Каждая операция, особенно если она проводится в советских террводах, подлежит утверждению президентом. Если хоть одна лодка будет захвачена, то последствия будут равны инцидентам с самолётом У-2 и шпионским кораблём „Пуэбло“, вместе взятым.

Такие операции являлись гордостью ВМС, который всегда считался любителем самых дерзких дел.

Как и при других разведывательных операциях, всё строилось на ошибках другой стороны. Русские считали, что подводные кабели прослушивать невозможно, и поэтому использовали несложные коды, а иногда обходились и без них. И это приносило большие „взятки“ переговоров советских официальных лиц друг с другом…»

«ЦРУ получило данные о том, что в период с 1975 по 1980 год советская разведка приобрела важного агента из числа сотрудников АНБ. Им оказался Роберт Б. Пелтон, уволенный в отставку в 1979 году.

В ноябре 1985 года Пелтон был арестован. На одном из судебных заседаний адвокат Пелтона упомянул об операции с кодовым названием „Айви Беллз“. Судья немедленно прекратил допрос.

Операция „Айви Беллз“ начала осуществляться в конце 1970-х годов, а в 1981 году была провалена…»

«На восток от советского побережья, глубоко на дне Охотского моря АНБ и ВМС США с подводной лодки установили одно из самых современных и сложных подслушивающих устройств, при помощи которого снималась информация с глубоководного советского кабеля, обеспечивающего работу ключевых советских военных и других коммуникационных линий. Аппарат имел специально облегающее кабель устройство, которое позволяло электронными методами проникать внутрь его, без физического контакта с отдельными проводами.

Одним из наиболее сложных аспектов операции „Айви Беллз“ было изъятие из устройства плёнок с записанной информацией.

Специально оборудованная подводная лодка должна была регулярно появляться в Охотском море. Военные аквалангисты при помощи минилодки и даже подводного робота устанавливали местонахождение записывающего „кокона“ и меняли плёнки, которые затем направлялись в АНБ для расшифровки. Хотя сообщения имели месячную или большую давность, они содержали ценную информацию.

Особый интерес представляли сообщения, связанные с испытаниями советских баллистических ракет. Ракеты завершали свой полёт в районе Камчатского полуострова, и вся информация о ракетах и испытаниях передавалась по этому кабелю.

Операция в Охотском море успешно осуществлялась до 1981 года. Но однажды на фотоснимке со спутника было отмечено скопление советских судов как раз в том участке Охотского моря, где к кабелю было прикреплено американское подслушивающее устройство. Позднее, когда американская подводная лодка прибыла в район для замены плёнок, она установила, что устройство исчезло. АНБ пришло к выводу, что оно попало к русским и операция провалена.

В ВМС изучили всю добытую развединформацию, и был составлен настолько секретный доклад, что доступ к нему был предоставлен строго ограниченному кругу лиц. В докладе отрицалась возможность случайного совпадения или удачи со стороны русских. Значит, утверждали составители доклада, имела место утечка информации. Военный шпионаж? Да. В докладе был сделан вывод, что у русских в сферах американской разведки есть свой агент.

Причины утраты в 1981 году записывающего устройства были загадкой до получения информации, давшей ключ к разоблачению Пелтона в 1985 году. Кейси{7} надеялся, что Пелтон будет осуждён без раскрытия тайны операции „Айви Беллз“…

Суд над Пелтоном состоялся 21 мая 1986 года. В первый день суда оглашено место проведения операции „Айви Беллз“ — Охотское море.

Пелтон был осуждён на три пожизненных срока плюс десять лет».

Рассказ контр-адмирала А.Т. Штырова продолжает бывший начальник отдела контрразведки ВМФ контр-адмирал Владимир Петрович Иванов:

— Та история мне хорошо памятна… В 32 милях от западного побережья Камчатки с глубины в 65 метров советское кабельное судно подняло очередной участок подводного кабеля. Вот на нём-то моряки и обнаружили два странных цилиндрических предмета размером с 250-литровую бочку. Непонятное устройство цепко охватывало бронированный кабель, вонзив в его оплётку стальное жало. Цилиндры сняли и передали в контрразведку. В одном из герметичных контейнеров мы обнаружили 32 очень ёмких мини-магнитофона. Другой представлял собой миниатюрный ядерный реактор для энергопитания подслушивающей аппаратуры. Реактор немедленно отправили в Казахстан на семипалатинский ядерный полигон. Там его поместили в штольню для подземных взрывов и кликнули добровольцев: кто рискнёт опустить компенсирующую решётку и тем самым фактически обезвредит атомную бомбу-малютку. Ведь на ней мог быть поставлен самоликвидатор, который мог сработать при неосторожном обращении. Вызвались два офицера: один специалист-атомщик, другой — контрразведчик. Вошли они в штольню, оплавленную до стеклянного блеска предыдущим ядерным взрывом, и там сумели благополучно опустить компенсирующую решётку. Оба были награждены орденами Красного Знамени.

По факту обнаружения подслушивающего устройства мы подготовили заявление для прессы и телевидения, но… Горбачёв готовился к переговорам с Рейганом, и дело замолчали.

Если у Мирового океана есть память, то он запомнит середину 1980-х годов как время ядерной грозы, вызревавшей в его глубинах и только по великому счастью не разразившейся атомными громами и молниями. Впрочем, хладнокровные историки называют этот почти четырёхлетний отрезок времени (1983–1986) периодом очередного обострения Холодной войны. Но то был не только очередной, но и последний всплеск ядерного противостояния, острейший после «Карибского кризиса» пик.

Всё началось в декабре 1983 года, когда к берегам США, с обоих океанских направлений — атлантического и тихоокеанского — двинулись атомные подводные крейсера СССР с баллистическими ракетами в шахтах. То был «адекватный ответ» на размещение американских «першингов» в Западной Европе.

Караваны ракет, упакованных в прочные корпуса атомарин, проплывали под водой с севера на юг и с юга на север вдоль западного и восточного побережий США, не останавливая своего грозного движения ни на час — каждодневно, ежемесячно, круглый год… Одни атомные ракетовозы через положенные сроки сменяли другие, держа под постоянным прицелом крупнейшие города США и военно-промышленные центры. Этот чудовищный механизм, запущенный на много лет, требовал исполинского напряжения человеческих сил, повышенной надёжности корабельной, ракетной, ядерной техники. Оба флота, вовлечённых в эту глобальную круговерть — Северный и Тихоокеанский, — расплатились за гонку, спешку, перенапряжение боевых служб потерей двух атомных подводных лодок — К-429 в 1983 году и К-219 в 1986 году — не одним десятком моряцких жизней…