сделать хоть что-то. Или попытаться сделать. И кстати, раз уж об этом разговор зашел, как там…

— Ты достал! Что ты у меня-то спрашиваешь? Каждое утро. Одно и то же. Вот иди у нее сам и спроси.

— Да как бы… я… тебе проще как-то.

— Мне? Ты… Все, отец, — провел мужчина ладонью по лицу, — замнем. Не будем об этом. Давай лучше продумаем договор аренды.

* * *

— Любуешься подарком, дочка?

Анеко, одетая в короткие шорты и топик, сидела на веранде, выходящей в сад, и ждала, пока высохнут мокрые после душа волосы. Заодно разглядывала подаренный ей Синдзи кулон.

— Скорей раздумываю, что бы мне надеть под него.

— Решила покрасоваться перед подругами? — усмехнулся отец.

— Пф, — фыркнула девушка, отчего-то смутившись.

— И сколько стоит сия безделушка? — все так же хитро спросил мужчина.

— Девяносто восемь миллионов.

— Хо, а он не разменивается по мелочам, покупая подарки почти незнакомым девочкам.

— Я принесла ему удачу, — проворчала Анеко. — Так он сказал.

— Хех, вот в этом я не сомневаюсь. Моя крошка Анеко приносит только удачу…

— Пап!

— …давно замечено. Ну а в целом как тебе молодой человек?

— В целом… — задумалась девушка. — Коротко тут не скажешь.

— Ну… скажи, как есть.

— Не дурак. Наблюдателен. Знания у него какие-то обрывочные. Но вот что интересно, за счет своего жизненного опыта, которого у него, по идее, быть не должно, умудряется, так или иначе, повернуть все себе в плюс. В крайнем случае, нивелировать вред от своего незнания. Везде ищет выгоду, не обязательно материальную. Умеет… Как бы это сказать… внушать. Причем не силу, а нечто среднее. Не сила, не слабость… сложно на словах передать, придет сегодня, сам увидишь. — Тут она ухмыльнулась, что-то вспомнив. — Не любит врать. Всячески избегает этого, но если очень надо… не знала бы — поверила. Жаль, ты не видел, как он отшивал желающих приобрести у него родовые земли, — улыбнулась она своим мыслям. — Собственник. Почему сложилось такое впечатление, не скажу, но оно есть. В общем… Если представится такая оказия, я была бы не прочь сходить с ним еще куда-нибудь. Да, кстати. Он не имеет ни малейшего представления, из какого рода вышел, вообще себя простолюдином считает.

— Понятно… — Вот только лицо главы клана выражало иное. — Ну а сама как, не сильно скучала?

— Есть немного, уж больно долго они там играли. Но парочку контактов, как ты и учил, я навела.

— Ох, не верится что-то, что контактов была действительно всего лишь парочка. — Девушка в ответ лишь улыбнулась. — Ладно, отдыхай, дочка. А я пойду делами займусь.

Зайдя в кабинет, самый главный в клане Охаяси обнаружил в нем своего старшего сына. Двадцатилетний парень сидел в кресле, стоящем в углу кабинета и утопающем в тени.

— Сегодня сестру не трогай, пусть отдохнет, — начал старший Охаяси.

— Да я, собственно, все уже слышал.

— Когда это ты успел?

— Женщины болтливы, особенно в своем кругу. — Заметив любопытный взгляд отца, продолжил: — Она успела с матерями поговорить, а я как раз мимо проходил.

— Когда-нибудь они поймают тебя за подслушиванием, и спасать я никого не буду.

— Я же только по делу, — демонстративно обиделся парень.

— По делу тоже не стоит. Ты будущий глава клана, а не ниндзя. Вот их и используй по мере надобности.

— Посылать посторонних подслушивать за собственной семьей?

— Нет, конечно. Посылать никого не надо. Для этого есть слуги.

— Циник ты, отец.

— Ты не прав. Просто на ком-то ты же должен учиться? И уж лучше учиться расспрашивать, чем подслушивать. Но давай о деле. Для начала выдай мне свое мнение, раз ты что-то там услышал.

— Какие-то запросы у тебя абстрактные. По какому именно вопросу ты хочешь узнать мое мнение?

— Если я циник, Сэн, то ты зануда. Расскажи, что думаешь по поводу парня.

— Он бы пригодился нам в клане. А учитывая «камонтоку», родовые земли и финансы, ему и герб выдать не зазорно. Вот только я считаю, что делать стоит не это. Гораздо практичней в долгосрочном плане будет попытаться помириться с Кояма. Все же сто лет прохладных отношений пора прекращать. Ничем хорошим это не кончится. А с помощью парня у нас может все получиться. Хуже не будет.

— Может, и не будет, — задумчиво произнес Дай. — Но и перспективного юношу с его новыми родовыми землями, замечу, мы упустим.

— У меня есть план. Простой, как сто иен. Если все получится, то шанс заиметь его в клан у нас будет всегда.

— Ну-ка, ну-ка.

— Если в целом и очень просто, то так. Кояма дают ему герб, а мы — жену из нашего рода.

— Пф-с-кха, — чуть не захлебнулся хозяин кабинета в чашке кофе. — Ты… это… предупреждай, прежде чем выдать нечто подобное. Где мы ему жену найдем? У нас подходящего возраста только Анеко. Всем остальным по одиннадцать-двенадцать лет. Он раньше сам жену найдет, чем эти соплюшки в возраст войдут. Ну или Кояма ему найдут.

— Анеко вполне подойдет. Она и так понимает, что такое долг, а тут еще и в душе, как мне кажется, против не будет.

— Анеко уже помолвлена, — начал ворчать мужчина. Каждый в семье знал, что это — весьма нечастое явление. Но, видимо, с этой темой его успели достать очень многие.

— С кем? С трусом, который боится жить в собственной стране? Это даже для моих широких взглядов позорно.

— Он на днях возвращается.

— После того, как на него надавил отец? А на отца надавил ты? Нас засмеют в обществе. Все будут говорить, что мы…

— Хватит. Ты прекрасно знаешь, что я не могу просто взять и разорвать помолвку дочери с сыном дайме провинции Симоса. Вот если бы на этого Сатэ Шиничи действительно охотились, тогда да, тогда его побег в Германию вполне официально был бы трусливым поступком. И у меня появились бы варианты. А так…

— Это, конечно, не бред, но за уши притянуто. Даже я могу придумать пару поводов для разрыва помолвки.

— Железобетонных?

— А такие и не нужны. Отец, может, дайме и достойный человек, но вот сын у него уродился совершенно гнилым. И даже если игнорировать то пятно, которое ляжет на наш род, подумай об Анеко. Она же будет принадлежать трусливому ничтожеству, — начал давить сын на отцовские чувства, которые, несмотря на маску циника, как он знал, были очень и очень сильны. — Он сможет делать с ней, что угодно, а у подобных моральных уродов воображение весьма развито. И ты никак не сможешь ей помочь.

— Время еще есть. Целый год, — с восковой маской на лице произнес Охаяси