В послевоенное восьмилетие в исследуемых регионах трансформации происходят не только в структуре самого сельского общества, но и в социально-демографической структуре колхозного крестьянства. В среде последнего сокращалась доля колхозников трудоспособных возрастов, которые к 1953 г. составляли только 47,2 % от общего числа членов сельскохозяйственных артелей. Особенно заметное сокращение колхозного населения наблюдалось в Камышлинском, Колдыбанском, Дубово-Уметском, Борском, Петровском, Сосново-Солонецком районах Куйбышевской области.

Процесс сокращения численности сельского населения был вызван не только естественной смертностью, которая оставалась высокой, но и влиянием миграции сельчан в города. Наибольшую активность в миграции из села в город проявляли женщины и молодежь.

Высокий удельный вес женщин в механическом движении населения был обусловлен объективными причинами. В частности, отчетливо проявившаяся в послевоенном социуме диспропорция в половозрастной структуре трудоспособного сельского населения, особенно в численности поколения, на долю которого выпали тяготы Великой Отечественной войны, привела к тому, что в сельских районах Ульяновской области доля мужчин 1919-1926 гг. рождения к 1953 г. составляла только 42,2 % от численности данной возрастной группы. Сходная картина в соотношении мужчин и женщин в структуре сельского населения наблюдалась и в послевоенной колхозной деревне Куйбышевской области, но, в отличие от Ульяновской области, в Куйбышевской численный разрыв между мужчинами и женщинами 1919-1926 гг. рождения был более существенным. Мужчины в рассматриваемой возрастной группе составляли только 36 %.

Можно предположить, что существующая диспропорция в половозрастной структуре сельского населения вынуждала женщин покидать село в поисках возможности вступить в брак. Сельские женщины молодых возрастных групп стремились, используя различные социальные механизмы, реализовать свой потенциал в роли супруги и матери.

В исследуемых регионах мы наблюдаем разные тенденции в направленности миграций сельского населения. Отсутствие крупных промышленных объектов в пределах Ульяновской области и в самом областном центре, где остро ощущался дефицит трудовых ресурсов, вынуждало крестьян покидать не только родное село, но и территорию самой области. В поисках трудоустройства бывшие колхозники уезжали в ближайшие более индустриально развитые регионы, в частности в Куйбышевскую область, а также на рыболовецкие предприятия Дальнего Востока и в советские республики Средней Азии. В Куйбышевской области прослеживается иная тенденция: механический прирост населения в промышленных центрах осуществлялся за счет внутриобластной миграции населения. Вплоть до начала 1953 г. внутриобластная миграция составляла 49 % от всего механического прироста населения г. Куйбышева. Кроме того, население Куйбышевской области увеличивалось за счет переселения жителей Ульяновской области, которые составляли большинство в процессе межобластной миграции.

Основными легальными каналами территориальной мобильности сельского населения, как и в довоенный период, оставались организационные наборы, призыв в школы ФЗО, поступление на очные отделения вузов и служба в вооруженных силах. В повседневных практиках крестьян был распространен механизм самовольного ухода из колхоза и села. В частности, в ряде районов Куйбышевской области колхозники, самовольно оставляя колхозы, трудоустраивались на предприятиях нефтепромышленного комплекса Башкирской АССР.

Проведенный нами анализ документов учреждений статистики о текущем учете сельского населения свидетельствует о том, что последствия Великой Отечественной войны проявлялись не только в уменьшении численности колхозного крестьянства, но и в сокращении рождаемости и росте смертности сельского населения средневолжской деревни. Можно констатировать, что после окончания Великой Отечественной войны в сельских районах Ульяновской и Куйбышевской областей наблюдался постепенный рост уровня рождаемости, но, несмотря на компенсационную волну восстановления численности населения, рождаемость так и не достигла высокого уровня.

Используя шкалу оценки коэффициента рождаемости, предложенную Б.Ц. Урланисом и В.А. Борисовым, и проведя сопоставление общего коэффициента рождаемости в послевоенной колхозной деревне исследуемых регионов, нами установлено, что если в первое послевоенное восьмилетие в сельских районах Ульяновской области коэффициент рождаемости не превышал среднего уровня (21-25 промилле), то в Куйбышевской области в 1946 г. был отмечен высокий показатель рождаемости – 32,7 промилле. В последующие годы происходит постепенное снижение рождаемости, но ее показатели держались на уровне, превышающем среднее значение (26-30 промилле).

На основе анализа смертности можно утверждать, что, несмотря на разразившийся голод, в 1946 г. в селах Куйбышевской и Ульяновской области – в сравнении с 1945 г. – происходит снижение уровня смертности, который в 1947 г. повышается. Особенно выросла младенческая смертность.

По нашему мнению, рост смертности в 1947 г. – в отличие от 1946 -был напрямую связан с последствиями голода: дефицит сбалансированного питания, практически полное отсутствие хлеба, круп, яиц, молока и других продуктов ослабляло иммунитет сельских жителей, здоровье которых было уже подорвано войной. Росту смертности способствовал также ряд серьезных недостатков в работе органов здравоохранения, особенно в области профилактики распространения инфекционных заболеваний и их предупреждения. Установлено, что в 1947 г. возрастает количество смертей от кишечных инфекций, вызванных употреблением в пищу разного рода суррогатов, мерзлого картофеля, прелых колосьев зерновых и прочей растительности, вызывающих интоксикацию ослабленного организма.

Проведенный нами анализ показателей детской смертности свидетельствует о тенденции ее постепенного снижения, но, как и в военные годы, смертность детей оставалась высокой (50-74 промилле). Высокий уровень младенческой смертности в послевоенной колхозной деревне Среднего Поволжья был вызван тем, что институты здравоохранения не справлялись с возложенными на них обязательствами, а сама сеть медицинских учреждений не была достаточно развита. Государство, хотя и было нацелено на скорейшее преодоление материальных и демографических последствий войны, не могло предложить решительных мер, способных коренным образом изменить ситуацию с детской смертностью.

Доказано, что Великая Отечественная война и вызванные ею материальные и людские потери, усугубляемые нецелесообразной государственной аграрной политикой, подорвали человеческий потенциал колхозной деревни. После короткого периода численного роста населения колхозов Куйбышевской и Ульяновской областей начался затяжной период демографической стагнации и сокращения численности колхозников. Поволжская деревня не смогла преодолеть демографический кризис: средний уровень рождаемости и смертности, высокая младенческая смертность и высокая миграционная активность сельчан обрекли средневолжскую деревню на медленное вымирание.

Результаты исследования свидетельствуют о положительном влиянии завершения войны на семейно-брачные отношения в сельском социуме. Количество официально зарегистрированных браков значительно увеличивается. Анализ сведений о возрасте лиц, вступивших в брак в послевоенные годы, свидетельствует о том, что женщины вступали в брак в основном в возрасте 18-22 года, а в последующих возрастных группах наиболее активными являлись мужчины. Это связано с половозрастной структурой послевоенного сельского общества – значительным численным перевесом представительниц женского пола, в частности в возрастной группе сельских жителей, родившихся в 1919-1926 гг.