Шлем просто необходим армии, и почему император так долго сопротивлялся этому новшеству – просто не понимаю. Кстати, вспомнил. Прямо перед моей поездкой телефонировал генерал Федоров и просил приехать, чтобы присутствовать на первых испытаниях тяжелого пулемета. Хм. Все-таки сработала моя идея. И результаты получились отменные. Но, главное, люди! Не за страх, а за совесть работают!»

Насколько мне было известно, нечто подобное сейчас происходило при создании работы конструкторского бюро воздухоплавания. Там взял на себя бразды правления Игорь Иванович Сикорский. Он был немало удивлен, когда ему предложили дополнительное финансирование, помещение, а также новый металл – дюралюминий, как основной материал для строительства будущих аэропланов. Если КБ Федорова получало в полном объеме государственную поддержку, то на развитие воздухоплавания давались довольно ограниченные средства, поэтому я, как мог, поддерживал авиастроителей своими деньгами. Из тех последних известий, которые время от времени получал, мне было известно, что разработана совершенно новая модель и теперь КБ воздухоплавания на ее основе вплотную занялось разработкой истребителя.

В какой-то мере успехи русских конструкторов я мог считать своей заслугой. Убрав бюрократические препоны и бытовые заботы, дал умным и талантливым людям нормальные условия и средства, чтобы они могли заняться тем, для чего созданы. Спокойно творить, изобретать, экспериментировать. Таким образом, я невольно стал шефом воздушного флота Российской империи. В придачу к этому меня, наверно, можно считать родоначальником танковых войск. Несколько раз я вел разговоры с императором о выделении денег на создание новой, мощной, броневой машины – танка, пока тот, наконец, не уступил мне и не подписал указ о создании КБ для разработки новых типов боевых машин. Тут мне в какой-то мере повезло. Я только начал ломать голову, кому поручить организацию такого инженерного бюро, как вдруг с делегацией, отправленной в Америку для переговоров с Фордом, приехал американский инженер Дж. Уолтер Кристи.

В свое время я просил инженеров, которые поехали в составе этой делегации, поискать специалистов в области бронетехники, желающих работать в Российской империи.

Кристи прельстила не столько щедрая оплата его услуг, сколько открывающиеся перед ним громадные возможности в области конструирования бронетехники. В итоге, первое в империи инженерное бюро по конструированию танков возглавил американец. В империи не было подобных ему специалистов, и я боялся, что у нас некому контролировать его работу, к тому же он мог оказаться аферистом, ищущим легких денег, но, увидев, спустя семь месяцев, выезжающий из ангара танк, пусть даже мало схожий с современной машиной, я успокоился. К тому же, к моему удивлению, испытания показали, что эта машина имеет хорошие скоростные и маневренные характеристики, но при этом очень слабо вооружена. На ней был установлен тяжелый пулемет разработки КБ Федорова. Несмотря на многочисленные недостатки, выявленные в ходе испытаний, БМ-1 (боевая машина, такое она получила официальное название) представляла собой определенный прорыв в области танкостроения для этого времени. Не знаю, удивлялся бы я или просто посмеялся тому обстоятельству, если бы узнал, что именно с двух прототипов танка Кристи, купленных советским правительством у этого американского инженера в 1930 году, началось их серийное производство в Советском Союзе.

Основательный толчок был дан и развитию железных дорог. Мне в свое время стало известно, что еще перед войной, в 1913 году, был составлен план развития железных дорог, по которому намечалось построить две новые железнодорожные магистрали, усилить пропускную способность стратегических участков, увеличить паровозный парк. Эти работы подлежали выполнению в две очереди, но из-за недостатка финансирования нередко прерывались и в своем большинстве оказались незаконченными. Так как вероятность новой войны с Германией никуда не исчезла, то сейчас требовалась достройка стратегических линий, уже находящихся в процессе сооружения. Вместе с министром путей сообщения мне удалось уговорить императора выделить из казны денег на достройку стратегических линий и продолжение строительства Мурманской железной дороги.

Если на железные дороги мне пришлось выбивать деньги, то вопрос о возрождении автомобильной промышленности решился сравнительно легко и быстро. Первая мировая война стала показательным примером, выявив острую потребность русской армии в автомобилях, и царь об этом прекрасно знал. В апреле 1917 года царским правительством были выделены средства на строительство трех заводов, два из них должны были быть построены в центральной части страны и третий – на юге России. Для создания этих заводов полного цикла производства – от добычи руды и выплавки металла до выпуска готового автомобиля – были приглашены инженеры Генри Форда. За основу собирались брать его самый современный завод в автомобильной промышленности – хорошо освещённый и вентилируемый «Хайленд парк» с конвейерным производством.

Вместо проворовавшегося военно-промышленного комитета было организовано Военно-промышленное общество. Оно было представлено следующими направлениями: военная амуниция, автомобильный транспорт, авиация, бронетехника, военный флот и связь. Предварительно было разослано приглашение ста тридцати промышленникам, фабрикантам и банкирам, из которых прибыло чуть больше половины. Остальные, очевидно, решили посмотреть со стороны, что из этого всего получится. Каждый из прибывших гостей являл собой хитрого, увертливого и умного дельца, при этом и они имели свои слабости. Несмотря на богобоязненность, многие банкиры и фабриканты, особенно из бывших купцов, имели непомерную гордыню и тщеславие: «Мои пароходы везут по рекам России муку и лес! На моих заводах работают тысячи рабочих! Всего этого я сам всего добился!»

На многие начатые работы и проекты нужны были деньги, и немалые, поэтому я решил сыграть на их слабостях. Именно поэтому первое торжественное заседание правления открыл император, а чтобы бывшие купцы и фабриканты прониклись, что военно-промышленное общество – это вам не абы что, были созданы красивые памятные значки, блокноты, а к ним авторучки, копии фирмы «Паркер», но уже с зажимом на колпачке, которые были розданы им в качестве сувениров. Корпуса ручек были изготовлены из серебра, а на одной стороне колпачка было красиво выгравировано имя и фамилия владельца. Все они, умные люди, поняли, что им оказывается подобный почет не за красивые глаза, но оказанный им торжественный прием сыграл, как оказалось в дальнейшем, свою роль.

С докладами перед промышленной элитой выступило несколько человек из промышленников и банкиров, представлявших Военно-промышленное общество, а также начальники КБ генерал Федоров и Сикорский. В основе всех речей и докладов открыто выраженная просьба: дайте деньги на подъем оборонно-военного комплекса сейчас, а года через три, когда опытные образцы пойдут в производство, вы получите военные государственные заказы на много лет вперед. Многие сидевшие в зале скривились. Еще бы! Вкладывать деньги в разработку опытных образцов, а там еще неизвестно, что из этого получится! Правда, то, что было сказано о льготах, слушали внимательно и с интересом. Государственные субсидии в размере пятидесяти процентов предлагались тем, кто займется авиацией и бронетехникой, как самыми непопулярными среди купцов и промышленников направлениями. К закрытию заседания на лицах у многих я видел скептические улыбки. Вкладываться в то, что будет давать деньги лишь в далекой перспективе, мало кому могла понравиться, поэтому на второй день пришло меньше половины из вчерашнего состава. Если вчера они только слушали, то сегодня приступили к конкретной реализации проектов. Переговоры с промышленниками продолжались еще два дня, и в результате на заводах Сибири и Урала появились три новых КБ.