клиент, он очень буйный, говорит, что прибыл с Марса, заберите, мы с ним не справляемся.

Еще короче, приехали докторша и санитары, сделали один укольчик, вернули милиции наручники, спеленали Николая смирительной рубашкой, и вот теперь он, уже к вечеру, очнулся в ней на чистой постели неизвестно где. Сразу вспомнил милицию, как там нахулиганил… И куда меня теперь?.. На окнах решетки… тюремная больница, что ли, а может изолятор или сумасшедший дом? Да-а… все правильно, так и должно было случиться, а ты думал: с распростертыми объятиями тебя встретят? Войди в их положение – является какой-то чудак без документов и говорит странные вещи, якобы 15 лет был на другой планете, это же, на их взгляд, полнейшая ахинея. Ну что ж, это урок тебе, в общем, надо быть терпеливее и придется, как пишут в детективах, поработать над доказательной базой.

Примерно так помыслил Николай и начал голосом кого-нибудь призывать. Пришел санитар. Николай попросил развязать его, но тот ответил, что не велели, говорят, ты буйный. Николай пообещал не буянить и попросился в туалет. Санитар сказал: «Подожди пару минут», – и ушел. Пришла докторша и задала обычный вопрос больному:

– Как вы себя чувствуете?

– Да нормальный я, доктор, развязывайте смело, обещаю быть самым послушным, честное слово, лучшего больного у вас никогда не будет.

Она велела санитару освободить его и провела первую ознакомительную беседу. Не объясняя, где он конкретно, сообщила, что ему придется некоторое время обследоваться и по результатам будет принято решение о его дальнейшей судьбе. Похвалившись, что отделением заведует известный на весь мир психотерапевт Леонид Леонидыч Фельдман. В настоящее время он на симпозиуме в Швейцарии, но скоро будет. А потом она задала несколько странных вопросов, например спросила:

– Вы действительно прибыли с Марса?

Николай рассмеялся и, стараясь выглядеть человеком адекватным, ответил:

– Нет, доктор, на Марсе, как известно, жизни нет. Вам в это трудно поверить, и, скорее всего, я и правда могу выглядеть сумасшедшим, но произошло какое-то чудо и я действительно побывал на другой и совсем неизвестной планете.

Она задала еще несколько подобных вопросов, все это записывала, потом назначила некоторые процедуры и дала четыре направления на анализы. В заключение сказала:

– Если будете вести себя так же хорошо, вам разрешено будет прогуливаться по территории. У нас великолепный парк, но предупреждаю: в нем постоянно находятся санитары и охранники и вы всегда будете под присмотром, так что ведите себя должным образом.

Николай в первый же день на прогулке познакомился с проворовавшимся коммерческим директором какой-то структуры. Причем по интеллекту он не совсем вписывался в представление Николая о человеке такой должности, какой-то был, как бы сказать, слегка приблатненный что ли. Он проходил обследование, так как косил под невменяемого. Совершил некое преступное деяние, как сам говорил, всего-то находясь после стресса в неадекватном состоянии, не разобравшись, поставил несколько подписей. У него был опытный адвокат и прикрытие «сверху», а там были очень заинтересованы в его молчании, поэтому его второй раз возвращали на обследование. Николай рассказал о себе и пожаловался, что ему не верят. Тот оказался неглупым человеком, но и особо не стал вникать в рассказ собеседника о себе, может, подумал: если Николай врет, значит, это зачем-то нужно. Говорил он о нем как бы от нечего делать, из вежливости, так как личные проблемы заботили больше. Конечно, впрямую он Николаю не говорил, что косит, но открыто обсуждал с ним свою дальнейшую судьбу. «Вот признают меня неадекватным, – говорил он, – по принудиловке направят на лечение, через пару лет благодаря адвокату и еще кое-кому я вылечусь и снова выйду на свободу».

К их лавочке по дорожке, громко о чем-то рассуждая, приближались двое мужчин. Николай пока не разобрался, что за контингент здесь находится и вообще куда его поместили. Территория огорожена забором и хорошо охранялась, но не тюрьма, не видно ни колючей проволоки, ни часовых с автоматами.

«Сумасшедший дом, что ли? – думал он. – Но люди-то вроде нормальные».

Собеседник Николая (его звали Павел) как старожил заведения с иронией отрекомендовал подходивших:

– Вон идут политики!

– Как это, кто они? – не понял Николай.

– Сейчас сам увидишь, они люди общительные. Один простой работяга, я так и не понял, за что его сюда, то ли грохнул кого-то, то ли просто избил, а вот второй поинтересней будет. Его тут давно держат, я с ним познакомился еще в первую мою сюда ходку. Врет, что англичанин, при знакомстве представляет себя славянофилом, без ума от наших классиков литературы и вообще от России. Правда, по-английски чисто и без запинки, но и по-русски тоже шпилит без всякого акцента, вот и пойми, кто он. Повторяет бред, уже не раз звучавший из уст разных древних философов и предсказателей, и даже не только древних, например Ванги, что Россия спасет мир от духовной гибели. В Англии его считали русофилом, а за критические высказывания против власти и организацию выступлений против нее даже сажали в тюрьму. Когда-то, еще при советской власти он попросил у нас политического убежища и получил его. Вроде бы ему дали гражданство, кажется, он даже здесь женился. Я не досконально это о нем знаю, так, слухи, ну и у лечащего врача кое-что спрашивал. Он лет двадцать живет в России и теперь уже и у нас стал возмущаться и критиковать власть, за что и попал сюда. Он живет в каком-то городке под Москвой и вот на заводе, где работает технологом, организовал какую-то бузу, поднял рабочих и они выкинули за ворота недавно назначенного директора и остальную новую администрацию, а его в конце концов арестовали, он бузил и в милиции, ну и в результате теперь здесь лечится, но его, по-моему, не вылечить. То ли закололи чем-то, то ли он и был какой-то полупомешанный, с виду вроде нормальный, но ведет себя очень странно, ругает этого бедного работягу самыми последними словами, но без него не может, и они постоянно общаются.