Антон: — Слушай, а вы окружение Ресля насчет этих выстрелов не опрашивали?

 Ярослав: — Конечно, опрашивали. Следователь даже лично домой к нему съездил. Но мать Ресля больна и мало что помнит. А его отец заявил, что его сын — приличный, уважаемый в обществе человек, и что если их семью не оставят в покое, то он обратится за помощью в МИД, где он когда-то работал. И обратился. Так что в наш СК еще и письмо из МИДа свалилось, с требованием прекратить давить на семью, в которой тяжелобольной человек. Правда, следователь докопался, что ближайший друг Ресля — это Исаев, который не только в Интерполе работает, но и — та-дам! — дал старшему следственной группы из Кршивоклата код от сейфа. Но закончилось это тем, что следователь, отправив запрос в ваш МВД, мол, можно ли встретиться с этим Исаевым, получил ответ, что встретиться с Исаевым сейчас невозможно, поскольку он в длительном отпуске. Но если следователя интересует, откуда у Исаева код от сейфа, то тот уже давал показания в МВД, что нашел этот код, написанным на бумажке. И бумажка эта была вставлена в щель между уплотнителем и дверцей его машины. И на то время, когда в Кршивоклате «звучали» выстрелы, у Исаева стопроцентное алиби. А бумажку с кодом Исаев, увы, потерял, за что принес свои самые глубочайшие извинения.

 Антон: — А цифры Исаев запомнил?

 Ярослав: — А цифры запомнил. Мол, они очень простые. А когда мы спросили у ваших, ничего, мол, что цифры кода на Ресля указывают, нам ответили, что Исаев не следователь, чтобы разбираться с этим вопросом. И что Исаев, с которым они еще раз сами связались, ответил, что ему в тот момент даже в голову не пришло, что цифры кода как-то связаны с датой рождения его друга.

 Антон: — Думаешь, лжет?

 Ярослав: — А кто его знает?

 Антон: — А Ресль что насчет кода сказал? Вы его об этом спрашивали?

 Ярослав: — А Ресль, услышав про код, был даже не удивлен — поражен. Потом подумал, подумал и высказал одно интересное предположение. Что информацию о нем могли собрать в соцсетях. У него есть клуб фанаток, и девицы там собирают все факты, связанные с его личной жизнью. И в общем, где-то так оно и выходит. Если в соцсетях хорошо покопаться, то о Ресле можно много чего найти.

 Антон: — Ясно. А дальше?

 Ярослав: — А дальше еще веселее. В театре, где Ресль служит, следователю сообщили, что работала у Ресля англичанка по имени Элисон Грейсон. И следак, повозившись, сумел раскопать, что эта Грейсон была не только его пресс-агентом, но и ездила с ним на три дня в Пушкин. На что Ресль отпираться не стал, сказал, да, был у него мимолетный роман с этой самой мисс. Но по возвращению из Пушкина, где ему очень понравилось, в Москву он и Грейсон поссорились. После чего Грейсон сказала, что увольняется и уезжает к родителям. Где живут ее родители, Ресль не знает. Но, судя по тому, что Грейсон рассказывала ему о себе, они из-под Эдинбурга.

 Попробовали мы эту Элисон там разыскать и выяснили, что на следующий день после ссоры с Реслем ее действительно видели в Эдинбурге. Но как она попала туда — загадка. Ни на одном из коммерческих или чартерных рейсов из Москвы Грейсон не числилась. Отправили запрос в Шотландию, и их «Poileas Alba» сообщила нам, что Грейсон могла прилететь в Эдинбург, воспользовавшись частным рейсом. Или же в Эдинбург она могла, например, приехать из Лондона, если брала билет в Москве с авиапересадками. А еще через день «Poileas Alba» выяснила, но у Грейсон в шотландском местечке Комри был дом, но мисс Грейсон еще месяц назад продала его шотландскому агентству недвижимости. Но вырученными за сделку деньгами она не воспользовалась, а перевела их в сиротский приют в Эдинбурге. После чего опять растворилась. Потому что квартира ее в Праге как стояла закрытая, так и стоит. Но квартиру ей снимал Ресль. Так что по факту она всего лишь вернула ее ему. Но сейчас эту Грейсон по нашему запросу ищет «Home Office». Ну, как ищет? Поставили ее розыск на текучку, и привет, потому как у Англии и Шотландии к Грейсон претензий нет. Больше того, лорд-провост — это мэр Эдинбурга — очень признателен ей за то, что она перечислила деньги в приют и даже хотел вынести ей благодарность.

 Антон: — Еще лучше. А что, эту Грейсон в международный розыск нельзя объявить?

 Ярослав: — Тоха, на каком основании?! На том основании, что мы не знаем, как она добралась до Шотландии? Или на том основании, что мы не в курсе, где эта Грейсон сейчас находится? Может, она уже в Мексике или в Бразилии, а ты знаешь, какой в этих странах бардак. Тем более, что все налоги она исправно платила, правонарушений и преступлений не совершала, не значилась и не привлекалась. И даже если мы ее найдем, то что мы ей предъявим? Ее работу у Ресля? Наличие дома в Комри?

 Антон: — Да, нормально вы влипли. Чувствую, будет висяк.

 Ярослав: — Да не то слово.

 Антон: — Я только не понял, почему ты решил, что наш МВД заинтересован оказывать на вас давление? Потому что из МВД так вовремя письма и справки прислали? Или потому, что Исаев в НЦБ Интерпол работает?

 Ярослав: — Ну, Вацлав думает так.

 Антон: — Ярик, он может думать, что хочет. Только не получается. Потому что я, например, слышал, что у Исаева и его бывшего начальника из МВД отношения были плохими. Они не ладили. Так что Домбровский точно не стал бы из-за Исаева ввязываться в дело Ресля. А то, что наш МВД/Интерпол вам такое письмо прислал... Ну, так Интерпол был создан как организация для координации усилий всех стран в борьбе с общеуголовной преступностью, разве нет?

 Ярослав: — Тоха (смайл), ты мне случайно не текст их пресс-релиза зачитываешь?

 Антон: — Может и так, Ярик, может и так... Ладно, бог с ними. Ты мне лучше скажи, ты когда к нам в Питер с Леной приедешь? Кстати, у тебя с твоей русской женой русский на 100500+ стал.

 Ярослав: — Спасибо, это я ей передам. А насчет Питера.... Какая у вас летом погода?

 Антон: — В целом солнечно, но бывают дожди».

 Дальнейшая их переписка к делу Ресля уже не относится — так, сугубо личное. Но остается добавить, что через месяц Алекс был освобожден из-под стражи прямо в зале суда. Его адвокат выиграл дело вчистую. Следователь занялся другими делами, и о провальном деле Ресля предпочитал не вспоминать. Старший следственной группы из Кршивоклата получил премию за то, что «нашел» украденные драгоценности. А еще через месяц Домбровский уволился из МВД, а Мари-Энн навсегда покинула «Home Office».

  @ Спустя месяц. Пригород Пушкина.

 Стоя у дома, где она сняла на лето квартиру, Лиза разговаривала с соседкой. Ну, как разговаривала? Стояла и слушала, что та говорит, потому что вставить слово в речь соседки не получалось. Где-то неподалеку прогуливались отец с Мари-Энн, решившие провести вместе с Лиз первый месяц спокойной семейной жизни. Что касается соседки, то та продолжала тараторить и при этом энергично жестикулировала:

 — Слушай, ну давай мы с тобой все-таки съездим в Питер, в «Лофт»? Там же шикарная выставка! Репродукции с Климта, Тулуз-Лотрека, моего любимого Мухи...