Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И все же сон не давал ей покоя: хотя она и не видела лица, но точно знала, что это Куроки. Словно касания того фантома из сна выдавали его. Он стоял позади, обнимал. Так сокровенно целовал ее в основание шеи, заставляя сердце биться быстрее, и краснеть, даже вспоминая об этом.
Этот сон был настоящим для нее приключением, которое слава богу, не имело место быть в жизни.
– Даже не буду спрашивать кому ты насолила, что целый день улыбаешься, – Киард уселся на диванчик рядом с матерью, что бездумно смотрела новостной канал. Эти выходные он решил провести дома, говоря всем что соскучился, но на самом деле это было не так.
– А ты не спрашивай, – сощурившись, Анна посмотрела на юношу. Вылитый отец. – Так что случилось?
– Даже Жанна поверила, что я соскучился, – фыркнул Киард, а через секунду стал серьезным. – Вчера мы расстались с Андре.
– Я не буду спрашивать почему, – женщина взяла его за руку. – Просто хочу узнать, кто принял решение. Ты или она?
– Она, – Киард отвел взгляд и закусил губу. Он все еще считал все происходящее страшным сном, который и не думал прекращаться. И ему было больно, ведь он открыл ей сердце. Начал строить планы, наивно и чисто по – юношески полагая, что это навсегда.
– Если хочешь плакать – плачь, если хочешь молчать просто молчи. Расставание – это всегда печально и временами очень больно.
Киард положил голову ей на колени, как в детстве, когда ему было грустно или обидно из – за шуток Луи Моро насчет его брекетов. Правда, позже сам Киард посмеивался над шестнадцатилетним Луи в брекетах.
– Вы с ней хорошо поговорили? Без криков? – спросила женщина, поглаживая сына по темным прядям волос. Она никогда и не предполагала, что эта девочка станет частью их семьи. Все знали, что Андре не создана для жизни в таком обществе. Она была слишком доброй, слишком нежной и наивной.
– Да, ответил Киард. – Все было так мирно, вплоть до того, что я пообещал остаться ее другом, а она познакомит меня со своим будущим парнем. Но сейчас мне не легче. Наоборот. Обида скапливается и я постоянно думаю о том, что же я сделал не так? Почему?
– Знаешь, – Анна грустно улыбнулась, вспомнив себя в этом возрасте. – В девятнадцать, кажется, что можешь умереть от этих чувств, но в двадцать девять ты уже смотришь на них иначе, и чаще всего с улыбкой. Поверь. Будь ей другом, постепенно отстраняйся от нее и потом станет легче. Да и через две недели летние каникулы, вы не будете так часто видеться и все не только станет по своим местам, но и станет лучше. Расстояние – вот что исцеляет.
– Ты у меня замечательная, – пробормотал юноша и, поймав руку матери, поцеловал ее.
31.10.2026
С днем рождения!
К.
06.11.2026
С Юбилеем! Хоть ты его и игнорируешь.
A.P.
Они сидели в тишине у огромной наряженной ели в главной зале, слуги лишь начинали приготовления к новому дню, а княгиня с сыном девятнадцати лет уже сидели у горы с подарками. Они, не сговариваясь, встретились здесь, обожая это волнительное чувство рождественского утра, казалось и воздух был свежее, чем обычно. Оба укутанные в теплые халаты, с тапочками на босу ногу, рассматривали усыпанную игрушками величавую ель, привезенную из соседней страны.
– Так тихо, – почти благоговейно прошептала Анна, прислушавшись, как вдалеке кто-то уже начал работать на кухне. В таких счастливых безоблачных моментах хотелось застыть словно в янтаре. Навечно.
– Просто еще не приехала Жанна, – усмехнулся Киард, любивший подшутить над своей обожаемой тетушкой. Она в отличие от матери была еще тем тираном. Как только дядя додумался жениться на ней?
– Зато благодаря ней здесь не так пусто и одиноко, – улыбнулась Анна, едва прикоснувшись щеки сына. У ее маленького ангела растет щетина. Куда скачет время? Ему уже девятнадцать и скоро он приведет в дом свою жену, а им с Виктором и Марией придется съехать. На другом конце княжества у них есть замечательный домик, намного меньше здешнего. – Что тебя тревожит, милый?
– Я, – Киард посмотрел по сторонам. – Я скучаю по ней. Андре. Не могу выкинуть из головы. Почему мне хочется унизиться, умолять ее на коленях, лишь бы она была со мной?
Анна подсела ближе и обняла сына, крепко прижав к груди. Бедный ее ангел. Первая любовь одна из самых пронзительных и трогательных вещей в мире.
– Милый мой, – женщина поцеловала уже взрослого сына в макушку. – Когда я была в первый раз влюблена мое сердце было готово разорваться на части от боли и злобы. Он женился. А я все мечтала о совместном будущем. Но прошло время и я глупая наконец-то увидела потрясающего умного красивого необыкновенного статного очаровательного мужчину, что и стал твоим отцом.
Киард улыбнулся, услышав такой перечень эпитетов по отношению к отцу. Его родители знали друг друга задолго до свадьбы, любили друг друга, словно никого вокруг не было. Он хотел так же и в своих мечтах все еще не мог никого представить кроме Андре. Он любил ее. Да, любил и продолжал любить, совершенно не замечая девушек вокруг. Когда же это закончится? Он хочет быть свободным. Или быть с ней.
– Когда вы впервые признались друг другу в любви? – неожиданно спросил сын, повернув голову и посмотрев ей прямо в глаза. – Именно «я люблю тебя»?
– Хороший вопрос, – задумалась княгиня, стараясь вспомнить тот момент, но тот ускользал от нее. Ведь слова такая глупость. Для них с Виктором куда важнее были взгляды и прикосновения. – Я вспомнила, вроде… Мы встречались месяца три и твой папа встречал меня после очередной ночи в парламенте. Он сказал « я люблю тебя, но стоять под парламентом в три утра, это слишком». Да, именно так.
Они с Киардом дружно рассмеялись, зная искрометность перлов от князя – консорта, что не боялся быть простым человеком, без возможности голосовать.
– Ну, а ты? – спросил сын, смотря на нее своими бездонными, унаследованными от отца, карими глазами. Господи, а ведь он у нее и вправду красавчик, как пишут в газетах. А она все еще видит его тринадцатилетним задохликом, играющим с Луи Моро.
– Это был не лучший момент, – начала Анна. Она никогда не уточняла насколько желанным ребенком он был. – Ты знаешь, что мы с твоим папой очень хотели детей.
