Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Такое часто приходится видеть в кино, но в реальной жизни ничего подобного не ждешь. Джейни не было видно достоинство купюр, но это были американские доллары в одинаковых заклеенных бумажными полосками пачках. Одно это зрелище-настоящий чемоданчик с деньгами — превышало ценой «право на вход», радостно подумала Джейни, готовая захохотать от восторга. Ей представилось, как она сбивает Рашида с ног.
Хватает его чемоданчик и убегает. Там было, наверное, тысяч сорок — пятьдесят. Ничего, самый богатый человек на свете не обеднеет, если недосчитается нескольких тысяч. Для него это пустяк, для нее — целое состояние!
Он немного пошуршал деньгами, потом направился к ней. Джейни не хотелось показаться алчной, но она не смогла на них не взглянуть: три купюры в тысячу долларов!
Таких денег ей еще не приходилось держать в руках. Она была близка к обмороку. Рашид взял ее за плечи, притянул к себе и поцеловал в обе щеки. А потом изрек нечто чрезвычайно странное:
— Надеюсь, я доставил тебе удовольствие.
Джейни смотрела на него во все глаза. Ей хотелось расхохотаться, но она знала, что и так нарушает правила — смотрит на него так недоверчиво. Как такой богатый, такой умный человек может быть настолько глуп, чтобы воображать, будто доставил ей удовольствие?.. В следующее мгновение она все поняла, вернее, прозрение кольнуло ее, как острая игла: вот, значит, в чем дело, вот как все просто-невероятно, до смешного! Ее наполнило ощущение собственного могущества. Еще раз, для верности, взглянув на деньги, она солгала с легкостью испорченного ребенка, сказала слова, которые в будущем будет повторять снова и снова:
— О да, Рашид, вы были совершенно великолепны.
На его лице появилось горделивое выражение. Он взял ее за руку и заговорщически наклонился к ней:
— Может, в следующий раз ты немного подвигаешься? Что бы сделать мне приятно?
Значит, предстоял следующий раз. Почему бы нет? Джейни чуть сдавила ему руку и ответила:
— Конечно, Рашид.
— А теперь я верну тебя твоей подруге. В огромной гостиной он чинно заявил:
— Надеюсь, вам понравилась экскурсия, мисс Уилкокс. — Потом он слегка поклонился. — Прошу извинить. Меня ждут дела. Непременно останьтесь! Напитки к вашим услугам.
— Благодарю, — ответила Джейни. Она видела, что Эстелла с любопытством смотрит на нее из противоположного угла. К счастью, она ничего не сказала: кроме нее, в гостиной присутствовали еще два молодых человека, пивших шампанское и нюхавших кокаин.
На следующий день Джейни проснулась в семь часов вечера. В горле так пересохло, что было трудно дышать, одну ноздрю напрочь заложило, в другой мерзко свистело, все тело было слабым, как при гриппе и высокой температуре. Она с трудом выбралась из кровати и, спотыкаясь, потащилась в ванную. Из гостиной доносилась музыка. Заглянув туда, она увидела двух давешних молодых людей, наклоняющихся к столику. В комнате пахло табачным дымом и потом, пепельницы и рюмки были набиты окурками. Джейни содрогнулась от отвращения и поспешила запереться в ванной.
Там она высморкалась. Из носа вытекло что-то густое и желтое-можно было подумать, что в раковину капают ее мозги. Потом она жадно припала ртом к крану, хотя знала, что воду из-под крана лучше не пить. Сколько она ни споласкивала лицо холодной водой, продолжение вчерашнего вечера никак не вспоминалось: она не знала, как попала домой, как очутилась в своей постели; утешало только то, что на ней трусики и футболка. Потом она вспомнила совокупление с Рашидом и, схватившись за живот, осела на пол от стыда. Как ее угораздило опозориться? Хуже того, согласиться на повторение?
Но постепенно взяло верх чувство самосохранения: Джейни убедила себя, что все не так уж плохо, физически она не пострадала, а в закрытом на молнию кармашке ее дешевой сумки лежали три хрустящие тысячедолларовые бумажки; эта сумка была у нее еще со школы, но теперь-то она купит себе новую, от Шанель, как у Эстеллы. Она встряхнулась, выпила еще воды из крана, внимательно изучила в зеркале свое отражение и убедилась, что со вчерашнего дня ни капельки не изменилась.
Джейни вернулась к себе в комнату. Не успела она лечь, как к ней заглянула Эстелла. На ней были только трусики и лифчик; она с хихиканьем плюхнулась на кровать к Джейни.
— Ну и ночка! — воскликнула она. — Здорово повеселились! Джейни тоже посмеялась, но слабо.
— Как все было? — спросила она.
— Ты была душой компании! — сообщила Эстелла с ноткой ревности в голосе. Джейни вытаращила глаза: ее еще никогда не называли душой компании. — Представь себе! — заверила ее Эстелла. — Ты плясала на столе в «Ла-Жардинез».
— «Ла-Жардинез»? — переспросила Джейни и закашлялась. Постепенно к ней возвращалась память. Вечеринка у Рашида все разрасталась, смуглых молодых людей становилось все больше — все они говорили по-английски с европейским акцентом и вы глядели очень богатыми; понабежали и молодые красавицы, в том числе две-три знаменитые модели, которых Джейни узнала. Потом все отправились в клуб, наверное, тот самый «Ла-Жардинез», где она много часов проторчала в туалете, беседуя б американкой, повторявшей: «Только не позволяй им похитить твою душу!» Что было дальше, она так и не вспомнила, поэтому спросила:
— А после клуба?..
Мы вернулись в шесть утра, — ответила Эстелла и зевнула. — Но ты не тревожься. Ты так нанюхалась, что Сайд дал тебе хальцион, и ты отрубилась на полу. Потом кто-то притащил тебя сюда.
— Боже! Больше никогда не стану нюхать кокаин!
— С ума сошла? Нам всего-то и нужно, что чуть-чуть нюхнуть, чтобы проснуться. — И Эстелла разжала кулак, демонстрируя бумажный пакетик. Высыпав немного порошка себе на ноготь, она сунула его Джейни под нос. — Ну, — продолжила она лукаво, — сколько он тебе заплатил?
— Что?.. — Джейни как раз вдыхала кокаин.
— Сколько денег тебе дал Рашид?
— Я думала, это мое личное дело.
— Мне просто любопытно.
— Три тысячи долларов.
Эстелла поразмыслила, глядя на свой пакетик, потом аккуратно его свернула.
— Это больше, чем он обычно платит девушкам. Наверное, он предназначил часть для меня.
— Для тебя? — недоверчиво переспросила Джейни. — Разве это не я…
— Конечно, ты! Но дело не в этом. Правило такое: той, кто приводит ему девушку для секса, полагается пятьсот долларов.
Сначала Джейни молча смотрела на нее, не желая соглашаться с чудовищностью положения. Неужели возможно, чтобы кто-то, тем более девушка, выдающая себя за ее подругу, проявила такую холодную расчетливость, так ее подставила, продала, как животное! Она отвернулось от Эстеллы, вытерла нос и медленно произнесла:
— Я не собираюсь водить ему девушек, Эстелла.
Эстелла перевернулась на другой бок и устремила на нее не мигающий взгляд блестящих глаз.