Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Толян лежал скрепя зубами, на лице мимолётно промелькнула жуткая гримаса боли и отчаянья. Но затем он улыбнулся и в первый раз, с трудом разлепив заплывшие глаза взглянул на меня.
— Чего пялишься на меня?! Чего лыбишься?! Классное будущие нас ждет?! А про болото твоё мне не интересно. Я знаю про него почти всё. Через сорок лет, не будет этого болота. Тут везде будут стоять буровые вышки и рекой будет литься газ и нефть. Стоило ради этого присягу соблюдать? Умереть ради этого, стоило? — я завелся и не мог остановится.
— Не зря значит — прошептал полковник.
— Слушай Толик, ты вот меня прямо бесишь. Фразочки загадочные изрекаешь, улыбаешься чего-то. Может тебе ещё и по башке прилетело? Я тут изгаляюсь перед тобой, а у тебя уже башня поехала.
— С головой всё в порядке. Ты знаешь, я тебе верю. И значит я работал не зря. И умру не зря.
— Бляяя, вот ты дебил! — я закрыл рукой лицо. Он надо мной издевается что ли. Надо его прямо сейчас пристрелить, без всякого спирта. Умеет же человек до белого каления доводить.
— Да ты погоди, не злись. Ведь мы именно это и искали. Тебя получается тоже. Во время войны, много раз попадались люди, которые утверждали, что они из будущего. И все рассказывали почти одно и тоже. По каким то, неведомым нам причинам, все они или пропадали бесследно, или умирали, или не помнили потом ничего из ранее рассказанного. После войны тоже были, но очень мало. Почти ни с кем из них контакт установить не удалось. Задача нашего управления как раз и заключалась в том, чтобы таких людей устанавливать и вступать с ними в контакт, а ещё искать способ путешествий во времени. Искать ворота, через которые вы приходите.
— Точно дебил. Я же тебе говорил, нет никаких «ворот». Всем у нас давно известно, и описано многими «современными учеными», изучающими такую «точную» и «полезную» науку, как «альтернативная история», что, чтобы попасть, допустим в сорок первый год, нужно крепко получить в жбан, или как минимум сдохнуть в какой ни будь катастрофе! Я вот, например, получил по морде не сильно, поэтому не долетел слегка — несмотря на творящийся вокруг ужас, я откровенно ржал над ситуацией. Вот же судьба сложилась. Попал на спецслужбу, занимающуюся «попаданцами».
— Возможно, этот вопрос изучают другие, я оперативник. А как тогда объяснишь, тот факт, что и немцы и мы, имели информацию, что на этом болоте имеются «врата»? И ты, тоже тут. Наверное, ищешь их, чтобы домой вернутся. Вот смотри. И немецкую группу ты нашёл, и про остров знаешь, на котором по нашей информации могут быть «врата». И сейчас сам мне признался, что ты из будущего. Как это объяснить можешь?
— На острове «врат» нет. И я там был, и обоим нам знакомый Кирюшин Андрей. Место конечно жутковатое, и в чем-то даже страшное, но нет там никакой мистики. Обычные крестьяне, поверившие сумасшедшему идиоту, и все за свою веру погибшие. Я бы сказал, что вот это место, намного хуже, сижу сейчас, среди гниющих трупов и разговариваю с будущим покойником, который фанатик не меньше, чем те, кто на том острове погибли. Вот и ты умираешь, в погоне за этой мистической «синей птицей». Бред и жуть.
— Там есть «врата» об этом сказано во многих источниках, только мы не знали точное место и местность. И немцы их искали, и в старых книгах оно описано. Мы нашли как минимум пять источников и описаний.
— Староверы? Описание свечения на болоте?
— Да.
— Я видел это свечение. Обычные блуждающие огни. Явление понятное любому образованному человеку. Страшно, жутко, но легко объяснимо наукой.
— Ты подходил к ним? Рядом хотя бы был? Это другое. По полученным описаниям, люди, которые уходят в «врата» просто исчезают, все свидетели при этом чествовали головокружение и эйфорию, но при этом не все могли пройти, или даже подойти к «вратам», у некоторых, при приближении к ним начиналась неконтролируемая паника.
— Всё, что ты мне сейчас рассказал Толян. Как раз и есть признаки отравления метаном. Исчезают, потому что теряют сознание и тонут, всё же описанное обычно ночью происходит, я прав? Прав. И все остальные признаки на лицо, нехватка кислорода, вызывает эйфорию, головокружение, может развиться неврастения и реактивный психоз, от того и паника. Да чего ты со мною споришь то?! Я же знаю, как происходит перемещение. Ну не досконально конечно, я не ученый, но это произошло со мною. Переносится не тело, а сознание. Вот ты думаешь сколько мне лет?
— Сколько?
— Да мне уже почти пятьдесят пять! Это учитывая и те почти два года, что я уже здесь прожил. Это тело не моё. И я возвращаться не буду, даже если возможность представится. Тут я жить заново начал, у меня всё впереди. Я знаю, что будет, я к этому готовлюсь.
— Понятно — во время нашего спора, полковник даже как-то приободрился, и сейчас задумчиво смотрел на меня, из его взгляда почти ушла боль, присутствовал только азарт и сожаление о неоконченном деле — Почему вы не выходите на руководство страны? Почему храните эти знания в себе? Ведь всё можно поправить, можно помочь.
— Эх Толик. Кому помочь? Склеить то, что и так уже почти развалилось? Зачем? Да меня грохнут сразу, или законопатят в место с крепкими дверями и без окон. Что бы этой стране помочь, надо многих на верху убрать, начиная с Политбюро. Если уж на, то пошло, новый 37-й год нужен и сильный лидер, такой как Сталин. Нужно наводить порядок в республиках, выжигать коленным железом национализм, чистить ряды зажравшихся номенклатурщиков. Много крови пролить нужно. Я к этому не готов. Ни к самопожертвованию, ни к тому, чтобы палачом стать.
Мы оба замолчали, думая о своём. Через несколько секунд, я отвлёкся от своих мыслей. Как бы там не было, но из вертолёта нужно выбираться.
