— Вам придется отпустить ее, — немного резко сказала жрица молодым поклонникам Эйлы. — Она должна быть впереди вместе с нами. — Эйла последовала за этой женщиной. Молодые люди проводили ее еще более восторженными взглядами. Отойдя подальше от молодежи, Зеландони тихо сказала Эйле: — Служители Великой Матери не едят во время погребального обряда. Ты пойдешь с нами, но на время трапезы присоединишься к Джондалару и Мартоне.

Эйла не спросила, почему ей надо идти вместе с постящимися Зеландони, а трапезничать с семьей Джондалара, но решила, что выяснит это позже. Она понятия не имела, что ее ждет. Она лишь делала то, что ей говорили, перешла вместе со всеми через мост у Водопада и направилась дальше к Общему Полю.

Служителям надлежало поститься, поскольку им предстояло общаться с миром Духов во время похоронного обряда. Потом Верховная жрица собиралась еще провести некое дальнее метафизическое странствие, чтобы связаться с еланом Тонолана. Путешествия в иной мир всегда были связаны с опасностью, но она привыкла к этому и знала, что надо делать. Ритуальные посты и голодания являлись традиционными для служителей Матери, и Зеландони порой удивлялась, почему она продолжает неуклонно увеличиваться в размерах, несмотря на частые посты. Возможно, она наверстывала упущенное на следующий день, но ей казалось, что она ест не больше других. Она осознавала, что ее необъятные размеры многие воспринимали как показатель колоссального духовного могущества. И она в общем-то не возражала бы против такой полноты, если бы она не мешала ей двигаться. Все труднее становилось Зеландони наклоняться, взбираться на гору, садиться на землю или, вернее, подниматься с нее, но Мать, похоже, хотела, чтобы она выглядела такой могучей и крепкой, а если таково желание Матери, то могла ли Ее служительница желать иного.

Множество блюд, расставленных на краю поля около скальной стены — далеко от того места, где положили покойного, — явно свидетельствовало о том, что над их приготовлением пришлось немало потрудиться.

— Это напоминает мне малый Летний Сход, — услышала Эйла чьи-то слова и подумала: если это малый, то сколько же народа бывает на большом Летнем Сходе Зеландонии? В одной только Девятой Пещере жило около двух сотен человек, и ближайшие пять Пещер тоже достаточно многолюдны, но Эйла поняла, что никогда не сможет запомнить их всех. Она даже думала, что не существует достаточного количества счетных слов, чтобы сосчитать всех людей. Можно лишь предположить, что количество Зеландонии сравнимо с числом бизонов, собравшихся в огромное стадо на время спаривания или миграции.

Когда шесть Зеландони и шесть вождей расположились вокруг погребального навеса, который перенесли сюда, разобрав на составные части, и установили здесь вновь, люди начали рассаживаться на землю и умолкать. Верховной жрице передали блюдо с ритуальной трапезой, увенчанное целой бизоньей голяшкой, и она, подняв его вверх для всеобщего обозрения, поставила это блюдо рядом с телом Шевонара.

— Зеландонии устроили это пиршество в твою честь, Шевонар, — сказала она, обращаясь к покойному мужчине. — Пожалуйста, пусть твой дух пребудет с нами, чтобы мы смогли пожелать твоему елану Доброго Странствия в следующем мире.

После этого все люди выстроились в очередь за порцией праздничной трапезы. В большинстве случаев во время Праздничных трапез очередь формировалась чисто случайно, но сегодняшний ритуал считался особым случаем, и поэтому все соблюдали определенный порядок. Статус людей редко наглядно представлялся в этом мире, но сейчас, в непосредственной близости к миру Духов, его было важно показать, чтобы помочь елану Шевонара осуществить этот таинственный переход.

Поскольку сегодня хоронили Шевонара, то первыми в очереди стояли его скорбящая жена, Релона, и двое ее детей, а за ними его брат Ранокол. Далее следовали Джохарран, Пролева и Джарадал, затем Мартона и Вилломар вместе с Фоларой и Джондаларом — все, кто занимал самое высокое положение в Девятой Пещере, — а за ними Эйла.

Эйла не догадывалась, что определение ее статуса представляло особую сложность. Поскольку она не являлась членом племени, то ее статус в Пещере должен был быть самым низким. Если бы она была помолвлена с Джондаларом на традиционной церемонии, то было бы гораздо проще причислить ее к высокопоставленным родственникам Джондалара, но пока их Брачный ритуал относился к области возможного и она еще даже не была принята в Пещеру Зеландонии по всем правилам. Когда возник этот вопрос, Джондалар сказал, что где бы Эйла ни стояла, он встанет рядом с ней. Если ей предложат встать в конце очереди, то и он встанет там же.

Статус мужчины обычно определялся по статусу его матери, до тех пор, пока он не женился. После этого он мог измениться. Обычно перед Брачным ритуалом устраивались Брачные переговоры с участием родственников жениха и невесты, а иногда и Зеландони и вождей заинтересованных Пещер, где обсуждались многие вопросы, связанные с жизнью будущей повой семьи. Например, обмен подарками, выбор Пещеры, где будет жить новая семья — она могла остаться жить в Пещере жены или мужа или перейти по взаимному согласию в новую Пещеру Зеландонии; также определялся выкуп за невесту, поскольку статус женщины считался более высоким. Особо важным вопросом таких переговоров было определение статуса новой семейной пары.

Мартона была убеждена, что если Джондалар встанет в хвосте очереди, то это собьет с толку не только Зеландонии, но и духов иного мира, то есть все подумают, что либо он потерял свой статус по какой-то причине, либо статус Эйлы был самым низким. Вот почему Зеландони настояла, чтобы она шла на этот торжественный обряд вместе с Зеландони. Ее иноземное происхождение становилось несущественным, если ее признавала духовная элита, что значительно повышало ее неопределенный пока статус. И поскольку жрецы не участвовали в погребальном пиршестве, то ее причислили на это время к семье Джондалара, прежде чем возникли какие-то возражения.

Конечно, ситуация была достаточно спорной, но раз уж Эйла заняла это место, то о нем стало известно как в земном, так и в ином мире, и, возможно, теперь уже поздновато менять его. Сама Эйла совершенно не осознавала, какой маленький обман устроили ради нее и Джондалара, и, в сущности, его устроители понимали, что почти не погрешили против истины. И Мартона и Зеландони по разным причинам были убеждены, что по своему происхождению Эйла является человеком высокого статуса. Оставалось лишь точно определить его.

Племя вкушало традиционные блюда, а Ларамар разливал по их чашкам березовицу. Эйла запомнила его с первого вечера. Она поняла, что его напиток считают весьма вкусным, но удивилась, почему к самому изготовителю в основном относятся с пренебрежением. Эйла смотрела, как он наливает березовицу. Его одежда выглядела очень грязной, поношенной, местами протертой до дыр.

— Эйла, налить тебе березовицы? — спросил он. Она подставила ему чашку и ненавязчиво попыталась оценить его. На вид обычный бородатый мужчина со светло-русыми волосами и голубыми глазами, среднего роста и телосложения, хотя у него слегка выпирало брюшко и мышцы, в общем-то, выглядели дряблыми, не такими крепкими и рельефными, как у большинства мужчин. Потом она заметила, что его шея посерела от грязи, и поняла, что он редко моет даже руки.