Чувствуя свою безнаказанность, тот лениво разлегся на табурете.

— Аля, тебе вот это, — она ткнула пальцем в Васисуалия, — нервы портит, что ли? Ну ты даешь!

— А что я могу сделать? — буркнула я, болтая ложечкой в чашке. — Любимец моих квартирных хозяев!

— Ну, это ненадолго уже! — оптимистично заявила баньши.

— Ага, — согласилась я уныло. Терпеть мерзкого червяка уже не оставалось сил.

— Красотки, вы меня не стесняйтесь! — предложил Васисуалий, потягиваясь. — Начинайте!

— Он все время так? — спросила у меня Блади.

Я только кивнула.

— Аля, поставь пирожные на стол! — велела она, протягивая мне коробку, перевязанную розовым бантом. — И отойди мне за спину. На всякий случай.

— Ага.

Честно говоря, я так устала и измучилась за последние дни, что мне уже было почти все равно. И даже неинтересно, что собирается делать Блади. Ну, хочется ей за ним с топором побегать — так на здоровье!

Баньши обошлась без топора. Она открыла рот и… завизжала.

Честное слово, такое я видела только в мультфильмах! От голоса баньши все тело Васисуалия вибрировало. Под действием звуковой волны червяк дергался, как от тока. Колыхались складки мерзкой розовой плоти, беззвучно открывался рот…

Стакан на столе громко лопнул, пролилась горячая лужа…

А я наслаждалась.

Когда Блади наконец замолчала, Васисуалий стек на свой табурет бессознательной кучкой.

— Прости, — покаянно произнесла баньши, повернувшись ко мне.

— За что? — не поняла я, беря тряпку. — Если за червяка, то даже не думай извиняться!

— А? — удивилась она. Мотнула головой и усмехнулась. — Нет, за стакан. Не рассчитала немного.

— Мелочи! — отмахнулась я, вытирая лужу. — Ради такого! Я и не знала, что ты так умеешь.

— Алфеус тоже не знал, — чему-то усмехнулась она, довольно щуря глаза. Уселась на табурет, привольно закинула ногу на ногу и потянула за кончик банта на коробке.

— Кто такой Алфеус?

Я выбросила в мусорное ведро осколки стакана (хорошо, что он мой, а не хозяйский!) и заново налила чая.

— Мой жених, — легкомысленно сказала она. — Кракен.

Я чуть не облилась кипятком.

— Твой жених — кто? — спросила я слабым голосом.

— Кракен, — повторила Блади охотно, бестрепетно отхлебывая раскаленный чай, и добавила мечтательно: — Ах, какие у него тентакли!

М-да, кажется, баньши на своем маяке не скучала…

Мы пили чай в комнате. Деморализованный Васисуалий уполз куда-то зализывать раны, так что никто нам не мешал.

— Рассказывай! — велела Блади и откусила разом половину пирожного.

— О чем? — неискренне удивилась я, ковыряя свою трубочку с кремом ложкой.

— О нем! — Баньши умудрилась произнести это с придыханием, несмотря на полный рот.

И уж понятно, что она имела в виду отнюдь не Васисуалия!

— А что рассказывать? — Я опустила глаза. — Он хороший.

— Ну, еще бы! — Блади наконец прожевала и сказала проникновенно: — Аля, не пудри мне мозги! Ты ни слова мне о нем не писала, а потом вдруг оп — и приглашение на свадьбу. Что-то тут нечисто!

— Я и не пудрю! — скуксилась я. — Только это все так сложно…

— Скажи главное. Он тебе нравится?

— Ага, — призналась я почти шепотом. — Он такой… такой! Нежный, заботливый и вообще!

Щеки окрасились румянцем воспоминаний о нежном, бережном даже, прикосновении губ Поля…

Это было так не похоже на жадные поцелуи Астарта!

Наверное, это потому, что любовь к инкубу… ну, поддельная. Поверить в такое можно было только под влиянием магии.

А Поль… он был настоящим.

Даже странно, ведь между нами не было никакой любви.

Именно это я и попыталась объяснить Блади…

— Да-а, — протянула она, когда я замолчала и уставилась в чашку. — Ну вы и наворотили!

Чай окончательно остыл, но, чтобы хоть чем-то занять себя, я допила еле теплую бурду, уже покрывшуюся пленкой.

Баньши протянула руку и не больно дернула меня за прядь распущенных волос.

— Но он тебе все равно нравится, да? — спросила она сочувственно.

Я кивнула и прикусила губу.

— А он… по расчету! — пожаловалась я тихонько. — Блади, что мне делать?!

Она долго молчала, задумчиво болтая ногой.

— Знаешь, — сказала она наконец. — Ты сама говоришь, он нежный и заботливый. И еще честный, раз не пытался дурить тебе голову, а рассказал все как есть.

— Ага! — Я посмотрела на нее с надеждой.

Темные глаза баньши улыбались.

— Тогда выходи за него и не майся дурью! — велела она решительно. И добавила, подмигнув: — А потом уже разберетесь, у кого там какой расчет.

— Спасибо, — тихо сказала я.

Конечно, в действительности я совсем не собиралась поступать как скажут. Просто сомнения всегда проще разрешить, если проговорить их вслух. А еще лучше, если близкие поддержат твое решение…

— Ладно, собирайся! — вставая, решительно приказала она.

— Куда? — удивилась я, принимаясь убирать посуду.

— Я же сняла номер в гостинице! — напомнила Блади. И вправду, мои квартирные хозяева вряд ли были бы рады снова видеть у себя баньши. — С одноместными номерами, сама знаешь, беда. Так что пришлось взять двухместный домик. Думаю, мы с тобой превосходно поместимся там вдвоем!

Я чуть не захлопала в ладоши от восторга.

— Отличная идея!

— Ну так! — Она усмехнулась. — Хватит распускать нюни. Все будет хорошо!

Ах, как же хотелось в это верить!..

Я быстро собрала самое необходимое, оставила записку хозяевам квартиры и вышла вслед за баньши, с огромным удовольствием захлопнув за собой дверь. Я прожила тут почти два года, но домом для меня эта квартира так и не стала. Хотя она и была-то всего лишь временным пристанищем…

С Блади мы проболтали до глубокой ночи. И мне давным-давно не было так хорошо, так легко!..

В итоге утром встала я с трудом и поплелась на работу. Как же хорошо баньши, у нее отпуск! Ну а мне до отпуска оставались еще эти самые две недели, и, увидев госпожу куратора, я поняла, что легкими рабочие дни не будут.

— Ой, — от неожиданности я не нашла ничего лучшего, как выпалить: — А где Стэн?!

Еще и за спину госпоже Громовой заглянула, как будто и вправду ожидала найти там секретаря, которому вздумалось поиграть в прятки.