До кабинета Фира меня провожала целая толпа, правда, в отдалении, но все-таки.

Фир уже был в кабинете, так что, постучав, я стала ждать разрешение войти.

«Ты что, издеваешься? Чего не заходишь?»

«Хм, да тут провожала меня вся столовая, после твоих разборок с Филоной».

«Проклятые боги!!!»

Передо мной открылась дверь.

– А вы не торопитесь, Кьяра, к своему куратору.

– Извините профессор.

– Заходите, и так столько времени потратил, ожидая вас.

Когда дверь, закрывшись, оставила нас вдвоем, мы замолчали. Фир сел за свой стол, рукой показывая, садиться и мне.

Помолчав некоторое время, Фир все же спросил:

– Все считала?

– Почти.

– Подробней.

– Фир, я…

– Говори!

Мне совсем не хотелось говорить об этом, ведь понимала, что Фиру будет как минимум неудобно передо мной, а как максимум он, вообще, после этого не захочет меня видеть, теперь я знала все или почти все его тайны.

– Я впервые оказалась в каком-то перелеске, ты вынырнул прямо из-за кустов, я сначала не поняла, что это ты, но потом, когда ты прошел мимо, то узнала. А потом, ты прошел прямо насквозь меня, и я поняла, что, скорее всего, это твои воспоминания… – в какой-то момент моего рассказа, он подошел к окну и больше на меня не смотрел, просто слушал и смотрел в окно.

– … А дальше, ты бросился к голой девушке, а я услышала твой голос и вынырнула к тебе.

– Я никогда не был в пещерах с мертвыми девушками, тем более с седыми волосами, у меня, вообще, таких знакомых нет. Так что, скорее всего, ты зацепила и будущее. Твой дар неожиданно развился, такого еще ни у кого не было. Были, правда, провидцы, но они не были менталами.

– Угу… – ответила я, боясь поднять на него глаза. Фир тоже не поворачивался и молчал. Мне очень было страшно, что он после случившегося не захочет со мной общаться или, вообще, меня отошлет куда подальше.

– Фир… я… не хотела… прости меня… пожалуйста… – почти плача сказала я.

– Кьяра… я… я… я не смогу… сейчас прочитать тебя… боюсь… так что скажи сама… скажи…

– Что сказать, Фир?

Он шумно вздохнул и повернулся, смотря на меня, но, не поднимая глаз, чтобы не смогла прочитать.

– Что ты думаешь об увиденном, ты не хочешь больше со мной общаться? Я пойму… наверно, пойму… скажи…

Ох, Фир, ты так же, как и я боишься…

– Я хочу и дальше быть твоей семьей. Правда, если честно, вначале я очень сердилась на тебя, и мне было неприятно, и страшно смотреть все это … мне не хотелось тебя видеть, хотелось все обдумать, решить, что делать дальше. А потом, я увидела, что с тобой что-то не то, и все-все твои воспоминания отошли на задний план, куда-то далеко и стали совсем не важными… Стало совсем не важно, как ты относился к другим, прав был ты или ошибался. Я ведь от тебя все время видела только добро… Я так за тебя испугалась. Нет, конечно, сначала обрадовалась, а потом, когда увидела и поняла, то очень испугалась, что не смогу помочь, что ты не позволишь помочь… Я не осуждаю тебя, Фир, мне было неприятно, конечно, все это видеть и порой даже страшно, но не тебя, мне было страшно за тебя, я не осуждаю, не могу осуждать. Я слышала все твои чувства, видела все своими глазами… и я думаю, что никто не в праве тебя судить, да и за что? За то, что ты хотел жить? За то, что не оставлял врагов у себя за спиной? Отвечал ударом на удар? Я тебя всегда буду поддерживать, что бы ты не сотворил, и стану с тобой против всего мира, если понадобится, ведь ты сам сказал, что я твоя семья… и ты мне поверил… в меня поверил… ты же мне веришь?

– Верю, – сказал он, улыбнувшись, – верю, как себе.

Фир подошел ко мне и обнял. Крепко обнял, так, что аж дыхание сбилось.

– Да и ты забыл про клятву, – ткнула я пальцем в его ладонь какое-то время спустя, где при моем упоминании о ней, стал вновь светиться рисунок клятвы.

– Не думал, что когда-то опять увижу что-то подобное у себя на руке. Зря ты это сделала, малышка…

– Почему? Ты собираешься как-то это использовать? – решила пошутить я, но Фиру почему-то было совсем не смешно.

– Нет, но я уравновешу. Я клянусь своей магией и жизнью, что не лгу, и не солгу тебе никогда, – достал кинжал и резанул по руке.

У меня на руке, засветился точно такой же знак, как и у Фира. Эльф подошел ко мне и вытянул свою руку рядом с моей, чтобы было удобнее сравнивать.

– Почему они одинаковы?

– Потому, что чувства одинаковы, Кьярусь, вот и печати одинаковы.

– А у отца? – называть его как раньше «папси», я почему-то не могла, хоть и после Фировых воспоминаний, вспомнила их с мамой, и как мы долго путешествовали, от кого-то скрываясь.

– Уважение и преклонение.

– Почему?

– Он бывал при дворе и видел меня как наследника, а когда мы встретились, он узнал во мне своего Владыку. Но я рад, что твой знак такой же, как и мой, – подмигнул мне Фир. Ну вот, был же только что серьезным.

– Фир, а что насчет…

– Зелья? Я не знаю, Кьяра, я все и всех перевернул, опросил и проверил. Зелье попало еще десятерым, и во всех случаях совершенно случайно. Тебе досталась моя порция, пара адептов, украли бутылку вина из кабинета ректора, и распили ее компанией – вот еще семеро, двое девчонок относили ужин Филоне, – на этом имени Фир очень скривился. – А та, добрая душа, видя сердечные страдания одной из них, угостила их своим десертом, ведь она не захотела сладкого, а девочкам поднимет настроение. А десятый был профессор Люмьер, и с ним очень плохо, Кьяра, мы проводили обряд, днем, в основном, нужны были его и ректора силы. Они вышли практически опустошенные. Расчет был у кого-то очень верен, и если бы и ректор выпил то вино, то спали бы оба, а так, только ему не повезло, до сих пор спит и когда проснется, мы не знаем, да и останется ли после этого его дар, тоже не знаем. Он может ничего и не вспомнить больше. Никогда не вспомнить.

– Но как же так? Он же… он же… ну он же…

– Да, малышка, но мы ничего не могли поделать, он совсем не сопротивлялся и сразу же уснул. Прости, Кьярусь…

Я сидела, опустив голову.

– Можно…?

– Да, мы вечером сходим к нему, тебе нужно отдохнуть тоже… мы не знаем, кто это был… кому-то очень понадобилось вывести самых сильных магов Академии из игры… и я уверен, что на этом просто так никто не остановится. В любом случае этот кто-то, добился хорошего результата, без Люмьера мы не можем закрыть Академию опять, у нас не хватит сил, поэтому усилили защиту по максимуму, но в случае тех же диких, это мало поможет, если их будет несколько десятков, то Академию сметут, выжить смогут не многие…

Почему-то стало очень страшно, хоть я и зала, что сейчас мне точно ничего не угрожает, да и Фир в любом случае позаботится обо мне.