головой Василий Николаевич. — Это у нас непозволительно. Разве что в лес забьетесь, куда моя власть не достает... Размещу вас в четвертом коттедже. Он для академиков и членкоров. Иногда докторов и профессоров пускаем.

— Мы не те и не другие, — улыбнулся Григорий.

— Мирославу Михайловичу виднее, кому и где давать отдых. Значит, ваша работа того заслуживает.

Василий Николаевич привел Григория к одноэтажному домику на невысоком пригорке. Широкая деревянная веранда. Светлые, сухие комнаты с большими окнами. До блеска натертый паркет. Удобная мебель. Зеркало, кровать, стол, тумбочка. Григорий посмотрел на потолок, спросил удивленно:

— А где же люстра или хотя бы обычная лампочка?

— Электричества нет, — развел руками Василий Николаевич. — Раньше ляжете спать, раньше встанете... В прошлом году у нас было освещение. Но некоторые приезжали и целыми ночами просиживали над своими бумагами. Это не отдых...

— Эй, кто в теремочке живет? — раздался голос Леся. Вдвоем с Василем они шумно ввалились на веранду. — Где нам оседать?

— Выбирайте, — пожал плечами Василий Николаевич. — Все комнаты ваши. Возьмите пропуска в столовую. Если поймаете рыбу или грибков насобираете, обратитесь к повару. Самим захочется сварить — дам казанок, треногу.

— А где Ромашко? — спросил Григорий.

— Тихое сумасшествие никому не вредит, — засмеялся Лесь.

— А шумное сумасшествие? — спросил сердито Григорий.

— Все ясно. Больше не буду. Зарубил на носу! — Лесь поправил за спиной туго набитый рюкзак и направился к двери крайней комнаты.

Переодевшись в синий спортивный костюм, Григорий через несколько минут вышел из «академического» коттеджа и не спеша зашагал на противоположную сторону озера, где в углублении между двумя пригорками втиснулся Ромашко. Поплавок одной удочки уже покачивался на воде. Максим Петрович налаживал вторую удочку, приговаривая себе под нос:

— Ловись, рыбка, большая и малая...

— Не узнаю тебя, Петрович. Ты это или не ты? — Григорий присел рядом.

— Почему? — растерянно заморгал Ромашко.

— Человек еще с пещерного века суеверен. Еще с тех времен он произносит ритуальные заклятия. Произносит, не догадываясь, что вступает в контакт с обитателями подводного царства, посылает им закодированные импульсы: «Клюй! Цепляйся!»

— Тьфу на тебя! А я думал...

— Как же так? Ты подбиваешь на неэтичные поступки не только взрослых представителей подводного царства, но и молодь сбиваешь с пути истинного...

— При чем тут молодь? Она мне не нужна. — Ромашко стал насаживать червя на крючок.

— Не нужна? Почему же ты просишь: ловись большая и маленькая?

— Чего ты от меня хочешь?

— Смени формулу кодового сигнала. Говори так: «Ловись большая и еще бо́льшая».

Размахнувшись, Ромашко закинул вторую удочку, прошептал:

— Ловись, рыбка, большая и... еще большая. — Посмотрел на Савича: — Доволен?

— Конечно. Молодец!

К ним подошел Василь в спортивных голубых брюках, в шерстяном зеленом свитере, на ногах — новые белые кеды.

— Рыбная ловля — это не что иное, как разыгрывание выборок по методу Монте-Карло. Основной принцип моделирования систем, вмещающих в себя стохастичные или вероятностные элементы. Метод! Ничего более стоящего в науке и жизни нет. Чем полезен метод в рыбной ловле? В нем данные предыдущего опыта вырабатываются искусственно... Используется любой генератор случайных чисел. Григорий Васильевич, вы можете представить себя генератором?

— Хочу, Василь. Для Максима Петровича я готов стать чем угодно. Планетой. Галактикой. Интегральной схемой. Программой. Во что ты меня собираешься превратить?

— Случайные числа в соединении с интегральной функцией... Получим распределение вероятностей для процесса ловли рыб. Разбиваем площадь водоема на квадраты, строим график... — Василь присел, тонким прутиком стал чертить на песке причудливые узоры. — Отложим значение случайной переменной на оси абсцисс, а значение вероятностей — от нуля до единицы — на оси ординат. Что же мы получим? — Он прикрыл глаза, зашевелил губами, делая вид, будто что-то вычисляет. Затем встал, отмерил полтора десятка шагов. — Расчеты подтверждают, что вы, Максим Петрович, закинули удочки левее рыбного места, что у вас никогда... — И умолк на полуслове.

Ромашко вдруг схватил удилище. По тому, как натянулась струной леска, чувствовалось, что на крючке большая рыбина. Она рывками бросалась то влево, то вправо. Ромашко, крепко держа согнувшееся дугой удилище, заходил все глубже в воду и радостно приговаривал:

— Вот тебе и абсцисса... Вот тебе и ордината... Василь! Возьми подсачек на берегу, подхватишь добычу!

Вскоре рыбина, обессилев, всплыла на поверхность. Но тут же ударила хвостом и снова кинулась в глубину.

— Подсачивай! Подсачивай, чертов генератор! — закричал Ромашко.

Василь одетым шагнул в воду, держа перед собой подсачек. Увидев тупое, черное рыло карпа, светло-розовые плавники, которые обессиленно двигались, он растерялся. Да и жаль ему стало красивого, сильного обитателя подводных хором.

Григорий выхватил у него подсачек, подвел снизу под карпа, рывком поднял и понес на берег комок живого трепещущегося золота.

— Наш! Наш! Наш! — запрыгал Василь по-дикарски на траве. — Первобытные люди, в которых мы превратились, умеют добывать себе пищу!

— Ну ты, первобытный, отойди на полтора десятка шагов... К твоему рыбному месту, — незлобиво уколол его Ромашко.

— Простите, Максим Петрович. В вычисление вкралась ошибочка. Такое бывает со всеми. И с вами — тоже.

— Бывает, — Ромашко просунул пальцы под жабры карпа, поднял его. — Килограммов на шесть потянет. Для ухи хватит... Василь, хочешь искупить свою вину?

— Еще бы! Приказывайте!

— Возьми и почисть рыбину. Если нет ножа, воспользуйся своим языком. Он у тебя острый. — Всегда серьезный, сосредоточенный, Ромашко был похож сейчас на озорного мальчишку. Улыбаясь, он смотрел веселыми глазами то на товарищей, то на карпа. — Надо же. Первый раз в этом году закинул удочку — и есть!

Из-за кустов вышли Лесь и Василий Николаевич с закопченным казанком и треногой.

— Я с другого берега видел... Вы мастаки, не то что некоторые дачники... Целый день клюют носом — и хоть бы тебе какая-нибудь плотвица... Уху варят у нас на отшибе, — Василий Николаевич показал на другой конец озера. — Заберетесь в лещинник, там есть затишная опушка. Я вам сейчас принесу разной приправы.

— Пусть