— Нет, я больше не хочу это делать! — стонет девушка.

— У тебя нет выбора. Ты не можешь не видеть.

Юная Кассандра закрывает глаза рукой:

— Если я не буду видеть, никто не упрекнет меня в бездействии!

— Ты должна видеть!

— Нет! Мне наплевать на будущие ужасы. Меня осудят как эгоистку, так и буду ей на самом деле. Что бы я ни сделала, меня спросят, почему я не сделала больше.

— Посмотри на этот листок, а потом решай, как тебе быть. Свое поведение ты можешь определить сама. Но видеть ты должна. Поэтому… СМОТРИ!

Жрица убирает руку, закрывавшую глаза Кассандры.

Девушка с большими светло-серыми глазами с воплем просыпается и начинает быстро говорить. Остальные обитатели Искупления собираются в ее хижине. Сидя на своей импровизированной кровати, Кассандра дрожит всем телом. Ее глаза широко открыты.

— Я вижу, я вижу…

Четверо бомжей стоят вокруг нее и внимательно, уже без удивления, слушают.

— Я вижу… я вижу… дерево. Синее Дерево. Толстая ветка, на ней листок, он больше, чем другие, он дрожит, он зовет меня. На листке я вижу людей. Очень много людей. Но они неподвижны. Это произойдет завтра в одиннадцать часов двадцать пять минут в том месте, где люди не двигаются.

— Кладбище? — предполагает Орландо. — Они подложат бомбу на кладбище?

Никто не отвечает.

Ким Йе Бин представляет себе длинную процессию людей, идущих к могиле. Гроб над ней взрывается, люди падают в только что выкопанную яму, со всех сторон сбегаются служащие кладбища.

— Музей восковых фигур? — спрашивает Эсмеральда.

Все воображают музей, где посетители осматривают больших неподвижных кукол в костюмах. Толпа собирается у фигуры Наполеона, и та взрывается. Стены обваливаются, всеобщая паника, восковые конечности валяются на полу вперемешку с конечностями из плоти и крови.

— Люди неподвижны. Это тихое место. Старинное. С витражами, сводами…, — продолжает Кассандра.

— Храм. Церковь?

Девушка щурит глаза, словно от яркого света:

— Нет, люди сидят. Многие в очках. Они читают книги.

— Библиотека?

— Да… очень большая библиотека. Потолок очень высокий, в форме купола.

— Мать твою… Национальная библиотека на улице Ришелье, — говорит кореец.

Когда это прекратится?

Небо проясняется. Юные студенты в майках прогуливаются, сидят и закусывают на лужайках парка. Голуби воркуют и снуют под ногами у прохожих.

Группа бомжей в длинных плащах, грубых ботинках и надвинутых на глаза вязаных шапочках движется по улице Ришелье. Они идут в ряд, полы доходящих до щиколоток плащей развеваются.

Они останавливаются у старинного здания и долго стоят неподвижно, осматривая окрестности.

— Если твое видение верно, женщина должна появиться оттуда, — говорит Орландо.

— В любом случае, вход один, — добавляет Эсмеральда.

— Не люблю я библиотеки. Там полно поговорок и цитат, — заявляет Орландо.

Никто не отвечает.

Черный блестящий «мерседес» останавливается перед входом. Из него выходит довольно полная женщина в черном платье, солнцезащитных очках, черной косынке и черных перчатках. Она прижимает к телу сумку и решительным шагом входит в библиотеку.

— Это она, — говорит Кассандра.

— Черт, номер зеленый с оранжевым. Это дипломатическая машина, скорее всего из посольства, — замечает Орландо.

— Что это значит? — спрашивает Кассандра.

— Это значит, что полиция не имеет права их арестовать, даже если захочет, — отвечает Ким Йе Бин. — Все, у кого такие машины, могут творить бог знает что. Они могут ехать по встречной полосе и людей давить. Их охраняет дипломатическая неприкосновенность. В худшем случае, их высылают обратно на родину.

— Не люблю я посольства, — ворчит Фетнат Вад.

Бомжи разглядывают машину. Она припаркована, но двигатель продолжает работать.

То есть справиться с ними можем только мы.

Обитатели Искупления направляются к входу. На пороге их останавливает охранник:

— Очень жаль, дамы и господа, но в такой одежде вход воспрещен.

— Нам нужно книги посмотреть, — сообщает Кассандра, выступая вперед.

— Только мне об этом не говорите! Вы — бомжи. Вы, скорее всего, и читать-то не умеете, а просто хотите подремать на удобных кожаных диванчиках. Я вам не позволю мешать тем, кто работает с книгами. И потом, пожалуйста, отойдите немного, от вас очень плохо пахнет. Это… неприятно.

— Что? — возмущается легионер.

— А изо рта-то как несет! Это не дыхание, а какое-то оружие массового поражения. Вы что на завтрак ели, друзья, дохлых мышей, что ли?

— Нет, не дохлых, — отвечает Орландо глухим голосом.

Кассандра понимает, что он сейчас устроит скандал. Она хочет ему помешать, но уже слишком поздно. Бывший легионер достал из-под плаща свой большой арбалет и засунул острие стрелы в правую ноздрю охранника.

— Во-первых, мы тебе не друзья. Во-вторых, мы любим книги. В-третьих, мы не собираемся терпеть издевательства какого-то пингвина в униформе просто потому, что у него на фуражке написано «служба безопасности».

Охранник поднимает руки.

— Найдите сумку с бомбой, а я пока послежу за спокойствием в этом секторе, — говорит легионер, закуривая сигару и приказывая охраннику опустить руки, чтобы не привлекать внимания публики.

Пока Орландо держит палец на спусковом крючке арбалета, Кассандра, руководствуясь виденными во сне картинами, ведет Фетната, Эсмеральду и Кима по анфиладе коридоров.

— Скорее! — торопит Эсмеральда, захватившая с собой карманные часы на цепочке. — Уже четверть двенадцатого. У нас всего десять минут.

Они вбегают в ротонду главного зала Национальной библиотеки. Сводчатый потолок из стали и стекла напоминает купол Церкви. Тонкие колонны поддерживают искусно украшенные арки, залитые потоком льющегося из окон света. На обитых кожей столах горят маленькие бронзовые лампы. Пустые полки напоминают о редких книгах, когда-то на них стоявших, но теперь убранных в места, недоступные ворам и вандалам. Над полками висят картины, изображающие зеленую листву на фоне летнего неба.

— Так было в твоем видении? — спрашивает Эсмеральда, потрясенная величественностью зала.

Кассандра утвердительно кивает. Они идут по рядам, разыскивая полную женщину в черной косынке, и замечают ее в самом конце зала. Она уткнулась носом в большую книгу, которую якобы внимательно изучает. Неожиданно она закрывает книгу и уходит, оставив сумку под столом. Девушка бросается вперед и хватает сумку. Ее часы показывают: «Вероятность умереть в ближайшие пять секунд: 15 %». Она понимает, что Пробабилис не имеет возможности измерить степень угрозы. Система просто основывается на ритме ее пульса.