В связи с этим в ноябре 1926 г. Разведуправление провело новую реорганизацию резидентур в Китае. Харбинская центральная резидентура была выведена из подчинения Пекинского центра и подчинена непосредственно Разведупру. Ей было предписано руководить работой резидентур в Маньчжурии и освещать вопросы, связанные с обороной СССР. В подчинении Пекинского центра были оставлены только четыре резидентуры (в Калгане, Шанхае, Тяньцзине. Ханькоу), занимавшиеся освещением внутриполитической обстановки и обслуживанием военного отдела. Резидентуры в Кантоне и Урге стали самостоятельными, подчиненными Разведуправлению, а резидентуры в Кайфыне, Чифу, Чанше и Хайларе были ликвидированы. Такая организация сохранилась до апреля 1927 г.

После налета на военный городок в Пекине и последовавшего за ним большого провала были ликвидированы резидентуры в Пекине. Калгане, Тяньцзине и Дайрене и отозваны руководители почти всех резидентур в Китае. В связи с провалом не пострадали резидентуры только в Шанхае и Ханькоу. После этого была проведена новая реорганизация. Харбинская резидентура (резидент Касьянов, он же «Маркус») стала центральной, ей подчинялись резидентуры в Мукдене. Цицикаре, Хайларе и восстановленные резидентуры в Дайрене и Чань-чуне.

К январю 1929 г. Харбинский центр имел в своем подчинении уже семь резидентур под прикрытием официальных учреждений: в Цицикаре. Мукдене, Дайрене. Тяньцзине. Пекине. Порт-Артуре и Чаньчуне. Наиболее действенными из них были Харбинская (13 агентов). Мукденская (6 агентов), Цицикарская (6 агентов). Дайренская (5 агентов). Остальные резидентуры агентуры не имели.

Вербовочная работа в Маньчжурии и Северном Китае имела свои особенности. Агенты в этом регионе вербовались в основном из числа белогвардейцев и частично китайцев, корейцев и японцев. Наши разведчики старались вербовать бывших царских генералов и полковников с таким расчетом, чтобы впоследствии они привлекали своих родственников и знакомых. Благодаря их высокой военной подготовке полностью обеспечивалось решение задач военного характера. Отдельные агенты из числа бывших белых офицеров сотрудничали с разведкой длительное время и сами провели ряд ценных вербовок. Один из них, например, завербовал адъютанта дежурного генерала в главном штабе, возглавляемом генералом Чжан Цзолинем, и китайского полковника, имевшего большие связи в среде китайского генералитета. Достоверная упреждающая информация, добываемая этими двумя агентами, использовалась военным руководством при выработке решений во время конфликта на КВЖД.

Оперативный состав резидентуры Харбинского центра активно участвовал в вербовочной работе, его агентура, как правило, отвечала требованиям и способна была решать поставленные задачи на основных объектах разведки. К наиболее успешным вербовкам надо отнести, например, следующие: в 1928 г. был завербован вице-консул США в Харбине Лилистром, имевший свою агентуру и большие связи в дипкорпусе. Он поставлял копии отчетов для представительств США в Мукдене и Пекине, давал ценнейшую информацию в период конфликта на КВЖД. а впоследствии передал действующий шифр для переписки с Белым домом. Тогда же удалось завербовать переводчика главного штаба мукденских милитаристов, который не только успешно выполнял задания во время конфликта на КВЖД, но и сам завербовал трех агентов.

В январе 1929 г. из-за предательства сеульского резидента оперативной разведки Лебедева произошел новый большой провал, затронувший все резидентуры под прикрытием официальных учреждений, кроме Мукденской и нелегальной резидентуры в Харбине. Вся агентура резидентур под прикрытием была отсечена, за исключением двух агентов, которых передали нелегальной резидентуре в Харбине. После налета на советское генконсульство в мае 1929 г. Разведывательное управление Штаба РККА было вынуждено ликвидировать к июлю 1929 г. все резидентуры под прикрытием в Китае.

