«Чтобы сохранить воспоминание о проходе «Астролябии», – говорится в отчете, – я дал этому опасному проливу название Французского; но, за исключением случаев крайней необходимости, я никому не советую пользоваться им… Мы на свободе любовались прекрасным водоемом, в котором очутились. Он, конечно, вполне заслуживает тех похвал, которые расточал ему Кук; особенно мог бы я порекомендовать красивую маленькую бухту в нескольких милях к югу от того места, где стоял на якоре английский капитан… Наш проход Французским проливом. бесспорно доказал, что вся часть суши, оканчивающаяся мысом Стефенса, как назвал его Кук, представляет собой остров. От Южного острова Новой Зеландии он отделен заливом Течений. Сравнение нашей карты этого пролива с той, которая была сделана Куком, покажет, что его работы оставляли желать много лучшего…»

Вскоре «Астролябия» вступила в пролив Кука, прошла мимо залива Королевы Шарлотты и обогнула гористый мыс Паллисер. С глубочайшим изумлением д'Юрвиль убедился, что в данные великого английского мореплавателя вкралось много неточностей, и в гидрографической части отчета о своем путешествии он оспаривает положение некоторых точек, для которых установил ошибки в пятнадцать – двадцать минут.

Командир собирался теперь исследовать западный берег Северного острова, где встречаются свиньи, но нет «пунаму» – того зеленого нефрита, из которого новозеландцы изготовляют свои самые ценные инструменты; нефрит находят на южном острове, но там нет свиней.

Двое туземцев, пожелавших во что бы то ни стало остаться на корабле, пришли в большое уныние при виде того, как исче-

зали на горизонте берега области, где они жили. Теперь, слишком поздно, они жалели о своей смелости, толкнувшей их путешествовать. Слово смелость не является слишком сильным, ибо они то и дело спрашивали французов, не съедят ли они их, и успокоились на этот счет только после нескольких дней ласкового обращения.

Д'Юрвиль продолжал идти вдоль берега. Обогнули мыс Тарнегейн и мыс Киднапперс (названные так Куком) и вскоре увидели остров Баррен с его «па».[146]В заливе, названном Куком Толага-Бей, туземцы привезли на корвет свиней и картофель и обменяли их на предметы, не представлявшие сколько-нибудь значительной ценности. Когда появились другие пироги, находившиеся на корабле новозеландцы – маори пристали к командиру, уговаривая его открыть огонь по пирогам и убить их соотечественников. Но стоило тем подняться на палубу, как прибывшие раньше пошли к ним навстречу и приветствовали их самым дружеским образом. Это странное поведение объясняется взаимным недоверием и ревностью. «Каждый хотел бы один пользоваться теми благами, которых он ожидал от посещения иностранцев, и приходил в отчаяние, видя, что и его соседям также кое- что перепадает». Такое объяснение было совершенно точным, и правильность его вскоре подтвердили дальнейшие события.

На «Астролябии» находилось несколько маори; среди них выделялся некий Шаки; высокий рост, сплошная татуировка,

надменная осанка, почтение, с каким к нему обращались его соплеменники, выдавали в нем вождя. Увидев, как к корвету приближалась пирога с семью или восьмью туземцами, Шаки и другие стали настойчиво уговаривать д'Юрвиля убить приближающихся островитян; они дошли даже до того, что попросили дать им ружья, чтобы стрелять самим. Однако, как только вновь прибывшие взошли на палубу корабля, все туземцы, которые уже раньше находились там, принялись осыпать их знаками уважения, а Шаки, только что проявлявший наибольшее ожесточение, переменил тон и стал предлагать соплеменникам несколько приобретенных им топоров.

Приехавшие вожди, воинственной и свирепой наружности, с лицами, сплошь покрытыми татуировкой, находились на корабле всего несколько минут, и д'Юрвиль приготовился было задавать им вопросы с помощью опубликованного миссионерами словаря, как вдруг они кинулись от него прочь, спрыгнули в свои пироги и поспешно отплыли.

Оказалось, что соотечественники, желая отделаться от конкурентов, попросту намекнули им, что их жизни на «Астролябии» угрожает опасность, так как французы задумали их убить.

В заливе Толага-Бей, настоящее название которого Хуа- Хуа, д'Юрвиль впервые услышал рассказы о «киви», после того как увидел украшенную перьями этой птицы циновку, представляющую один из предметов роскоши у здешних туземцев.

Это та самая птица, которая получила название «аптерикс». Сведения, собранные о ней д'Юрвилем у туземцев, в значительной мере были правильными. Киви-киви, величиной с курицу, с оперением буровато-стального цвета, подобно страусу, лишен способности летать; он живет в темных сырых лесах и выходит на поиски пищи только вечером. Туземцы усердно охотятся на него с факелами и с собаками, что сильно сократило количество представителей этого забавного вида, встречающегося в настоящее время очень редко.

Д'Юрвиль продолжал гидрографическую съемку восточного берега северного острова Новой Зеландии и ежедневно общался с туземцами, доставлявшими ему сладкий картофель (бататы) и свиней.

По словам туземцев, между племенами шли постоянные войны, и это будто бы наиболее существенная причина убыли населения. Островитяне все время просили продать им ружья и, в конце концов, удовлетворились порохом, который им давали в обмен на их товары.

10 февраля в районе мыса Ранэуей корвету пришлось выдержать бурю, продолжавшуюся тридцать шесть часов, и не раз он был на краю гибели.

Затем «Астролябия» вошла в залив Пленти, в глубине которого возвышается гора Эджком; продолжая двигаться вдоль берега, корабль миновал острова Высокий и Большой. Но во время исследования бухты погода стояла настолько плохая, что заснятая карта не заслуживает большого доверия.

Затем корвет произвел съемку острова Грейт-Барьер, прошел в залив Хаураки (иначе Шураки) и, засняв ряд мелких островков, вошел в залив Бей-оф-Айлендс.

Здешние племена вели в это время военные действия против племен, населявших побережье залива Хаураки. Д'Юрвиль снова двинулся на юг, чтобы изучить залив Хаураки, лишь частично исследованный Куком, и обнаружил, что в этом районе берега Новой Зеландии изрезаны множеством бухт и бухточек – одна лучше другой по глубине и безопасности. Узнав, что, следуя по течению реки Ваи-Магоиа, можно достичь пункта, находящегося на очень незначительном расстоянии от большой бухты Ману- кау-Харбор на западном берегу острова, д'Юрвиль отдал распоряжение группе офицеров пройти этим путем; вернувшись, они подтвердили правильность полученных сведений.

«Это открытие, – пишет д'Юрвиль, – может представить большой интерес для поселений, которые будут основаны у залива Хаураки, и интерес еще возрастет, если дальнейшие исследования покажут, что бухта Манукау-Харбор доступна для судов более или менее значительного тоннажа, так как такое поселение в этом случае оказалось бы связанным с двумя морями, восточным и западным».