Вклад немецких инженеров в советские разработки был скорее консультационным, нежели непосредственным, конструкторским (в отличие от вклада фон Брауна в американскую космическую программу). Под руководством немцев в СССР были испытаны V-2, также немцы консультировали советских специалистов по вывезенной из Германии документации.

Но самое главное, что ни СССР, ни США не пришлось с нуля проходить путь, который уже осилили немецкие инженеры. Опыт девяти лет, потраченных разработчиками на поиски верной дороги, достался обеим сверхдержавам в качестве одного из призов за победу в войне. Американские и советские специалисты стартовали с той точки, на которой немецкие закончили работу.

Первая советская баллистическая ракета Р-1, разработанная под руководством Королёва на основе V-2, была запущена 10 октября 1948 года. Параллельно велась работа над более совершенными системами: Р-2 (её делал всё тот же Королёв) и Г-1 (ею занималась «немецкая» группа Греттрупа). Но было понятно, что приоритетное направление – это разработка ракет дальнего действия (РДД), позволяющих поразить цель, оставаясь абсолютно недосягаемым для противника. Иначе говоря, мы должны были получить возможность обстреливать потенциального врага с любой точки на карте Советского Союза.

Знаковой датой стало 4 декабря 1950 года, когда Совмин выпустил постановление о начале научно-исследовательской работы по теме «Исследование перспектив создания РДД различных типов с дальностью полёта 5000–10 000 км с массой боевой части 1…10 т». Иначе говоря, было дано партийное задание разработать межконтинентальную ракету, а такие задания выполнялись всегда. Мне кажется, что, поручи Совмин разработать машину времени или вечный двигатель, специалисты бы справились, потому что деваться было некуда.

Работой занялись инженеры из ряда ведущих конструкторских бюро: Валентин Глушко из ОКБ-456, Михаил Рязанский и Николай Пилюгин из НИИ-885, Андрей Соколов из НИИ-4, Анатолий Дородницын и Владимир Струминский из ЦАГИ и т. д. Для понимания вопроса приведу аналогию: по сути, это была символическая сборная мира, какую обычно объявляют после мировых первенств по футболу. Инженеры, задействованные в разработке, возглавляли крупнейшие лаборатории и КБ, были основателями целых направлений, и все их силы оказались брошены на этот проект – то ли средство спасения от Третьей мировой, то ли новое «орудие возмездия». В любом случае ничего важнее в стратегическом плане не было.

Исследовательская работа велась три года. Основные проблемы упирались в отсутствие опыта в создании составных многоступенчатых ракет. 13 февраля 1953 года было выпущено новое постановление, определяющее так называемую тему Т-I («Теоретические и экспериментальные исследования по созданию двухступенчатой баллистической ракеты с дальностью полёта 7000–8000 км»). Это уже было прямым приказом построить ракету. Технические требования определялись чётко: дальность – 8000 километров, масса – до 170 тонн, масса отделяющейся головной части (подразумевалось – «ядерной») – 3 тонны.

Интересно, что уже в октябре по инициативе заместителя председателя Совета Министров СССР Вячеслава Малышева появилось новое указание: увеличить массу головной части до 5,5 тонны. По сути, результаты всей работы, проведённой с февраля по октябрь, отправлялись коту под хвост. Другое дело, что Малышев был технарём, в 1930-х работал заместителем главного конструктора Коломенского завода, во время войны руководил танковым производством и в целом представлял себе возможности ведущих конструкторских бюро СССР. К тому же в октябре уже не требовалось одобрения Сталина на каждый серьёзный шаг Совмина, что развязывало многим представителям партруководства руки.

В январе 1954-го Королёв созвал совещание главных конструкторов, на котором, собственно, и определили все характеристики будущей ракеты в соответствии с партийным заданием, возможностями КБ и технической необходимостью. К февралю составили план работ, а в мае предложения конструкторской группы были утверждены ЦК КПСС и Советом Министров СССР («Постановление по разработке двухступенчатой баллистической ракеты Р-7 (8К71)» от 20 мая 1954 года).

Одновременно с этим велись работы и в США. Другое дело, что приступили к разработке межконтинентальной ракеты американцы значительно раньше: их первый проект подобного плана, RTV-A-2 Hiroc, был начат в 1946 году и базировался на всё той же V-2. В рамках проекта разрабатывалась ракета MX-774, технические показатели которой для 1946 года выглядели фантастически: дальность – 8000 километров, масса отделяющейся части – 2300 килограммов, точность – попадание в радиус 1500 метров от цели. Работы вела авиационная компания Convair, главным инженером стал Карел Боссарт, который впоследствии войдёт в историю как один из отцов американской космической программы.

В сжатые сроки были построены три опытных образца MX-774, но, как говорится, поспешишь – людей насмешишь. Конечно, концепция одноступенчатой V-2 не работала для таких расстояний. Все три испытания, произведённые осенью и зимой 1947 года, показали полную несостоятельность проекта. Во время первого запуска двигатель отказал после 12 секунд полета, во время второго ракета взорвалась в воздухе на баллистическом участке траектории, во время третьего носовой конус при отделении повредил парашют. К слову, парашюты, предназначенные для успешного возвращения на землю полезной нагрузки (измерительной аппаратуры), отказали во всех трёх случаях (!), хотя часть аппаратуры не пострадала. Проект, сожравший 13 миллионов долларов, закрыли.

После этого США длительное время не занимались межконтинентальными ракетами. В 1951 году в Convair был дан старт новому проекту, MX-1593, но он считался маловажным вплоть до 12 августа 1953 года, когда Советский Союз испытал первую водородную бомбу. Буквально через пару дней проект MX-1593 получил расширенное финансирование и максимально возможный приоритет. Иначе говоря, американцы испугались.

Занятно, но техзадание на ракету SM-65 Atlas (такое наименование она получила в итоге) было зеркальным отражением советского: 8000 км дальности, масса отделяемой части – 3 тонны. И разработка официально началась 14 мая 1954 года, то есть за шесть дней до постановления по поводу Р-7. Представьте себе, насколько одновременно шли все работы, – вот это настоящая гонка вооружений!

Советский Союз имел некоторую фору, так как наши специалисты три года работали над теоретической составляющей, а ещё над проектом Т-I, так бесславно оборванным Малышевым. Несмотря на то что к работе были привлечены лучшие специалисты страны, номинально Р-7 разрабатывалась ОКБ-1 (ныне корпорация «Энергия»), а его руководитель Сергей Королёв получил почти неограниченные полномочия, карт-бланш на использование любых средств, людей, материалов.

Честно говоря, я не считаю нужным подробно описывать конструкцию Р-7. Есть специальная литература, там можно всё прочитать. Если совсем вкратце, то это была двухступенчатая ракета, первая ступень которой имела четыре боковых блока с жидкостными двигателями РД-107, разработанными под руководством Глушко специально для Р-7. После отделения первой ступени в действие вступала вторая с единственным маршевым двигателем РД-108, модификацией 107-го. Топливо все пять агрегатов использовали двухкомпонентное: жидкий кислород в качестве окислителя и керосин в качестве горючего. Интересно, что РД-108 включался на земле вместе с двигателями первой ступени, но имел больший ресурс и потому продолжал функционировать и после отделения первой ступени. В то же время велась работа над ядерным зарядом для Р-7 – его испытания прошли в октябре 1957-го, уже после успешного пуска ракеты. Мощность заряда составляла 2,9 мегатонны.