Агентура на юге Китая была малоэффективной, так как привлекались люди с низким общим образованием, без какой-либо военной подготовки, к тому же нередко не желавшие подзаработать и не признававшие требований конспирации. Разведывательные задачи решались здесь путем использования легальных возможностей и только частично через агентуру, которая к апрелю 1927 г. была вся потеряна. Во второй половине 1927 г. А.Я. Горбатюком, сотрудником Шанхайской резидентуры под прикрытием, был завербован советник в китайской администрации («Иностранец», он же Зусман). Этот агент на протяжении нескольких лет почти всегда давал ценнейшую военную и военно-политическую информацию, особенно во время конфликта 1929 г.

К созданию нелегальных резидентур Разведуправление Штаба РККА приступило с начала 1928 г. Для организации нелегальных резидентур и создания для них прикрытий в Китай направлялись работники Центра. Создание резидентуры в Шанхае затянулось из-за неправильно выбранного прикрытия — коммерческое агентство КВЖД в Шанхае, которое никак не могло являться прикрытием для нелегального резидента, хотя шанхайская резидентура и считалась нелегальной. Первым, по сути, нелегальным резидентом стал А.И. Гурвич (Горин) — «Джим», прибывший в Шанхай 15 октября 1928 г. через США. По приезде Гурвич установил, что китайской агентурной сети, как таковой, не существует. Нелегальная шанхайская резидентура состояла из «Джима», нелегального резидента, двух его помощников («Имре» — Б.Б. Кассони и Лядов, сменивший Горбатюка, заведующий агентством КВЖД), технического сотрудника (Гогуль), а также двух «связистов» (Никандрова и Лурье) и единственного очень ценного осведомителя-источника, уже упоминаемого «Иностранца», в Китае он был известен под фамилией Дэкросс (Декрос). Таким образом, изначально было допущено нарушение заявленных принципов перевода военной разведки на нелегальные позиции из-за включения в состав нелегальной резидентуры разведчика Лядова, находившегося в Шанхае под легальным прикрытием. В начале 1929 г. в Шанхай прибыл радист — «Макс» («Ганс») — Макс Клаузен.

В 1928 г. Центр пытался также создать нелегальную резидентуру в Кантоне, но этого сделать не удалось из-за серьезных ошибок в работе Шанхайской нелегальной резидентуры. К моменту захвата китайцами КВЖД и началу военных действий в сентябре 1929 г. Разведуправ-ление имело в Китае только две нелегальные резидентуры (в Харбине и Шанхае). Вплоть до 1929 г. связь нелегальных резидентур с Центром поддерживалась через резидентуру под официальным прикрытием в Харбине. В 1929 г. была налажена радиосвязь и нелегальная курьерская связь (при сохранении связи с Харбинской резидентурой под прикрытием): с начала года — Шанхайской резидентуры, а с августа — Харбинской.

К маю 1929 г. Харбинская нелегальная резидентура состояла из трех оперативных сотрудников — резидент («Костя» — Л.А. Анулов, он же Московии), его помощник («Бенедикт» — С. Скарбек). сотрудник («Фриц» — Е.Г. Шмидт), «пониженный» с должности резидента до «связиста»-связника. и пяти агентов. С помощью «Воствага» были созданы прикрытия в Мукдене (представительство «Форда») и Тяньцзине (небольшой магазин). Харбинская нелегальная резидентура успешно решала все задания нашего командования во время конфликта на КВЖД. Однако именно Шанхайская резидентура сыграла значительную роль во время конфликта на КВЖД. Приехавший в Харбин в августе 1929 г. Макс Клаузен собрал из привезенных им деталей радиопередатчик (провоз обеспечивал агент «Иностранец»), который передал в резидентуру «Кости». Именно через этот передатчик, собранный Клаузеном, обеспечивалось своевременное информирование Центра.